Ричард Длинные Руки - конунг - Гай Юлий Орловский Страница 2

– Тогда сделаем так, – сказал я. – Все пока свободны. Не в смысле свободны творить всякие непотребства, а от меня пока свободны, но работу все равно спрошу! После обеда встретимся в главном зале. Я оглашу задачи текущего дня.

Они торопливо расступились, почтительно кланяясь, я двинулся к выходу твердыми шагами. Ляжки подрагивают от желания пуститься бегом, но я заставил себя идти властно и степенно.

Лорды начали покидать стены этого гостевого домика, когда я был уже на полпути к главному зданию.

Солнце в небе высоко, хоть и не в зените, но еще утро, а я уже с луком за плечами, арбалетом в мешке и в дорожной одежде, дурак, мечтал немедленно покинуть столицу, где так достали эти папские легаты, и умчаться в Гандерсгейм…

Дорожки в саду еще в тени, но широкие мраморные ступени дворца полыхают небесным огнем, неистово сверкают колонны, и только в глубине портика лежит еще почти ночная тень.

Передо мной двери распахиваются словно сами по себе, это у стражей отработано до автоматизма, ни одного лишнего движения, потому их и не замечаем, и только во внутренних покоях, где залы переходят один в другой широкими арками без всяких дверей, почти нет стражей, а только видно изредка проскальзывающих, как тени, шустрых слуг.

Со стен высокомерно смотрят мордатые короли, в нишах мраморные фигуры закованных в латы рыцарей. Только у входа две бронзовые статуи воинов в древних доспехах выбиваются из художественного образа, да еще у обоих в руках копья больше похожи на пики простолюдинов…

Я шел быстро, но чуткие уши уловили озабоченный голос за ближайшим углом:

– А его светлость сегодня гневен…

– Да не гневен, – возразил другой голос, – это он так озабочен. Это лорд Ришар гневен, когда вот так брови, а когда сэр Ричард в гневе, то у него желваки сразу, как грецкие орехи размером!.. И пальцы стискивает.

Я сбавил шаг, потом остановился. Судя по голосам, разговаривают дворцовые стражи. С одной стороны – подслушивать нехорошо, но с другой – подслушивают бабки-сплетницы, а государственные мужи собирают полезную информацию.

– Да, – согласился третий голос, – я видел, пальцы аж белеют, когда вот так давит подлокотники.

– И я видел. Вот-вот дерево покрошится…

– А еще он губы стискивает, – поделился информацией первый голос. – Не слишком, но у него губы, как у младенца, а когда стискивает, то уже как у старца – прямые и бескровные…

Господи, мелькнула мысль, неужто я так легко читаем? А ведь стараюсь, слежу за своим рылом и телом. Ни глазом не моргну, ни пальцем не двину, но все-таки видят меня насквозь, опытные гады. Слишком уж распустился в бесхитростном и прямодушном мире Армландии.

– Зато, – продолжал рассудительный голос, – когда доволен, глаза сияют. Его Величество раньше в таких случаях наклонял голову или приспускал ресницы, а потом научился смотреть так, что по нему ничего никогда не поймешь…

– А скажите, – спросил третий голос суетливо, – а когда у сэра Ричарда раздуваются ноздри, это к добру или к худу?.. Я вот никак не пойму! Иногда так, другой раз эдак…

– Это заинтересованность, – предположил первый. – Голову даю на отрез! А к добру или худу… все зависит…

Я отошел на пару шагов назад, затопал на месте, голоса сразу умолкли, я прошел мимо застывших часовых, морды каменные, глаза выпучены, во всем облике зверское рвение тащить и не пущать.

Барон Торрекс Эйц, начальник дворцовой стражи, откозырял красиво и почтительно, на лице готовность выполнить любой приказ, я улыбнулся вельможно и продолжил путь к своему кабинету. Из соседнего помещения вышел с хронометрической точностью сэр Жерар Макдугал, угрюмый и молчаливый рыцарь, очень расчетливый в каждом слове и жесте, мой личный секретарь.

– Сэр Жерар, – сказал я в ответ на его поклон, – кардинал уехал, все поют… но теперь вас беру за глотки я!

Он вздрогнул.

– Ой, сэр Ричард! Лучше уж кардиналы…

– Это чего вдруг?

– Они совсем ягнята рядом с вами. У вас такая хватка…

– А вы думали? – возразил я с веселой угрозой. – Все запляшут!.. Меня всего распирает, видите? Столько работы!.. И как накинемся!

На его лице было написано, охотнее бы кинулся в другую сторону, но растянул губы в улыбке и сказал почтительно:

– Да-да, сэр Ричард, а как же! Вот прямо так и накинемся.

– Я сейчас в монастырь, – сказал я.

Он живо перекрестился.

– Славу Господу! Наконец-то…

Я пояснил злобным голосом:

– И не мечтайте! Посмотрю, как начали делать паровой котел… там умники уже ломают головы, как приспособить для откачивания воды из шахт. Еще для камнедробилок…

Он прервал:

– Сэр Ричард, прошу прощения за непомерную дерзость, но как бы вам напомнить со всей почтительностью и не схлопотать, что вы еще и его светлость? Может быть, сами вспомните? А это значит, вам сегодня принимать послов из Турнедо от короля Гиллеберда как бы лично, но неофициально, герцога Ульриха из Ундерлендов, делегацию купцов Тараскона, а также рассмотреть совместную петицию от местных лордов…

Я поморщился, мелькнула трусливая мыслишка переложить на Ришара и прочих военачальников, но это уж слишком, и так передаю чересчур много ключевых дел, такое чревато боком.

– Ладно, – ответил я, – послов, герцога, петицию… да, это должен рассматривать майордом. Но хотя бы делегацию купцов… Эх, этих тоже нельзя. Обидятся. Не просто подданные! Я их бургграф, не гусь из мясной лавки. Хорошо, организуйте, но только в темпе!.. Как можно быстрее, а саму церемонию покороче, покороче.

Он поклонился.

– Да-да, как можно быстрее, но не слишком. Это покажет им, что на ваших плечах много не менее важных дел, это вы хорошо придумали. Правда, нужно точно высчитать время, чтобы не было умаления их достоинства…

– Ну да, – согласился я кисло, – следи за балансом.

Он раскрыл передо мной дверь, опередив лакея, я вошел с поднятой головой, скоро разучусь сам это делать, за мной негромко стукнуло.

На столе кипа бумаг, словно у клерка. У крупного деятеля поверхность стола должна была чиста, даже чернильницу подаст слуга, когда она вдруг зачем-то понадобится.

Выбиваюсь из образа, мелькнула мысль, в работе крупного политика не должно быть мелочей.

Едва я рухнул в кресло, дверь приоткрылась, в щелочку проскользнул, как самый робкий из чучундр, Куно, шляпа в откинутой наотмашь руке, заискивающе улыбнулся.

– Ваша светлость…

– Куно, – сказал я с досадой, – не переигрывай. Ты же сам явился и предложил свои услуги! Для такого поступка нужны не только ум и умение ориентироваться в ситуации, но и отвага. А сейчас зайчиком прикидываешься!

Он сдержанно улыбнулся.