Замыкание спирали - Алексей Переяславцев Страница 19

– Положим, расширить уже имеющуюся пещеру – задача куда проще, чем создать её из ничего.

– Это так, но… Вот те вопросик: как лучше всего спрятать драконов от людей? Отвечу: создать впечатление, что все драконы умерли. Нету их больше. Тогда нас искать не будут. И появится время на накопление сил.

– Спрятать? Как ты себе это представляешь?

Никак я не представлял. Идеи отсутствовали, о чём и было сказано в открытую.

– А у меня есть мысль.

Будь я человеком, непременно подскочил бы от таких слов. Драконы в таких случаях лишь мгновенно поднимают весь гребень.

– Предлагаю навестить дядю Кнарра.

– Тогда придётся выложить ему весь план.

– Да. И что, тебя это пугает?

В гильдии западных магов

Обстановка располагала. Чего уж там, она прямо-таки благоприятствовала. А если учесть, что академик Менгель удобно расположился в кресле с бокалом тёмно-жёлтого саххарского в руке… Право же, нет ничего удивительного, что академик Курат подошёл к коллеге, равному по рангу, и устроился в соседнем кресле. Серьёзный разговор конечно же не намечался. Так, почти болтовня.

– Дорогой Менгель, на заседаниях академии мы все неоднократно слышали от вас призывы к уничтожению драконов как расы. Видите ли, я не только маг разума, но и маг жизни. Эта моя специальность приучила прочно опираться на факты. В ваших же выступлениях ведущее место занимали эмоции. Проясните, будьте так любезны, свою позицию. Какие именно факты лежат в её основе?

Маг смерти явно был готов к разговору.

– Основа всего – ваше отношение к драконам. Лично ваше.

По части дисциплины ума Курат мог бы дать фору любому академику – ну, может, за исключением Первого. Вот почему на лице мага жизни появилось самое искреннее изумление:

– Лично моё отношение к драконам? Спасите-помилуйте, Пресветлые силы! Да при чём тут оно? Ведь ваше мнение стало известно до того, как я стал академиком.

– Вы не дослушали, дорогой Курат, – с мягкой укоризной сказал собеседник. – Я имел в виду вашу личную позицию, но и не только её. Такой же вклад внесли мнения всех прочих академиков.

– Буду глубоко обязан, если вы объяснитесь.

– С большой охотой. Вы, Курат, полагаете драконов животными с начатками разума. – Менгель увидел невольно движение губ собеседника и жестом призвал его к молчанию. Собственно, Курат не возражал. Он рассудил, что в данный момент слух гораздо ценнее, чем речь. – Да-да, не отпирайтесь, это так. Так думаете не только вы, но и вся гильдия. На словах вы, может, и признаёте ящеров разумными… Вот именно, на словах.

К этому моменту маг жизни и разума полностью овладел собой. Это добавило иронии в его голос:

– Правильно ли я понял, что вы, дорогой Менгель, не разделяете мнение большинства? – Это был тонкий намёк на некоторую слабость позиции мага смерти.

По тот, справедливости ради будь сказано, и не подумал защищаться, а бросился в нападение:

– Это у большинства – мнение. А у меня – факты.

– Как раз их я бы и хотел получить.

– Извольте. Я много раз имел дело с драконами, будучи их противником. Думаю, побольше, чем вы.

Собеседник кивнул. Это жест с равным успехом можно было истолковать, как «Да, я с вами согласен» или как «Да, я вас понял».

– Не один и не два раза я замечал у драконов новые тактические приёмы, то есть такие, которые никем из их расы прежде не использовались. Новые! Как раз этим разум человека отличается от полуразума животных: люди могут создавать нечто, не существовавшее ранее. Животные – нет. А оказалось, что и драконы на это способны, следовательно, они разумны.

– Допустим, я с вами соглашусь. И всё равно вывод о необходимости уничтожения драконов остаётся непонятным.

– Дорогой Курат, взгляните на вещи шире. Эта война ничему вас не научила? Вижу, что нет. А я сделал умозаключение: война есть следствие нестабильности общества. Только лишь!

– Но с какого боку тут драконы, которые, к слову молвить, в военных действиях и не участвуют?

– К этому я и подвожу. Драконы – один из факторов, вносящих нестабильность. Сейчас сильнее другой: борьба за власть, связанная с гибелью Великих. Но она скоро закончится. А вот драконы останутся. Их надо уничтожить не только потому, что они опасны прямо сию минуту. Нет, они, сверх того, потенциально опасны. Даже по окончании войны кому-то может прийти в голову взять их в союзники. А уж в военное время такое действие просто напрашивается. Раньше, когда Великие были живы, раса драконов служила равновесию. На сегодняшний день они живут и действуют сами по себе – и вот вам фактор нестабильности. Теперь понимаете? Но это не всё. У меня есть знакомый – работал в разведке Ас-Тора, – и он утверждает, что драконы научились сами инициировать драконочек. Они после этого становятся взрослыми дракони, способными к размножению. Иначе говоря, ящеры стали самодостаточны. Люди им больше не нужны.

– Стало быть, вы не усматриваете никаких плюсов от этих созданий?

– Очень даже усматриваю. Драконов можно было бы использовать как гонцов. Для разведки пустынных земель опятьже. Для помощи в магических опытах, наконец. Они же все маги, пусть не самые сильные. Но!

– Но?

– Стабильность общества не просто желательна, она совершенно необходима, а я не представляю, как её можно достичь при живых драконах. Всё меркнет в сравнении с грозной опасностью существования рядом с людьми чужеродного разума.

– Да с чего вы взяли, что он настолько отличается от человеческого? Беседовал я как-то с одной драконой и заметил, что она рассуждает, как… – Курат запнулся, явно подыскивая сравнение, – как студент не из плохих. Примерно тот же уровень. Не исключаю, конечно, что это могла быть особо выдающаяся дракона.

– Вот! Ваши слова лишь подтверждают мою точку зрения. Эта дракона настолько разумна, что смогла притвориться человеком – в речи, понятно. Ещё одно доказательство опасности.

Курат был хорошим магом разума, а они по роду деятельности обязаны диагностировать душевные болезни. Вот и сейчас ему подумалось: «Паранойя или нечто к ней близкое». Но сканирование было совершенно немыслимо, а без него поставить точный диагноз не представлялось возможным.

– Мне кажется, я понял вашу позицию, дорогой Менгель. Не могу сказать, что я полностью её разделяю, но ничуть не сожалею, что внимательно вас выслушал. По крайней мере, кое-что для меня прояснилось. – Сказано было вполне искренне.