Сафари для победителей - Артем Каменистый Страница 2

– Старик! – Голос омра, сиплый и прерывистый, намекал о проблемах со здоровьем. – Ты иди – тебя не тронем! Мальчик останется!

В глазах старика ничто не изменилось – он или вовсе дурак, или сломлен настолько, что уже ничему не способен удивляться. Но нет: омр поторопился списывать со счетов эту развалину. Ответ путника был спокоен, слова взвешенны и разумны, причем не без иронии:

– Уважаемый воин, могу ли я узнать, для чего вам понадобился мальчик? Неужели вы решили его съесть? Убить человека из народа Изголовья Мира?

– Да, старик, мы именно это и хотим. Проходи дальше – тебя не тронем.

Сокрушенное покачивание головой.

– Пять воинов Раввелануса – и один худой мальчик… Его и на двоих маловато будет.

– Утолить первый голод хватит!

– Понятно. Мальчика на мясо, а меня прогнать – не пустить ночевать в пещеру. А потом, когда я, спускаясь с перевала, закоченею ночью, вы и меня съедите, утолив голод как следует. Но не убьете – оставите эту работу морозу. Облегчите груз совести ровно в два раза – умертвите одного вместо двоих. Мудрое решение и оригинально милосердное. Меня это позабавило.

Будь омр действительно мудрым, он бы уже понял: с этим стариком что-то не то. Но среди воинов Раввелануса умного найти нелегко – таких там еще в младенчестве используют в гастрономических целях.

– Я рад, что ты все понял правильно. Иди же, не заставляй нас проливать твою кровь.

Старик покачал головой:

– Я пойду дальше не один – с мальчиком. Мы укроемся в пещере у тропы и переждем там ночную стужу. А утром спустимся по другой стороне хребта. Вы можете убить нас обоих, или можете переночевать с нами там же, или умереть. Выбирай, воин, и постарайся не ошибиться.

Омру этот странный балаган надоел – отводя топор для замаха, он просипел:

– Ты сам выбрал… старик…

Этот солдат умер первым, не успев как следует размахнуться. Просто осел в стремительно краснеющий снег, орошая его кровью из рассеченной шеи и подрезанной в локте руки. Остальные свой воинский хлеб не зря ели – долго удивляться странностям происходящего не стали. Один вскинул трофейную винтовку Энжера, торопливо лязгнул предохранителем, после чего, лишившись кисти и получив стальной тычок в грудь, с обиженным криком улетел в пропасть. Двое других пережили его на пару мгновений – кряжистый коротышка отправился следом, а последний солдат забился на тропе, рассыпая мозги из раскроенного черепа: шлема у него не было.

Стальная молния прервала свой стремительный танец, развевающиеся складки плаща опали – вместо стремительнейшего воплощения смерти на тропе вновь застыл невзрачный старик с крючковатым носом нахохлившегося ворона. Равнодушным взглядом окинув место побоища, он направил острие узкого меча в сторону снежной стены и безучастно произнес:

– Я, может, и выгляжу не очень умным, но считать до пяти умею прекрасно. Двое улетели удобрять почву долины, двое остались в снегу. Где же еще один?

Снег у склона помутнел, от него отделился клубок тумана, вытянулся, налился плотью, превратившись в омра. Меч в руке старика при этом даже не дрогнул – так и остался в прежнем положении, и теперь острие оказалось как раз напротив шеи воина. А через миг и вовсе в нее уткнулось.

– Старик, – нервно прохрипел омр. – Я хорошо умею отводить глаза, но тебя не провел. Кто ты вообще такой? Откуда ты?

– Из дома. А для жителя Раввелануса ты слишком любопытен. И болтлив. Сейчас я решаю твою судьбу, но ты все равно не угомонишься. Странный…

– Да, я такой, – осклабился воин. – Убьешь – умру. Не убьешь – поживу еще. А жить приятнее не глупцом – вот и люблю знать обо всем, что вокруг происходит.

– Почему не стал со мной сражаться?

– С кем? С тобой? Да проще тигра голым задом напугать, чем продержаться против тебя хоть несколько мгновений. Я такой скорости никогда не видел и не представлял, что подобное вообще может быть! Ты действительно стальная молния! Да – стальная молния! Из старых легенд! Хорошее прозвище для такого, как ты! Мрачная медлительная туча, и вдруг стальная вспышка – и все, душа покинула тело! Это было красиво – ты настоящий мастер смерти!

– Я не убью тебя… возможно… Но не попадайся мне на глаза больше.

– А ты падок на лесть! – хохотнул омр. – Но извини, старик, если я поступлю по-твоему, то все равно не выживу. Пещера одна, и пещера мала… Ночи на перевале даже мне не пережить – я к утру превращусь в ледышку. Лучше убей сразу, не оставляй меня морозу. Не хочу умереть позорно, меч – это то, что надо воину. Кстати, старик, а где ты его прятал? Он будто из рукава у тебя выпорхнул. Да не стой изваянием – или убивай, или позволь пройти к пещере вместе с вами.

Старик решился – отступил на шаг, неуловимо-стремительным движением спрятал меч где-то среди многочисленных складок своей мешковатой одежды, кивнул:

– Хорошо, живи. Сбрось этих воинов вниз и не оставляй здесь их оружия – не нужно сохранять следы боя. Потом иди за нами. Но если принесешь с собой мясо своих товарищей – умрешь.

– Мясо?! Чего в нем плохого?! Я умираю от голода, да и вы тоже не выглядите сытыми! Старик, эти воины вовсе не обидятся, если от них немного убудет!

– Увижу мясо – умрешь.

– Ладно! Все понял! Как скажешь! – согласился омр и под нос тихо пробурчал: – Может, ты и быстр с мечом, но глуп. Не те времена, чтобы нос от доброго мяса воротить.

Когда за спиной остался поворот тропы, украшенный кровью и трупами, мальчик, обернувшись, убедился, что уцелевший омр их не услышит, и тихо спросил:

– Учитель, я думаю, что он сейчас будет есть мясо убитых воинов. Он очень голоден – не удержится. Почему ты не подождал, когда они улетят вниз?

Старик ответил не сразу: настоящий учитель не должен спешить забивать голову ученика своими знаниями, надо заставлять его находить решения самостоятельно. Или как минимум дать время на их поиск.

– Гед, ты сам дал ответ. Воин голоден, у него почти не осталось сил. Если не поест, то может попробовать полакомиться нашим мясом, соблазн велик. Мы и так оставляем за собой дорогу, вымощенную трупами, – не стоит их умножать.

– Сейчас мертвецами никого не удивить – одним меньше, одним больше… – Ребенок говорил не по годам разумно.

– Ты прав. И в то же время неправ. Мертвецов оставляют за собой солдаты, бандиты, мародеры – этим и впрямь сейчас не удивить. Но если они остаются на следах скромного старика-учителя и его малолетнего ученика, это может привлечь внимание. Нет, Гед, нам надо относиться к подобному аккуратнее. Если есть возможность не забирать жизнь – надо ее не упускать. Да и завтра, наверное, мы с ним разделимся – если вдруг за нами идет погоня, может обмануться, отправившись за воином. Те, кто желает нашей смерти, не очень-то разбираются в языке горных троп. Для них здесь все чужое, непривычное. Для них старый след одинокого омра, наверное, ничем не отличается от наших следов. И он для нас уже неопасен – видел мою силу и не захочет увидеть ее вновь. Ему ни к чему рисковать головой ради наших жизней – мы убили его товарищей, но это не повод для жажды мести. Омры к такому равнодушны, для них смерть – будничная вещь.