Мизерикорд - Карл Эдвард Вагнер Страница 2

Вновь обретая хладнокровие, Тамасли пообещала себе причинить массу неприятностей тому, кто забыл предупредить о присутствии в ее комнате постороннего.

– Ты быстро добрался сюда.

– Дурные вести быстро распространяются, – Кейн аккуратно налил бренди в бокалы. Вблизи его размеры казались еще более угрожающими, а безукоризненное изящество движений – зловещим.

– Ты Кейн, – в голосе Тамасли не было вопроса. – Джозин рассказывал о тебе. Он считал тебя своим другом.

– Человек с такими перспективами и, – кто бы мог подумать, – достаточно самоуверенный, чтобы попытаться украсть что-то у клана Варейши. Я пью за ушедшего товарища.

– Я – за возлюбленного, – Тамасли прикоснулась губами к краю бокала. – Полагаю, ты хочешь знать, зачем я разыскивала тебя.

Кейн внимательно смотрел на нее поверх своего кубка.

– Джозин говорил мне, что ты – лучший. Лучший из лучших. Как он был величайшим вором потому что занимался кражами ради острых ощущений, так и ты – величайший убийца, так как делаешь это ради спортивного интереса.

– И ради денег, – напомнил Кейн.

– Говорят, что за десять мерок золота можно купить у тебя жизнь – чью угодно.

Кейн отодвинул кубок. Тамасли посмотрела в его глаза, и ей не понадобилось другого ответа.

– Я хочу купить жизнь, – сказала она. – Четыре жизни.

Тамасли вынула ключ из-за пояса платья и открыла окованную железом дверцу массивного дубового шкафа, из глубины которого достала два одинаковых кожаных кошеля и, держа по одному в каждой руке, обернулась и положила их на стол. Затем вернулась к шкафу и извлекла еще два таких же, которые положила рядом с первыми. Графин и хрустальные бокалы дрожали и как бы вскрикивали тонкими голосками от зловещего звона золотых монет.

– В каждом кошельке по десять мерок золота. За каждый я прошу одну жизнь. Когда работа будет выполнена, ты получишь деньги, – она вызывающе улыбнулась. – Или ты думаешь отобрать их у меня прямо сейчас?

– Я пришел сюда не для того, чтобы красть, – ответил Кейн.

– Потому что даже у убийц есть свой кодекс чести – и гордость. Так же, как у таких воров, каким был Джозин.

– У каждой игры должны быть определенные правила, – откликнулся Кейн. – Иначе это уже не игра. Для истинных ценителей целью является не заработок. Если мне предлагается оплата за некую работу, я не приму ее до того, как завершу начатое. Забрать деньги силой – или согласиться принять их до того, как дело доведено до конца – бессмысленно. Скучно.

– Значит, ты принимаешь мое задание?

– Мне наскучило однообразие, а это дело обещает быть необычным. Тебе осталось только назвать имена тех, чьи жизни тебе нужны.

Тамасли достала из-за голенища кинжал с узким лезвием. Из ранки на пальце потекла тоненькая струйка крови, используя которую вместо чернил, она кинжалом как пером написала на каждом кошельке: «Вевнор», «Остервор», «Ситилвона», «Пьюриали».

– Клан Варейши, – на лице Кейна отразился интерес.

– Клан Варейши, – глаза Тамасли были так же безжалостны, как его. – Они убили моего возлюбленного. Я хочу получить их жизни.

– Я восхищен, – в улыбке Кейна был намек на скрытую насмешку.

– Затем, – Тамасли подбирала слова очень тщательно, – есть еще одно дело насчет той безделушки, что мой дорогой Джозин хотел мне преподнести… Если ты случайно наткнешься на герцогскую корону Харнстерма – после того, как никому из Варейши она уже не будет нужна, – я заплачу за нее щедрую цену.

– Пусть будет так, – согласился Кейн. – Ты покупаешь четыре жизни – и корону. Я думал сегодня завершить другое дело, но сначала займусь этим.

– Увидишь, я могу быть очень щедрой, – пообещала Тамасли.

Расположенный на северо-западе Южных Королевств Кросант был целиком заросшим лесом гористым регионом, маленькие поселения которого всегда строились под защитой господских крепостей. По прошествии многих лет некоторые группки подобных селений выросли в укрепленные города под общим контролем хозяина замка, который теперь делил власть с мэром города. Таким и был Харнстерм, окруженный глубокими ущельями и скалами гор Алтанстанда. Город разбогател благодаря удачному расположению – на главных торговых путях, проходивших через перевалы и вдоль границы.

В этих землях трудно было поддерживать влияние централизованной власти, и лишь сильнейшие короли могли успешно контролировать богатые города и горные крепости могущественных лордов. В течение десятилетия после убийства Джанисавиона Кросант знал лишь анархию и гражданские войны, которые грозили тянуться вечно. Город слыл самым беззаконным местом, опустошаемым частными армиями влиятельных лордов и мародерствующими бандами преступников. Часто различие между ними было лишь умозрительным или вовсе не ясным – все зависело от решения Варейши.

Многие считают, что крепость Алтарн стояла у главного перевала через горы Алтанстанда между Харнстермом и границей за несколько веков до того, как сам Харнстерм стал городом. Другие легенды, следуя человеческой наивности, предполагают, что крепость всегда хмуро глядела с этого обрыва. Что эти стены поднялись на месте еще более древних – монастыря, покинутого по неизвестным причинам, храма некоего забытого божества, замка, возведенного и павшего в доисторическую эпоху, а возможно – руин дочеловеческого строения Древних Рас. Но, что бы ни говорили легенды, если бы Алтарн был удобным местом, лорды Харнстерма не переместили бы оплот своей власти в новый замок, построенный у торговых путей чуть дальше вглубь земель Кросанта, который с течением поколений и стал городом Харнстермом. Алтарн, благодаря несомненному стратегическому значению, всегда оставался под контролем города – командование и гарнизон крепости формировались из младших отпрысков правящей династии.

Что, впрочем, не мешало им планировать убийства с целью захвата власти. Во времена правления Джанисавиона никто не счел странным то, что Лонал, герцог Харнстерма, сделал комендантом Алтарна своего брата-бастарда, Варейши. Вероятно, его невоздержанность вскоре привлекла бы внимание властей, не начнись гражданская война. Возникшая в результате анархия позволила Варейши безнаказанно потакать своим деспотичным капризам. Пройти через горы Алтанстанд значило пройти мимо Алтарна, а ее комендант вместо такс и налогов, введенных предыдущими хозяевами, брал все, что хотел. Когда и без того редкий поток караванов и купцов иссяк, Варейши обратил взор на окружающие деревни и городки, закрыв своей мрачной тенью стены Харнстерма. Лонал в конце концов возглавил карательную экспедицию против своего брата. Остатки армии вернулись и рассказали о кровавой бойне, разразившейся в тени горных вершин. Лонала никто больше не видел.

Варейши захватил бы власть в Харнстерме, проживи он дольше брата. Баллады рассказывают, что Лонал перед гибелью нанес смертельную рану и теперь их останки заключены на поле боя в вечном поединке. Те же, кто выжил в битве, клянутся, что видели, как Варейши в ужасе бежал оттуда. Так или иначе, никто не видел его после этой битвы. Некоторые говорили, что Варейши умер от полученных ран, другие утверждали, что он просто исчез из своей комнаты в одну безлунную грозовую ночь. Кое-кто предполагал, что его дети должны знать правду о его судьбе, но подобные мысли высказывались только шепотом и никогда – дважды.