Идущий - Игорь Колосов Страница 19

Мальчик, подвывая, прошмыгнул между ними и побежал навстречу всаднику. Драго перешел на шаг, понимая, что всадник вмешается. Крестьяне посторонились, и на их лицах появилось облегчение, когда Драго прошел мимо.

Мальчик сблизился с всадником, и тот, глядя на Драго, крикнул:

– В чем дело?

Голос требовательный и надменный. Всадник обладал определенной властью, а он, Драго, здесь никто. Всадник не столько озаботился судьбой незнакомого мальчишки, сколько желал наказать безоружного бродягу, раз уж есть за что. Мальчик обогнал его и остановился, то ли запыхался, то ли желал видеть, как расправятся с его преследователем.

Драго шел навстречу всаднику, решая, какое оружие использовать. Он знал, что справится с противником, но не собирался убивать его, и тем более – двоих крестьян. Если они расскажут кому-нибудь, что произошло, в действиях Драго не должно быть ничего от талха. Монашеский арбалет отпадает, хотя это самый легкий и быстрый способ – взять всадника на прицел и приказать ехать своей дорогой. Тот ничего не сделает с одним мечом и подчинится.

Их разделяло с десяток шагов, когда Драго выхватил хлыст. Воистину гениальное приспособление, если хочешь оставить противника в живых, но при этом подавить его и обезоружить. Если, конечно, умеешь с ним обращаться. Всадник изменился в лице: бродяга оказался не безоружен, и это стало неожиданностью.

Драго размотал хлыст, улыбнулся. Как истинный воин-талх Драго стремился сначала выиграть поединок психологически. Всадник засуетился. Оказывается, за спиной у него был арбалет. Он пытался вложить меч в ножны, чтобы снять арбалет. С трудом ему это удалось, хотя он едва не выронил оружие.

– Не мешай мне, – сказал Драго. – С мальчиком ничего не случится.

Всадник не слышал его. Он стягивал арбалет, судорожными движениями выуживая стрелу из чехла. Крестьяне, наблюдавшие за происходящим, замерли. Мальчик округлившимися глазами рассматривал мужчину с хлыстом.

Драго позволил всаднику достать стрелу и лишь тогда взмахнул правой рукой. Хлыст змеей метнулся к противнику, кончиком обхватил арбалет и вырвал его из дрожащих рук. Это заняло секунду. Всадник неверяще посмотрел на свои опустевшие руки, перевел взгляд на арбалет, лежащий в облачке дорожной пыли. И выхватил меч.

Драго медлил, как будто надеялся, что всадник образумится. Когда тот занес меч, Драго взмахнул хлыстом и снова обезоружил всадника. На всякий случай Драго хлестнул коня, тот понесся прочь, и всадник едва удержался в седле.

– Торопись по своим делам, славный воин! Они важнее меня!

Всадник не спорил. Он не оглянулся, вцепившись в гриву обезумевшего коня. Крестьяне шарахнулись в сторону, поспешили следом за всадником.

Драго посмотрел на замершего мальчика, шагнул к нему. Ребенок снова побежал, но страх оказался сильней – у беглеца подогнулись ноги, и он осел на землю.

– Не бойся, прошу тебя, – Драго улыбнулся.

Мальчишка лег на землю и заплакал. Драго наклонился, приложил ладонь к его спине.

– Ты лечишь людей? Не бойся, мне нужна твоя помощь.

Мальчишка глянул на него и напрягся. Драго нахмурился. Что-то было не так. Некоторое время он изучал ребенка, прислушиваясь к своей интуиции.

На дороге показались люди. Драго подхватил мальчишку на руки и углубился в лес. Мальчик перестал всхлипывать и замер, как будто готовился к смерти. Драго опустил его на землю, на всякий случай взял его за лодыжку, чтобы тот больше не делал глупостей. Мальчишка испуганно смотрел на мужчину, что-то в этом взгляде не сочеталось с представлениями Драго о мальчике из Пророчества.

– Ты лечил людей в городе?

Мальчик вздрогнул, заплакал.

Драго потормошил его за плечо.

– Послушай, у меня больна жена. Помоги мне – вылечи ее. Ты можешь это?

Мальчишка плакать не перестал. Драго понял, что это не тот мальчик, но был крохотный шанс, что это не так. Он убегал от Драго – незнакомого мужчины, которого видел впервые. Почему? Драго нащупал под плащом маленькую фляжку. Вздохнул, глядя на мальчика. Не зря он получил зелье от связного в Лизии. Оно сэкономит ему время.

И убережет от ошибки.

Драго отвинтил крышечку, поднес фляжку к носу, понюхал. Пахло приторно сладким. Запах скорее неприятный. Монах протянул фляжку ребенку.

– Выпей, поможет. Успокоительное. Вкусно.

Глядя на фляжку, мальчишка покачал головой.

– Выпей!

Мальчика затрясло.

– Ты должен выпить!

Мальчик заплакал громче. Драго зажал его ноги своими коленями, обхватил голову, поднес ему к губам фляжку, надавил на щеку, вынудив раскрыть рот. Мальчик ударил Драго в грудь, тот даже не изменился в лице. Монах влил в рот ребенка напиток, сжал ему челюсти, чтобы тот не выплюнул, подержал, заставляя проглотить. Мальчик глухо замычал.

– Все будет хорошо. Успокойся.

Выждав, он отпустил мальчишку. Тот показался сонным, заторможенным – напиток подействовал. Драго не видел людей, глотнувших напиток «правды», но связной в Лизии рассказал ему все, что надо.

Мальчик остался сидеть, опершись спиной о ствол дерева. Он смотрел на монаха уже без страха и недоверия. Драго решил, что пора.

– Сын мой. Расскажешь мне то, о чем я попрошу?

Секунду-две мальчик молчал, его губы разжались:

– Да, – голос слабый, но внятный.

– Ты ведь не боишься меня?

– Нет.

– Хорошо. Ты лечил людей в большом городе?

Мальчик пробормотал:

– Нет.

Драго нахмурился, хотя и ждал такого ответа.

– Тогда… кто это был?

– Не знаю. – Ребенок по-прежнему смотрел перед собой.

– Почему ты убегал от меня?

– Я украл виноград и лепешки. Хозяин гнался за мной, но не догнал. Я боялся, что меня догонит кто-то другой. Я уже крал много раз и очень боюсь.

Все объяснялось. Остался лишь один вопрос.

– В городе ты что-нибудь слышал о мальчике, который лечит людей?

Мальчишка покачал головой.

– Нет, не слышал.

Драго погладил его по голове.

– Посиди здесь немного и придешь в себя.

Вялый кивок.

Связной говорил, что напиток «правды» оставляет после себя затуманенную память – мальчик будет помнить о Драго смутно, урывками, пока не забудет полностью. Монах бросил на мальчика последний взгляд и пошел к дороге.

Спустя час он вошел в Вальцирию, где на стенах развевались голубые флаги.

Человек, открывший дверь, больше походил на талха, нежели связной в Лизии – зрелого возраста, еще крепкий мужчина, движения упругие, бритый череп, цепкий взгляд. На этот раз лицо было незнакомым.