Как стать Фениксом - Татьяна Форш Страница 2

Я даже вздрогнул, когда рядом со мной появилась фигура в белом одеянии. А ведь ждал же нечто подобное! Шелохнувшись, точно от дуновения ветра, призрак постепенно начал приобретал формы, черты, и вскоре я, открыв рот, смотрел на самого, что ни на есть живого Веха.

– Захар?

Парень распахнул глаза. Непонимающе огляделся но, заметив Ворона, тут же повалился на колени.

– Прошу! Отпустите! Я уйду и не вернусь! Я не хотел беспокоить ваш покой!

– Вот почему каждый раз одно и то же! – проворчал тот с пьедестала, пренебрежительно разглядывая парня. – Последнее переживание перед смертью всегда самое яркое….

И скомандовал мне.

– Забирай, пока я не передумал! Мне такие вежливые, да почтительные очччень даже нужны! Можно сказать, от сердца отрываю!

Было бы сказано!

Я подошел к бедолаге и помог подняться.

– Пойдем. Живым тут не место.

– Живым? Я что – живой? – Он мне не поверил. Пришлось бы мне убеждать его целую вечность, если бы не привратник.

– Ну, хочешь, проверим? Иди сюда. Я сверну тебе шею, и если ты ничего не почувствуешь, значит, мы пошутили!

– Что?! Нет! – Парень вцепился в меня, ища защиту. – Я тебя знаю! Прошу, спаси меня!

– Уже спас! – Я посмотрел на него и попросил. – А теперь, просто помолчи!

– А если мою проверку не жалуешь, – обрадовался привратник, – значит, просто поверишь в то, что ты живой, и вместе со спасителем тихо свалишь отсюда. Но сперва поклянись, что впредь будешь книги не хранить, а читать. Самое лучшее хранилище, такого рода артефактам – тут! – Ворон постучал себя когтем по голове. Получился сухой стук. Точно по деревяшке.

– Это точно! – Согласился я.

– Прощай, Златокрылый! – Ворон поднял ладонь. В ответ, я только кивнул, глядя, как гаснут его глаза, становясь обычными самоцветами, взял за руку спасенного Веха и, точно маленького, повел прочь.

Наверх.

В мир живых!

К счастью в оранжерее никого не оказалось. Не то Афон решил забыть о друзьях-неудачниках, не то Яллар все правильно поняла, и на мою просьбу не вмешиваться – не вмешалась.

Сейчас главное сбежать до того, как с первыми лучами зари начнет просыпаться дворец. Если нас поймают здесь, то упекут в тюрьму как вандалов. А что еще можно подумать, глядя на разбитую в гальку каменную вазу, на цветы, медленно увядающие на мраморной дорожке, и на двух бродяг неспособных связать ни слова? Одного уродливого, как тьма, явно с какой-то неизлечимой болезнью, а второго блаженного.

Впрочем, может мне только кажется, что все выглядит именно так? Но с другой стороны, какими еще возвращаются в мир живых из мира мертвых?

И все же нам стоит поторопиться!

Я крутанул в разные стороны клубочек, подарок красавицы-ведьмы, и тут же увидел комнату в караван-сарае, из которой мы совсем недавно с боем сбежали. Смятая кровать и подушки заставили сердце болезненно сжаться. Кулаки стиснулись сами собой, заныли костяшки, что удостоились чести сбить спесь с Пепельного. Если бы знал, что все так получится, еще бы и усилил удар магией. Чтобы этот прожаренный гад проспал до утра!

Эх, как было бы здорово…. И Василиса сейчас была бы рядом!

Ладно! Хватит ныть! Надо идти.

Только оставлю послание Яллар и Афону.

Прошептав заклинание, я старательно вывел прямо в воздухе: «Спасибо за все! Будьте счастливы и прощайте».

Яллар увидит. Да и Афон, думаю, тоже!

Затем легонько подтолкнул в портал Веха, и шагнул сам. Оказавшись в комнате, спрятал клубок в карман, и… у меня не осталось сил. Я рухнул на пол как подкошенный, лишь успел заметить испуганные глаза Захара, и меня поглотила тьма.

Не знаю, сколько я провалялся в «законном отдыхе», отбиваясь от живущих в темноте моего разума демонов, но когда очнулся, Веха по-прежнему сидел рядом, одетый уже не в балахон, а в приличную одежду, и даже с наверченной на голове чалмой.

Заметив, что я открыл глаза, он сразу же торопливо заговорил.

– Приходил черный великан! Сказал, что у нас час на сборы. Я попросил его об услуге, и он мне помог…. – Захар сдвинулся в бок, открывая мне на обозрение два объемных вещмешка, поджидавших нас у двери. – Там провизия и сменная одежда. Он еще сказал, что жеребец твой готов и будет ждать нас у входа в караван-сарай. А еще, на оставшиеся деньги он даст нам с огромной скидкой арабского скакуна.

– Замечательно! – Я рывком поднялся и постоял, прислушиваясь к ощущениям. Голова больше не кружилась. Да и болезненной слабости не было. – Пора идти!

Мы надели рюкзаки, но прежде чем шагнуть за порог, я посмотрел на Захара.

– Из тебя получится хороший попутчик! Находчивый и преданный.

– Спасибо. Всегда таким был, – скромно согласился он, и посетовал. – Знать бы еще, куда мы направляемся…

– Для начала прочь из Епипетского царства. А дальше видно будет.

Миновав расписанную золотом лестницу, мы вышли в холл. Я огляделся. Точно в церкви в будний день: мрачно, пусто и темно. Хотя, вру! Не пусто!

Едва мы подошли к входной двери, как из темноты соткалась фигура и шагнула нам навстречу.

– Уже уходите, господин?

Ифрит! Давно я не встречал этот вымирающий вид пустынных колдунов.

– К несчастью – дела! – Я поправил капюшон, натянув его так, что он полностью скрыл мое лицо. Если номер снимал Пепельный, значит для всех надо им и оставаться. А фигура и рост у нас с ним одинаковые.

– Вот и тот, второй, точно так же сказал, когда уходил… – буркнул Ифрит, распахивая перед нами дверь.

– Второй? – Я даже забылся. Поднял голову, чтобы заглянуть в его глаза и капюшон предательски упал на плечи. Но хозяин постоялого двора не удивился, увидев перед собой не русоволосого красавца, а какую-то, прости господи, образину! Ладно! Тогда и я дергаться не буду. Капюшон подождет, еще нахожусь в нем!

– Именно, мой господин. – Ифрит улыбнулся, продемонстрировав отличные белые зубы и довольно немаленькие клыки. – Не волнуйтесь за свою внешность. Мы видим суть. Оболочка нас не интересует.

– Точно! – Я даже хлопнул себя по лбу и… задумался. А чего – «точно»? Правильно Ворон сказал – не знал, да еще и забыл!

Видимо, у меня не лице отобразился весь этот моно-диалог. Ифрит посмотрел на меня так, как смотрят на потерявшегося ребенка и заявил.

– Видать, правда, все то, что о вас говорят, господин. Забыть себя – очень больно. Но не найти себя – больнее вдвойне.

– Ты знаешь, кто я такой?

– Печальнее всего то, что вы не знаете, кто такой я…. – Ифрит подошел и сунул мне в руку не то бусы, не то четки и напоследок выдал. – Если понадоблюсь – лишь позовите! А теперь уходите. Моя жена проводит вас.