Я хочу твою шкуру, дракон! или Заберите свой дар! - Маруся Хмельная Страница 2

— Удовольствие ты получила?

— Да, — покраснела я, вспомнив, как Кантор был страстен, пылок и нежен со мной.

— Зато теперь тебе не надо выходить замуж за первого встречного, — вздохнула прабабушка, за что получила косой взгляд от своей матери. — И твоему жениху нужна будешь лишь ты сама, а не твоя добродетель.

Мама в разговоре не участвовала, потому что мама должна быть строгой, а пра- и бабушкам уже можно говорить все, что им вздумается. Мама сама очень переживала. И не могла понять, как Кантор, сын друзей, мог так поступить с ее девочкой.

Мне кажется, если бы не родственники, она бы решила, что идея брака с Кантором — не самый плохой выход из ситуации.

Но мама была молодой и из консервативного человеческого общества, где много разных строгих рамок и ограничений. У остальных моих родственниц кругозор шире, и иногда я была рада, что мама имеет не слишком авторитетный голос в семье и подчиняется папе.

После этого инцидента я на какое-то время уехала к родственникам-океанидам. А когда вернулась успокоенной и пережившей эту историю, Янтар пытался снова сблизиться, но мне с трудом удавалось общение. Его вид постоянно напоминал мне о произошедшем, а Янтар злился из-за того, что происшествие, в котором он, по сути, не виноват, перечеркнуло годы нашей крепкой дружбы.

— Я тебя знаю с пяти лет, — возмущался он. — Мы с тобой все местные деревья облазили и всем кошкам в городе нос пятачком приделали, а теперь все? Забыли?

— Не забыли, — согласилась я. — Просто иногда пути друзей детства расходятся. Это жизнь. Может такое произойти с нами?

— С нами — нет, — упрямо мотнул головой Янтар. — Ты мне названая сестра, ты забыла наши клятвы?

Не забыла. Когда нам было лет тринаднать-четырнадцать, мы связали себя кровными узами, став назваными братом и сестрой.

Так что общаться с Янтаром мне теперь было в тягость, а он не оставлял попыток наладить прежние отношения. Сейчас, насколько я знала, на каникулы к нам приехал в гости Васим, прихватив друга Кайла, а к ним приехал Кантор.

Носа, правда, он из дома не высовывал, и, к счастью, я его весь год не видела, а произошло все как раз год назад.

И сейчас я должна пойти к ним на вечеринку.

— Не хочу встречаться с Кантором, — сказала я Васиму.

— Он там не появится, Янтар позаботится об этом. Да и не тебе бояться с ним встреч. Это он пусть их избегает. Виновный он, а не ты. — Брат скривился, как обычно, когда он говорил о Канторе.

— И ты пойдешь с Кайлом, — напомнила Алеора. — Давай же, подружка. Я хочу пойти, а без тебя меня не пустят. Нам еще нужно у моих отпроситься.

Папа Алеоры — управляющий магазином нашей семьи в Бекигенге. В торговой сети Мибалмарр продавали камни, ювелирные украшения и дорогие артефакты. С Алеорой мы подружились еще в школе, а потом ее папа устроился к моему отцу. Поэтому мне всегда у них рады, и если кто и может вытащить Алеору на вечеринки, то только я. Родители у нее в этом плане строгие.

Возможно, они и считают, что я плохо влияю на Алеору, но по понятным причинам вслух это не произносится. Хотя родители подруги веселые и душевные люди, просто считают, что воспитывать дочь надо в строгости.

У меня свободы больше. Но, скорее всего, потому, что характер достался свободолюбивый, кровь предков сказывается. Дома меня не запрешь, найду двести способов сбежать и триста устроить такую веселуху, что лучше бы, право слово, не запирали.

У нас с родителями уговор: пока веду себя в рамках приличий и не учиняю беспорядков, я относительно свободна в своих действиях. Могу ходить куда хочу, когда хочу, с кем хочу. Но родители хотели быть в курсе, где, когда и с кем. Я всегда должна быть на связи. И ночевать дома, если только не договорюсь заранее об ином.

Ночевки бывали только у Алеоры — хочется иногда проболтать полночи о своем, о девичьем. Так-то парней у меня не было, я разборчивая.

Понравиться мне нетрудно — достаточно симпатичной мордашки, ума, чувства юмора, бойкости, самокритичности. Ну, и фигура хорошая тоже приветствуется. А вот влюбить в себя — это задачка потруднее. Пока на моем веку у меня была одна детская влюбленность, и вот сейчас — в Кайла.

Поскольку обе они случились на расстоянии, подозреваю, что в этом и скрыта причина. Я наделяла объект идеальными, выдуманными чертами, и теперь есть опасение, узнав поближе Кайла, разочароваться.

— Хорошо, пойдем отпрашиваться, — согласилась я через час отмокания в прохладной воде бассейна, выпитых рек прохладительных напитков и стенаний подруги.

Я знала, что она надеется встретиться там с объектом своей тайной влюбленности — Уолтером, сладким блондинчиком с длинными кудрявыми волосами. Уж не знаю, чем он ей приглянулся, мне он совершенно не нравился, но любовь она такая. Не спрашивает.

В любом случае, это ненамного лучше, чем предыдущие влюбленности Алеоры — еще детская и незакончившаяся, но уже запрятанная глубоко-глубоко, к моему брату, а в юности — в подлого красавца-прощелыгу Кантора.

Впрочем, между этими тремя у Алеоры было еще пяток влюбленностей, и тоже все тайные и тоже не к тем объектам, что надо. Влюбчивая моя подружка. Но пока тоже ни с кем не встречалась по-настоящему. Но на Уолтера нацелена серьезно. И я, как подруга, должна ей помочь.

Отпрашиваться мы решили у обоих пап одновременно. Хотя мне надо было только поставить в известность, иду-то я с братом и Кайлом. Я давно не была у папы в магазине, поэтому с удовольствием воспользовалась возможностью совместить приятное с полезным.

— Чего новенького появилось? — после всех приветствий с обоими папами поинтересовалась я.

Как внучка гнома я любила рассматривать камни и драгоценности. Жаждой обладания не страдала, а вот любоваться, перебирать, восхищаться естественной красотой камней или искусством ювелиров обожала.

Дядя Сандор, отец Алеоры, показал мне новые камни и драгоценности, разложенные на витринах. Я поохала, поахала, поцокала в восхищении и пошла за папой во внутренние помещения. У папы был такой заговорщицкий и важный вид, что я замирала в предвкушении.

Я слышала краем уха дома, что к папе привезли какой-то древний важный артефакт на реставрацию, но была занята приехавшим Кайлом и не вникала в детали. Сейчас обмирала от предвкушения, потому что вызвать такие эмоции на лице обычно внешне не слишком эмоционального папеньки могло нечто очень неординарное.

За стеклом находилось старинное украшение-артефакт. Икара с крестовидной звездой, в центре которой находился мутный потрескавшийся камень, похожий на алмаз, и рубины на концах лучей.

— Это же… это же… икара? — взволнованно спросила я. — Икара энжелов?

Расу энжелов два тысячелетия назад истребили демоны в кровопролитной войне. После этого наш мир лишился фей, они, оплакивая энжелов, приняли решение уйти в другой мир, бросив наш. Миров много, есть даже те, в которых (подумать страшно, брр) нет магии. Феи посчитали наш мир недостойным для того, чтобы они тут жили.