Волк и фея - Серж Брюссоло Страница 2

– Почему они так глупо улыбаются? – спросила Пегги, забыв, к кому обращается.

Азена натянуто улыбнулась, обидевшись.

– Жители Анкарты, – холодно объяснила она, – имеют счастливую возможность пользоваться одним из чудес природы – камнями счастья. Это волшебные блестящие камни. Достаточно направить на себя их свет, чтобы испытать потрясающее ощущение блаженства. У нас никто никогда не бывает унылым или в плохом настроении. Грусти не существует. Это страна счастья.

«Вот уж посмотрим!» – подумала Пегги про себя.

Новая мать, новый отец, слишком много за один раз, не правда ли?

Но, может быть, новые родители – как одежда, со временем к ним привыкаешь?

Наконец корабль совершил посадку на космодроме. Пегги даже не успела полюбоваться пейзажем. Едва она поставила ногу на бетонную взлетно-посадочную полосу, как ее окружила тьма солдат в парадной форме. Неподалеку ждала роскошная карета, запряженная шестью великолепными белыми лошадьми, украшенными султанами.

– Как приятно возвращаться домой, – вздохнула Азена.

Полгода спустя…

Пегги Сью проснулась на рассвете. Всю ночь ее преследовали страшные кошмары, и она не выспалась. Сегодня был день ее рождения. Через три часа и тридцать пять минут ей должно исполниться 15 лет… В качестве подарка ей собирались преподнести почетную, но обременительную обязанность – выгуливать священных псов королевского астролога.

Это была большая честь, огромная ответственность… и риск оказаться съеденной с потрохами еще до заката.

Такая повинность повергала ее в отчаяние. Накануне она даже решила переодеться крестьянкой и сбежать из дворца. Все что угодно, лишь бы не водить на поводке этих страшных собак, наводивших ужас даже на слуг!

– Может быть, мне удастся устроиться в цирк? – спросила она у синего пса. – Я хорошо езжу на лошади, буду наездницей. Или конной эквилибристкой [3]. Быстро стану знаменитой… ну, не очень знаменитой, иначе меня узнают и королевская полиция схватит меня и вернет во дворец. Хотя я могу носить маску из черного бархата… или розового, или…

– Перестань болтать ерунду! – одернул ее пес, уютно устроившийся на коврике. – Жандармы моментально тебя схватят. И потом, нам и здесь неплохо… Приятно отдохнуть после всех наших приключений.

От этих слов Пегги немного успокоилась. Она не могла сбежать по той простой причине, что почти ничего не знала о мире, простирающемся за пределами дворца. Представители дворянства никогда не ходили дальше парка, окруженного крепостной стеной и охраняемого вооруженными солдатами.

Вопреки расхожим представлениям, в участи настоящей принцессы не было ничего забавного.

Конечно, она не смогла бы выжить за пределами дворца, не смогла бы даже найти пристанище! К тому же она не знала никого из простых людей. Во дворце она жила как затворница. Ей едва позволялось заговаривать со слугами!

Только синий пес мог радоваться такой жизни. Он разленился и только и делал, что ел из золотой миски, позволял опрыскивать себя духами, спал… и толстел, как поросенок. А свой знаменитый галстук он сменил на желтые шелковые ленты, так хорошо подходившие по цвету к его шерсти.

Пегги Сью нервно отбросила ногой одеяла. По правилам этикета [4]ей запрещалось вставать, пока служанки не зайдут в спальню, чтобы раздвинуть шторы и подать ей комнатные туфли. Это очень раздражало Пегги! (К тому же ей хотелось в туалет!)

Как только Пегги присвоили титул принцессы, она словно стала фарфоровой куклой, столь хрупкой, что ее редко доставали из коробки.

С шумом раскрылась дверь, и вошла герцогиня Марвифлор, а следом за ней – эскадрон камеристок, набросившихся на Пегги, чтобы надеть на нее церемониальный наряд.

Герцогиня была высокой худой женщиной, одетой во все черное и с неизменным веером в костлявых руках. Она размахивала им во все стороны с такой силой, словно намеревалась взлететь. Деся тилетиями она следила за образованием принцесс и не скупилась на замечания, изводя их советами и рекомендациями. Она всегда поджимала губы и никогда не улыбалась. Ее острый взгляд не пропускал ни малейшей оплошности. Герцогиня учила поклонам, вежливым улыбкам, ведению приятной беседы, и девушки из знатных семей были обязаны эти уроки посещать.

– Анна-София! – просвистела она. – Пробуждайтесь, сегодня – великий день. Вы вступаете в почетную должность. Вам все будут завидовать!

Пегги Сью состроила гримасу – она никак не могла привыкнуть к новому имени. Девочка попыталась подавить поднимавшийся в ней страх. Не колеблясь, она отдала бы ужасную должность одной из своих соперниц! Однако Пегги не стала в этом признаваться. Принцесса не должна выдавать тайные волнения своей души (ей сто раз повторяли). Единственным проявлением чувств, которое она могла себе позволить, являлась доброжелательная улыбка.

– Давайте шевелитесь, лентяйки! – воскликнула в нетерпении герцогиня, ударяя камеристок веером. – Где только раскопали таких бездельниц?

Когда Пегги наконец затянули в мешавший ей дышать корсет, обмотали шуршащими шелками и увесили старинными украшениями, герцогиня приказала служанкам открыть створки дверей. Девушка прошла по парадному коридору между двумя рядами придворных, спешно кланявшихся при ее появлении.

Пегги едва их замечала, настолько она сосредоточилась на происходящем. Тяжелое церемониальное платье создавало ощущение, будто ее замотали в парус корабля. Привыкшая к джинсам и футболкам, она с трудом переносила похожий на панцирь парадный наряд знатных женщины двора.

На вершине лестницы из белого мрамора она споткнулась и чуть было не потеряла равновесие, чудом удержавшись от падения. Случись такое, это произвело бы ужасное впечатление. Придворные, всегда готовые замечать чужие промахи, обратили внимание на ее оплошность. «Дурное предзнаменование, – зашептались они между собой. – Еще одна принцесса, которую священные собаки съедят в один присест!»

Во дворце было холодно, и Пегги приходилось очень стараться, чтобы не стучать зубами. Огромные залы почти не отапливались. Прекрасные дамы должны были проявлять особое мужество, чтобы носить зимой платья с открытыми плечами, не переставая при этом улыбаться.

– Скорее, идем! – прошептала герцогиня де Марвифлор. – Поспешим! Астролог нас уже ждет. Мы опаздываем! Собаки, наверное, в нетерпении, а это нехорошо. Они будут в плохом настроении. Не в ваших интересах сердить их, Анна-София. Что касается вашей ужасной синей собачонки, советую оставить ее здесь, иначе сторожевые псы колдуна съедят ее в один присест.

Услышав слова герцогини, синий пес сел у подножия лестницы.