Очкарик - Семён Афанасьев Страница 2

— А сколько у вас сейчас унитарная налоговая ставка на одного оседлого крестьянина? — задал неожиданный вопрос владелец странного весла. — Подушевой налог то есть? Ну, либо назови его сам, как хочешь? Есть же у вас обязательный годовой платёж в казну с каждого земледела, иначе говоря?

— Двенадцать больших серебряных монет, — искренне удивился маг. — Только это подушевая пошлина называется, — уточнил он формулировку.

Такого влияния собственной харизмы на незнакомца он, честно говоря, даже и не ожидал. Если тот втянулся в разговор, значит, не всё потеряно.

— А на кочевников она же сколько?

— Одна средняя серебряная монета. С них же взять нечего, — хуман-маг пожал плечами, явно успокаиваясь; затем набрал побольше воздуха для дальнейших пространных объяснений.

Орчанка прислушивалась к разговору с грустным интересом. Конечно, у неё теплилось местами малодушное желание обратиться к новенькому. И попросить помощи, во имя Всевышнего, тем более что он её и так частично оказал.

Но она уже два раза одергивала себя за эти пять секунд: такая просьба была бы явным малодушием. Гордость — единственное, что у неё осталось на этот момент.

Молить проклятых хуманов о пощаде она не будет; даже этого, с веслом. На первый взгляд, нормального.

А незнакомец в этот момент чем-то щёлкнул на своем странном орудии и недобро сказал соплеменнику:

— А я ведь эту загадку знаю. И ответ на неё тоже знаю, то есть отгадку. И про перевод кочевников на оседлость сам тебе могу рассказать. Рассказать?

Маг озадаченно кивнул.

— Подушевой налог на кочевников при феодализме в среднем в десять-пятнадцать раз меньше, чем он же — на оседлого земледела. Первый курс университета, политическая история региона, — начал сыпать непонятными девочке словами незнакомец. — Если территории большие, а Степь кочевников занимает от двадцати процентов налогооблагаемой територии и больше, то даже на первых трёх стадиях капитализма ты нормально налогом кочевников не обложишь. Просто потому, что всего не посчитаешь, всего не учтёшь. М-м-м, капитализм — это где у вас мануфактуры больше народу содержат, чем крестьянские хозяйства. Ну, где одежду, например, ткут — вот как на тебе сейчас надетую.

Впрочем, в отличие от орчанки, маг странного человека, судя по изумленному виду, отлично понимал.

— Во-первых, потому, что взять с кочевника ничего: ремёсла только на уровне самообеспечения. — Продолжил тот человек из двух, который не был Степному народу явным врагом. — Ну и серьезная промышленность у них даже на поздних стадиях централизации не развивается; хрен его знает, понимаешь ли ты сейчас меня. Им проще промышленный подукт импортировать, закрывая сальдо торгового баланса поставками мяса. Оно у них обычно в Степи бесплатно растёт, с нулевой себестоимостью.

— Не только это, — решилась наконец что-то сказать орчанка, смутно общий смысл сказанного уловившая. — Ещё свобода: мы не рабы, бессловесно исполнять чужие приказы.

Но на неё сейчас вообще никто не посмотрел.

— Да и сам кочевник — вольный. — Продолжил между тем независимо от неё хуман в необычной одежде с нанесёнными краской странными пятнами. — Если ты кочевника передавишь на предмет налога, от налоговой администрации местности, даже один раз — то он просто откочует со своими стадами на двести переходов. Хоть и в соседние государства, где точно такие степи тоже есть — и поди сыщи потом его. И даже тех грошей, что обычно, тогда с него не взыщешь. Я ведь эту чепуху тоже знаю, что ты сейчас втираешь.

— Не двести переходов, — озадачилась девчонка. — Двести много. Хватит и сорока, чтоб эти, — пренебрежительный кивок на мага, — нас не нашли. У нас же тоже есть шаманы. Ну, были…

Маг напрягся. Вообще-то, то, что сейчас говорил новый хуман, было тайной за семью печатями. Негласный представитель верховной власти решил, что время разговоров прошло. Потому на его ладони тут же зажегся активирующийся боевой каст.

Орчанка при виде этого лишь закусила губу, снова замолкая.

Однако, словно с небес свалившийся человек в странной пятнистой одежде, видимо, тоже в чём-то разбирался. Потому, когда каст его соплеменника-мага был уже почти готов (а по воздуху перед ним побежали искорки), незнакомец в очередной раз что-то сделал. Его трубка опять оглушительно хлопнула.

Ну, для сидевшей рядом девчонки она хлопнула оглушительно: всем известно, что у орков диапазон зрения и слуха от человеческого очень отличается.

Маг повалился спиной в траву на прямых ногах: на его лбу виднелось какое-то отверстие, словно след небольшого шмеля.

— Последний выстрел был, — вздохнул пятнистый незнакомец. — Дальше только голыми кулаками воевать.

— Не с кем сейчас воевать, остальные ушли, — неожиданно для себя выдала орчанка и потянулась за обрывками одежды. — Убивать меня не будешь, я уже поняла… Насиловать будешь?

— Ё#анулась что ли?! — встрепенулся странный хуман. — Впрочем, спасибо и за такую благодарность…

— Иманды болсын. — Девчонка, игнорируя обиды человека, тут же повернулась к телу сестры, вскидывая руки в ритуальном жесте.

— Ух ты. Как ни странно, но и этот язык я тоже понимаю, — прокомментировал человек её на Всеобщем себе под нос. — Интересно, как он здесь называется. Я отойду, не буду мешать! Айналаны карап шыгайын, — добавил он под невысказанное удивление орчанки.

На мгновение затмившее даже боль сегодняшних утрат.

* * *

Там же, в то же время.

— Как тебя звать? — походя спросил человек на Всеобщем через четверть часа, абсолютно беззаботно поворачиваясь к орчанке беззащитной спиной и принимаясь за осмотр земли уже рядом с ней.

Словно что-то пытался высмотреть.

— Асем, — чуть подумав, всё же ответила правду дочь кочевого народа.

И бесшумно задвинула обратно в ножны кинжал, снятый только что с пояса орквуда-десятника.

— Это «красивая» значит? — оживился человек. — В переводе на этот язык, на котором мы с тобой сейчас разговариваем, это же значит красивая?

— Да, — второй раз за четверть часа удивилась орчанка его познаниям.

Раньше никто из людей знанием её языка не блистал. Чтоб сказать мягко. Даже дед о таком не рассказывал.

— А Адеми — есть у вас такое имя? — продолжил будто бы даже весело расспрашивать странный хуман.

Словно ему вообще никакого дела не было до того, что за его спиной находится вооруженная представительница народа орков. Которому, в лице убитого мага, все его соплеменники только за сегодня весьма задолжали.

— Ну или Адема? — подумав, добавил пятнистый через пару мгновений.

— Адем, — помолчав, хмуро ответила Aсем. — Да, есть и такое имя. Значит то же самое, что и Асем. Её так звали… — девочка хмуро указала на обезглавленное тело старшей двоюродной сестры.