Небеса в огне. Том 2 - Бернхард Хеннен Страница 19

— Ладно, вреда от разговора с Шанадином не будет, — согласился князь.

Спускаясь вместе с Парменионом к жертвенному камню, он краем глаза увидел, что вспыльчивый учитель улыбается во весь рот. «Этот подлец все еще знает, с какой стороны подступиться к своему князю», — подумал Секандер и тоже улыбнулся.

Шанадин стоял у плоского серого валуна, лежавшего посреди лужайки у подножия холма. Одинокий камень, выглядевший так, словно альвы поставили стол для пира, уже не первое столетие служил жертвенником для его народа. Они дарили здесь альвам первый молодняк, родившийся весной. Иногда приносили в жертву пленника из походов, отличившегося особым мужеством. Тела сушили на деревянных подмостках на теплом ветру, и молодые кентавры должны были следить за тем, чтобы в мертвой плоти не копошились падальщики.

Сейчас почетным караулом вокруг жертвенника стояли насаженные на колья дети человеческие. Одного они отправили к альвам лишь позавчера. Два парня с веерами на длинных палках отгоняли мух от мертвого героя.

Шанадин пришел с очень маленькой свитой. Князь-торговец время от времени помахивал у лица надушенным платком, хотя трупный запах был не такой уж сильный. На его узком мрачном лице отражалось недовольство тем, что Секандер устроил встречу в таком месте. Кентавр не слишком любил эльфа. Его присутствие напрягало, он никогда не напивался, никогда не отпускал шуток, даже если все вокруг веселились, и, казалось, думал только о списках товаров в своих конторах. Секандер совершенно не понимал, почему он снова женился после самоубийства Невенилл. Точно так же он не представлял себе, каким образом Шанадин ухитрился зачать обеих дочерей. Не похож он был на того, кто любит спать с женщинами.

Справа от него стоял Граумур, постаревший минотавр, сопровождавший князя-торговца в роли телохранителя уже не один десяток лет. Человек-бык производил столь же мрачное впечатление, как и его хозяин. Он стоял, опираясь на огромный двуглавый топор, и краем глаза наблюдал за кентаврами, которые небольшими группами слонялись вокруг жертвенника и, несмотря на ранний час, уже приступили к продолжению богатого пира, начавшегося еще вчера ночью по случаю победы.

Среди всех гостей самый большой интерес вызывала Бидайн. Она была одета в охотничий костюм из светлой оленьей кожи, вышитый красным и голубым жемчугом и подчеркивавший ее стройную фигуру.

Взгляд ее казался более мужественным, чем у ее супруга. В отличие от него она была с оружием, хоть это и был всего лишь охотничий нож.

— Удивительно, что вы не в путешествии, госпожа Бидайн! — Князь прекрасно осознавал, что он нарушает законы вежливости, заговаривая не с Шанадином, а с его женой.

— А вы даже не пьяны, князь Секандер?

Секандер услышал, как стоявший рядом Парменион резко втянул носом воздух. Князь громко расхохотался. Эта эльфийка ему явно нравилась. Никто больше не осмелился бы сказать ему что-то подобное.

— В моем лагере есть великолепное вино, госпожа. Быть может, вы сопроводите меня туда? За бокалом вина торг идет значительно непринужденнее.

— Верно ли я вас понимаю, что вы только что пригласили меня в свой шатер без сопровождения мужа, князь?

Секандер увидел, как побледнел Шанадин.

— Что вы, госпожа. В походах мой народ не обременяет себя шатрами. Чем бы мы с вами ни занимались, это увидят все, кому будет интересно.

Эльфийка улыбнулась ему многозначительной улыбкой.

— Значит, и переживать никому не следует. — Быстро обернувшись к мужу, она что-то шепнула ему на ухо. Шанадин решительно покачал головой:

— Князь Секандер, давайте перейдем к делу…

— Нет, купец. Мы с вами точно не перейдем!

Стоявший рядом с ним Парменион прыснул, и даже мрачный минотавр немного развеселился.

— Вы же знаете, что я имел в виду, — произнес Шанадин, с трудом сдерживая себя.

— Конечно, друг мой. — Секандер понимал, что лучше не заострять внимание на этой шутке. Может быть, Шанадин и зануда, но вместе с тем очень влиятелен. Не стоит превращать его во врага без нужды. — Итак, давайте выпьем по бокалу вина и поговорим о деле. Парменион сказал мне, что у вас есть хорошие связи с кузницами карликов. Возможно, вы знакомы также с Гобхайном? Об этом эльфе и его кузнечном искусстве ходят поразительные слухи. Говорят, его клинки способны разрубить даже камень.

— Какой же дурак станет рубить мечом камень? — пренебрежительно фыркнула Бидайн.

— Тот, кто предпочитает проверять силу своего клинка не в бою, — спокойно отозвался Секандер. — Вероятно, мне стоит спросить о Гобхайне у вас? Слыхал я, что вы тоже умеете обращаться с мечом.

— К сожалению, о моей жене ходит слишком много глупых слухов, — произнес Шанадин, смерив Бидайн ледяным взглядом. — Что же до Гобхайна, в Южном море я слыхал истории, что он якобы влюбился в дриаду и живет с ней в лесной глуши Изумрудного леса. От него не добиться меча теперь даже небесным змеям. Однако выкованное карликами железо действительно высочайшего качества. Я уверен, что с их помощью вы сумеете воплотить свои самые смелые желания. Не хотелось ли вам получить нагрудник или шлем из серебряной стали? Само собой, по индивидуальной мерке.

Клинки из серебряной стали были знакомы Секандеру. А вот о доспехах таких он никогда не слыхал. Это действительно была вещь, достойная князя.

— Вы хороший купец, Шанадин. Умеете пробудить желание, о котором я и сам не подозревал, — сказал Секандер, представляя, как он будет выглядеть в кирасе из полированной серебряной стали.

А еще у него будет шлем с развевающимся красным плюмажем и двойной меч из дорогой стали. Он будет выглядеть как герой, которого одели в металл сами альвы. Стоит послушать этого зануду. При этом можно будет разглядывать загадочную эльфийку и размышлять о ее тайне.

За все эти годы он так и не сумел внедрить шпиона в дом купца. Но он еще выяснит, что не так с этой Бидайн и ее странными приятелями, которыми она себя окружает.

Тяжело дыша, Хорнбори откинулся на подушки. Он был приятным любовником. Не из тех, кто думал только о том, чтобы как можно быстрее получить все, или, хуже того, давал слабину посреди любовной игры. Он всерьез старался удовлетворить и партнершу. В этом отношении Амаласвинта была не слишком избалована.

Кроме того, Эйкин, будучи болезненно ревнивым, шпионил и наблюдал за ее дворцом. Этот белокурый хлыщ Вирфир, его внук и страшный лизоблюд, следовал за ней по пятам. Возможно, даже сейчас он был где-то неподалеку. Она дважды пыталась соблазнить его, однако он, похоже, не интересовался женским очарованием. Или он считал, что она слишком стара? Эта мысль пугала карлицу.

Рядом вытянулся Хорнбори.

— Как же приятно снова оказаться в нормальной постели.

— И это самое важное, о чем стоит упомянуть сегодня вечером? — поддела она его.