Ричард Длинные Руки - герцог - Гай Юлий Орловский Страница 2

– Принцесса, – сказал я галантно, – это вам.

Она взяла достаточно уверенно, хотя и с неподвижным лицом, – страшится опозориться, как можно перед Вильярдом, – произнесла светски ровным голосом:

– Благодарю вас… сэр Ричард. Вы необычайно любезны.

Вильярд и гном наблюдали с каменными лицами, но, как мне показалось, были польщены. По всем правилам стол накрывать должна проигравшая сторона, но мы постоянно подчеркиваем, что основной подвиг совершили они, прорубившись сквозь неисчислимые полчища нежити и прочей гадости, а мы прошли, как хитрые лисички, следом.

Гном растолкал Дрескера, тот немедленно ожил, завидев незнакомые яства, даже выхватил у него буквально изо рта шоколадку, но не сожрал, а нюхал, лизал, смотрел через нее под углом на солнце, скреб ногтем.

Гном проворчал что-то нелестное в адрес высоколобых, вызвав одобрительные улыбки у всех, особенно у Ордоньеса и Торкилстона.

Лицо чародея раскраснелось, он разрывался от желания все исследовать, поприставать ко мне с расспросами, но Вильярд бросает грозные взгляды, а гном посмотрел на мага и с нехорошей улыбочкой погладил рукоять исполинского топора.

Я хотел создать мороженого еще и еще, да чтоб все именно в хрустальных вазочках, нас много, но убоялся, вдруг да это была просто удача, нам тоже не стоит позориться перед… пусть не противниками, но пока еще и не соратниками.

– Да пустяки, – ответил я запоздало, – уверен, ваше высочество, ваш великий маг сделал бы больше и лучше, но его ведут по жизни более высокие и благородные устремления, чем вот такие…. чревоугодныя. Но я всего лишь герцог, а не устремленный к свершениям познаватель и вызнаватель, в чем с прискорбием и сознаюсь. А также что весьма и зело завидую.

Дрескер кивал, очень довольный, заговорил старческим, но сильным голосом:

– Вы мудрый юноша и уже видите в жизни настоящие ценности. Уверяю вас, с возрастом не только станете больше ценить высокое, но и сами отринете то, чем так увлечены сейчас.

Ветви нашей могучей оливы раздвинулись, Боудеррия появилась во всем блеске женской силы. Словно догадавшись, на что намекает маг, бросила в его сторону недобрый взгляд и пошла к нам, гордо вскинув голову и красиво ставя ноги, как цирковая лошадь на манеже.

Алонсия радостно вскрикнула:

– Боудеррия!.. Я так за тебя волновалась!

Боудеррия бросила на меня косой взгляд.

– Да вот он камнем по голове… только сейчас очнулась.

– Да? – удивилась Алонсия. – Как хорошо!.. А то нам он сказал, что вообще зарезал.

Гном пробасил:

– И даже закопал.

Он подвинулся, Боудеррия села между ним и принцессой. На меня не смотрит, как будто между нами произошло нечто, хотя ничего же не было, хорошо помню: поболтали, обсудили всякие мелочи, повязались, потом заснули без всякого интима.

Маг передал ей кусок буженины, Боудеррия взяла, не глядя.

Вильярд посмотрел на меня исподлобья, перевел дыхание, я чувствовал, что ему нелегко сказать такое, и уже раскрыл рот, чтобы помочь, но он сказал ровным голосом:

– Вчера вы сделали нам заманчивое предложение…

– Рад, – ответил я вежливо, – что вам понравилось.

Он сказал хмуро:

– Но как его исполнить?.. Нам нельзя возвращаться прежним путем. И я, и принцесса слишком заметны.

Я поклонился.

– Слишком – это сказано мягко. Вы чересчур великолепны!

Он чуть нахмурился, не принимая комплимента.

– Нас схватят… а я не могу оказывать неповиновения. Херлуф Сильвервуд – мой король!

Маг пробормотал:

– Сэр Вильярд прав. Если пробираться в его имение, придется ехать через всю страну.

Алонсия сказала жалобно:

– Эх, если бы мы догадались оставить дома Камни Возвращения…

– Что еще за камни? – спросил я.

Дрескер посмотрел с чувством превосходства.

– Даже не слыхали? Удивительно, где такие дикие люди живут.

Ордоньес сказал с суровым предостережением:

– Старик, не хами. Яшмовый Камень у нас, так что дикие теперь вы.

Дрескер тяжело вздохнул.

– Есть такие парные камни, – начал объяснять он угасшим голосом, – как сросшиеся фасолины. Очень редкие, оставшиеся от древних народов, и очень дорогие. Ими старается запастись каждый, кому в опасное и далекое путешествие. Конечно, мало кому удается.

– Мало кому удается в опасное и далекое?.. – переспросил Ордоньес и довольно хохотнул. – Пусть идут к нам! Обеспечим.

– Нет, – поправил маг, – заполучить такие камни. Если половинку оставить у себя дома, а вторую взять, то полдела сделано!

Я промолчал, начиная догадываться, Торкилстон же поинтересовался с любопытством:

– Это как?

– Когда очень уж прижмет, – объяснил Дрескер, – можно моментально вернуться. Неважно, сколько между камнями миль! Правда, камень сразу в пар, потому за такое хватаются в самом крайнем случае. Но и слишком затягивать нельзя. Если в опасности и точно не справишься, надо сразу.

– Почему? – спросил я. – А если хорошо отбиваться?

Дрескер покачал головой.

– Перенос требует полной концентрации. Нельзя даже моргать, не то что махать мечом…

Ордоньес заметил мирно:

– Говорят, ты к этой дороге готовился долго…

– Правильно говорят, – ответил Дрескер гордо. – Я двенадцать лет планировал поход в это место.

– Значит, камни у вас есть?

Он пожал худыми плечами.

– Не у всех. Я столько собрать не сумел… Себе, конечно, оставил. Увы, возвращаться нельзя даже мне. Там наверняка уже ждут люди Его Величества. Другое дело, был бы у нас Камень Яшмовой Молнии… Король не решился бы. А так… Не смотрите на меня волчьими глазками. Вам эти камни не помогут. Переносят только тех, кто лично разделил пополам и оставил где-то половинку.

Ордоньес сказал почти с сочувствием:

– Двенадцать лет подготовки? Все как по маслу… и в самом конце такой облом! Звезды не подсказали, что появятся ну прям орлы? Правда всегда побеждает, не слыхали? Ибо то, что побеждает, всегда оказывается правдой. Ладно, за то, что к Камню дорогу расчистили, я вас отвезу с почестями и комфортом. Принцессе свою каюту уступлю.

Боудеррия фыркнула:

– На пару часов?.. Какой самоотверженный.

– Молчи, горилла, – ответил Ордоньес. – Сюда плыли сутки. Осторожничали. Обратно, конечно, пойдет быстрее.

Я слушал внимательно, в голове тысячи вариантов, один гениальнее другого, но вслух не скажешь – дураком назовут.