Изумительная Страна Снергов - Вероника Коссантели Страница 2

– Поменьше драматизма, пожалуйста, – сказала мисс Ваткинс ледяным тоном. – Встаньте, господин Горбо. Нам нужно поговорить. Вот уже несколько недель, как вы появились в «Солнечной бухте» в поисках работы. «Любой случайной работы», как вы сказали. По вашим словам, вы могли бы приложить свои руки к чему угодно. С тех пор я веду учёт ваших достижений.

– Неужели? – обеспокоенно спросил Горбо.

Надев очки, мисс Ваткинс сверилась со списком, лежавшим на столе.

– На чердаке в крыше была обнаружена течь…

– Я заделал отверстие, – уверил Горбо мисс Ваткинс. – Тщательно заделал. Ни капельки дождя не просочилось… пока не выглянуло солнце и ириска не растаяла.

– Вы сказали мне, что можете починить мои часы, – продолжила мисс Ваткинс.

Все посмотрели на часы из красного дерева, стоявшие на каминной полке. Они весело тикали, но все три стрелки двигались в обратном направлении.

– Время идёт вперёд, господин Горбо, – констатировала мисс Ваткинс. – Так уж устроен мир. – Она снова сверилась со списком. – Я не собираюсь распространяться о полках, которые вы соорудили в спальне мальчиков, однако жаль, что маленький Хамфри оказался под ними, когда полки обрушились. Этому уже не поможешь. Хамфри плакал час или даже два, а потом перестал; я полагаю, что повреждение нельзя считать необратимым.

– Кровотечение остановилось, – подтвердила мисс Крипнинг, – а шишка уже уменьшилась.

Горбо совсем поник.

– Я подстриг вашу живую изгородь, мадам, – сказал он тихим голосом.

– Да, – мрачно согласилась мисс Ваткинс. – Подстриг.

Она встала из-за стола, подошла к окну и выглянула наружу. За стенами приюта скала обрывалась к бухте, где вода играла на солнце и волны лизали светлый песок, похожий на крошки печенья. Отсюда открывался прекрасный вид на остров Ту́пиков, но взгляд мисс Ваткинс был устремлён к саду. По обеим сторонам высоких железных ворот росли рябины. Между шпалерами розмарина и лаванды играли дети. Кое-где кустарник был подрезан так, что получились довольно странные фигуры.

– Вы просто художник, господин Горбо.

Конечно, мисс Ваткинс так не думала, но Горбо просветлел. Он подпрыгнул на месте, подошёл к мисс Ваткинс и встал рядом с ней.

– Это моя тётушка Шмяка в своей лучшей шляпке, – пояснил Горбо, показывая на куст, который был изуродован так, что стал походить на большую поганку. – Это чайник. А вот это… – добавил он, легонько поклонившись в сторону мисс Ваткинс, – предполагалось, что это вы. Боюсь, вышло не очень хорошо. Получилось что-то вроде ведьмы…

– Злой ведьмы? – спросил Пип со своей скамьи.

– Злой как не знаю что, – подтвердил Горбо. – Это видно по её острому носу. Совсем как в…

– Как в сказке, – перебила его мисс Ваткинс. – Ведьмы бывают в сказках. Только в сказках. Я думаю, мы все знаем это.

Горбо с сомнением посмотрел на неё и пощупал счастливый жёлудь, который всегда висел у него на верёвочке, обвитой вокруг шеи.

– Вы ещё скажите, что не бывает ни гоблинов, ни трясунцов, ни обжимал, ни червей-соплеходов…

– Кто такие трясунцы? – требовательно спросил Пип. Даже Флора шевельнулась, её лицо все ещё было скрыто волосами.

– Никаких трясунцов не существует! – отрезала мисс Ваткинс. – Господин Горбо, будьте так добры, не забивайте головы детей всякими глупостями, от которых у них потом бывают кошмары.

– Я не боюсь какой-то там старой ведьмы, – презрительно сказал Пип.

Рядом с ним сидела Флора, озарённая солнечным светом. Она была тиха и неподвижна, её синие глаза ничего не выдавали. Флора выглядела как ребёнок, который за всю свою жизнь не сделал и даже не замыслил ничего плохого.

«Если бы я повстречала ведьму, я заставила бы её научить меня, как превращать людей в лягушек, – подумала она. – Кое-кто это очень даже заслужил».

Уже три года Флора ничего не произносила вслух. Её мысли порхали, как бабочки, но из головы не вырывались.

Мисс Ваткинс потеряла терпение.

– Я могу простить вам крышу, часы, полки и голову бедного Хамфри, – сказала она Горбо. – И мой сад со временем вырастет заново. Но вы подстрекаете этих детей нарушать правила, а позволить такое я не могу. Извините, господин Горбо, но пришло время сказать вам «до свиданья». Отныне вы нежелательны в «Солнечной бухте».

Воцарилась неприятная тишина, которую нарушали только крики чаек и возгласы играющих детей. Горбо уныло повесил голову. Пип нахмурился. Флора прикусила губу. «Нечестно».

– Это нечестно, – сказал за неё Пип. – Горбо взял пирожки только потому, что мы его попросили. Он сделал это по доброте душевной.

– Я рада видеть, Пип, что ты готов взять на себя вину, – сказала мисс Ваткинс, – но это ничего не меняет. Господин Горбо принял неразумное решение и теперь должен ответить за последствия содеянного. Я уверена, что он понимает это.

– Теперь-то уж понимаю, – вздохнул Горбо. – Вы говорите прямо как моя тётушка Шмяка.

Мисс Ваткинс открыла ящик стола, вытащила небольшой матерчатый мешочек и подвинула его по столу к Горбо.

– Ваше жалованье, господин Горбо.

Горбо удивился. Он распустил тесёмку и вытряхнул содержимое мешочка. По столешнице покатились монеты. Горбо взял одну и поднял так, чтобы на неё упал солнечный луч.

– Они очень блестящие, – вежливо сказал он. – Кто этот бородатый парень?

Мисс Крипнинг не поверила своим ушам.

– Это Его Величество, Король! – воскликнула она.

– Я возьму одну такую и приклею у себя дома на стене, – решил Горбо. Стянув с головы свою шапочку, похожую на блюдце, он поклонился сначала мисс Крипнинг, а затем мисс Ваткинс, да так, что его макушка едва не коснулась пола.

Повернувшись к детям, Горбо порылся в кармане и извлёк оттуда какие-то верёвочки.

– До свиданья, юные полумакаронцы, – сказал он, передавая каждому по верёвочке. – Завяжите на них узелки, чтобы помнить обо мне. Так мы говорим «до свиданья» в тех краях, откуда я родом. Пусть корочка вашего пирога всегда будет золотистой, и пусть ваша верёвочка никогда не размочалится. Слушайтесь мисс Ваткинс, потому что она знает, что к чему, а что ни к чему, и вы вырастете благоразумными и здравомыслящими – не такими, как бедный старый Горбо, худший из снергов!

– Боже правый, что это ещё за снерги? – гневно вопросила мисс Крипнинг, когда звуки шагов Горбо стихли. – Он говорил очень странно, бормотал о каких-то трусенцах и выжималах.

– То были трясунцы, – сказал ей Пип. – И обжималы.

– Тем более странно, – заявила мисс Крипнинг. – Не могу не посочувствовать этому парнишке. Полагаю, у него есть жильё. Только вот найдёт ли он туда дорогу?