Каприз для двоих - Оксана Керис Страница 20

Именно в таком доме держат старшего брата и родителей Мелли.

Он находился за высоким забором. Действительно спрятаться раб не может — татуировка-ошейник все равно приведет хозяина к беглецу. Проблема в том, что чувствовать свое имущество может лишь хозяин, а это значит, что ему самому придется отправиться в погоню за рабом. Или указать направление поисков и надеяться, что стража сможет найти беглеца. На элитных рабов ставят дополнительные заклинания, чтобы их отследить, если вдруг что случится. У Мелли вообще маячок внутри мышцы — при желании Алан способен телепортировать ее к себе. Но это дорого. На каждого дешевого раба такие заклинания ставить — бизнес прогорит. А вот сделать территорию маленькой тюрьмой — уже проще.

Преступление семьи Мелли считалось тяжким, на уровне массового убийства. Еще дед нынешнего короля хотел расстаться с магическим рабством, как с пережитком прошлого, но не срослось. Тогда ввели целый ряд правил, чтобы ограничить этот рынок и вывести его из теневой зоны хотя бы в серую. Кроме всего прочего, тяжким преступлением стала продажа детей до четырнадцати лет. Настолько тяжким, что оно приравнивалось к убийству. Родители Мелли пытались незаконно продать внука, еще и украв его у матери. Покупатель вроде бы попал в рабский дом вместе с ними. А брат Мелли попал сюда по совокупности: сначала ему грозил дом найма — это некий вариант временного рабства, пока не отработаешь долг, но к этому прибавилась еще попытка убийства. Итог — рабское клеймо.

— Благородный вешри желает купить рабов? — низко поклонился слуга на входе.

— Да. Меня интересуют некоторые из тех, что попали к вам вчера, — ответил Алан.

Уже через секунд двадцать из ближайших дверей выбежал и сам хозяин: низкорослый, но коренастый, он рождал ассоциации со сказочным гномом — практически одинаковый что в длину, что в ширину. Хозяина звали Дэйн, и он тут же рассыпался в комплиментах и поклонах. Это даже неудивительно — вешри редко сами выбирают себе рабов. Ну разве что элитных, где каждый подбирает под свой вкус.

Алан спешился сам и помог слезть на землю Мелли, осторожно устроил ладонь девушки на сгибе своего локтя и двинулся к выстроенным в линию рабам. Товару.

Даже не будучи знаком с родителями Мелли, он легко их опознал. Причем нельзя было сказать, что они так уж сильно похожи: люди Алана уже сообщили ему, что Мелли была слишком красива для своей семьи. Но что-то фамильное сохранилось. Волосы особенно — все в этой семье были блондинами, оттенок скорее пепельный, нехарактерный для местных крестьян. Как, впрочем, и крупные кудри. Если Мелли еще можно было заподозрить в укладке, то ее семья щеголяла типичным для кудрявых людей бардаком на голове. Алан знал в этом толк — сам всю жизнь страдает.

У всех в этой семье оказались светлые глаза — издалека не рассмотреть, какого точно цвета, но скорее всего серые или голубые. У ее матери были такие же пухлые губы. А у отца — высокие скулы и немного опущенные внешние уголки глаз. Но никто из них — ни отец, ни мать, ни их избалованный старший сынок — не был так красив, как Мелли. Конечно, сказывается еще работа профессионалов: неделю назад девушка не выглядела настолько же привлекательно, как сейчас.

— Для каких целей вешри ищет себе рабов? — спросил его Дэйн.

Он очень быстро шагал своими короткими ногами и все норовил забежать чуть вперед, заглядывая в глаза. Наверное, прямой контакт должен увеличивать продажи — Алан не был уверен, он впервые покупает рабов лично.

— Целей несколько, — потянул время Алан, чтобы подойти ближе к интересующим его людям. — Знаете, постоянно возникает проблема найти человека для обеспечения качественной работы водопровода и канализации. С магами-мастерами все в порядке: большая плата нивелирует непрестижность профессии, а вот с их помощниками все сложнее. Отолья — довольно богатый город…

У Дэйна глаза загорелись еще большим восторгом: кажется, дело не в продажах, это просто фанат сильных магов. Такие есть: относятся к вешри так, как некоторые — к известным актерам или певцам. Алан много раз встречал людей, которые фанатели по нему, даже будучи не знакомы лично.

— Тогда вам нужен молодой и выносливый, — закивал головой Дэйн.

— И еще на кухню нужна женщина, — задумчиво протянул Алан.

Он, к слову, не врал. Управляющий замком давно жаловался на то, что проще купить рабов для непрестижной работы — в самом городе ввиду его быстрого роста оставалось все меньше работящих людей, готовых выполнять столь неприятную и непрестижную работу. Чистильщик канализации — вообще главная боль. С посудомойками в последнее время тоже не легче, особенно если это работники кухни, а не столовой зоны, где ухаживают за фамильным фарфором.

Между тем они подошли уже достаточно близко к этим светловолосым и кудрявым личностям, поэтому Алан лениво продолжил:

— К тому же, Мелисса, — он чуть повернулся к ней и ласково улыбнулся, показывая всем вокруг, о ком он говорит, — будет обучаться на лекаря. На осужденных рабах можно испытывать заклинания, если они не относятся к пыточным.

Дэйн яростно закивал. Это было суровой правдой обучения, и Алан понимал, что ему придется купить еще одного раба — вряд ли Мелли действительно сможет отрабатывать это на членах своей семьи, насколько бы неприятны они ей ни были. Часть заклинаний можно изучать на трупах, но определенный тип приходится отрабатывать на живых: как минимум залечивание ран. Порезы традиционно наносятся после обезболивания, дабы испытуемый не верещал от боли.

В шеренге рабов многие заметно побледнели. На самом деле, не так уж и страшно — это ведь не пытки в их прямом понимании, просто крайне неприятные процедуры. Но среди далеких от магии людей ходят слухи об ужасах этих испытаний. Вплоть до того, что милейшие лекари тебя живьем разрежут и сошьют заново.

— Как тебе этот, милая? — Алан остановился точно напротив брата Мелли — по крайней мере, ему так казалось.

Он думал, что она не станет отвечать, но Кроха его удивила. Она спокойно развернулась к нему и ответила абсолютно безмятежным тоном:

— Не уверена. Думаю, мне будет сложно его исцелить… очень быстро придется покупать нового. Как-то он не… располагает к спасению.

Алан расхохотался, — в большей степени от удивления — а вот брат Мелли аж побледнел.

— Мелли, дочка… — заговорила женщина, но Мелли оборвала ее:

— Уже нет. Продавая ребенка, вы отказываетесь от родства. Родителей у меня нет. Я теперь сирота.

С восторгом глядя на Мелли, Алан весело предложил:

— Ну, ты все еще можешь срывать на нем зло, когда придет время… ну знаешь, женщины в положении иногда хотят очень странных вещей.

Мелли фыркнула:

— Бери, если хочешь.

Продавец Дэйн все это время стоял, кажется, не дыша. Даже он уже наверняка понял, что Мелли — тоже рабыня. Часть людей, стоящих рядом с ее семейкой, начали опасливо отодвигаться в сторону, словно от прокаженных. При условии, что причиной попадания сюда чаще всего являются убийства, то смотрелось даже комично.