Сильмариллион - Джон Рональд Руэл Толкин Страница 20

И все же большинство нолдоров уцелело, и, когда бурякончилась, они двинулись прежним путем, кто по морю, кто по земле; но путь былдолог, и чем дальше, тем трудней становился он. Долго шли они в непрогляднойночи, покуда не пришли, наконец, к северным пределам Благословенного Края —холодным гористым пустошам Арамана. Там они увидели вдруг стоящую на высокойскале темную фигуру; она смотрела на берег. Говорят, что то был не простопосланец Манвэ, а сам Мандос. И услыхали нолдоры громкий голос, мрачный иустрашающий, что велел им остановиться и слушать. Тогда все застыли, — инад воинствами нолдоров из конца в конец разнеслись медленные, тяжкие словапророческого проклятия, названного позднее Пророчеством Севера и Жребиемнолдоров. Многое было предсказано в темной речи — многое, чего нолдоры непонимали, пока беды не настигли их; но все услышали проклятье, наложенное натех, кто не остановится и не отправится за прощением к валарам.

"Слезы бессчетные прольете вы; и валары оградят от васВалинор, и исторгнут вас, дабы даже эхо ваших рыданий не перешло гор. Гневваларов лежит на доме Феанора, и он ляжет на всякого, кто последует за ним, инастигнет их, на западе ли, на востоке ли. Клятва станет вести их — и предавать,и извратит самое сокровище, добыть которое они поклялись. Все начатое ими вдобре завершится лихом; и произойдет то от предательства брата братом и отбоязни предательства. Изгоями станут они навек.

Несправедливо пролили вы кровь своих братьев и запятнализемлю Амана. За кровь вы заплатите кровью и будете жить вне Амана под завесойСмерти. Ибо, хотя промыслом Эру вам не суждено умирать в Эа, и никакой болезнине одолеть вас, вы можете быть сражены и сражены будете — оружием, муками искорбью; и ваши бесприютные души придут тогда в Мандос. Долго вам жить там, итосковать по телам, и не найти сочувствия, хотя бы все, кого вы погубили,просили за вас. Те же, кто останется в Средиземье и не придет к Мандосу,устанут от мира, как от тяжкого бремени, истомятся и станут тенями печали дляюного народа, что придет позже.

Таково Слово валаров".

Тогда многие устрашились; но Феанор укрепил свой дух имолвил:

— Мы поклялись, и не шутя. Клятву эту мы сдержим. Наспугали многими лихами, и предательством — в первую голову; об одном лишьсказано не было; что нас погубит испуг, трусость или боязнь трусости. Потомуговорю я, что мы пойдем вперед, и предрекаю: дела, свершенные нами, будутвоспеты в песнях — и не забыты до последних дней Арды.

Но Финарфин в тот час презрел поход и возвратился назад,исполнен печали и гнева на дом Феанора, ибо был в родстве с ОльвэАльквалондским; и многие из его народа шли с ним, в скорби повернув вспять,покуда не узрели вновь дальний луч Миндона на Туне, все еще горевшего в ночи, ине вернулись, наконец, в Валинор. Там они получили прощение валаров, иФинарфину было доверено править остатками нолдоров в Благословенном Краю. Носыновья его не пошли с ним, ибо не хотели покинуть сыновей Финголфина; и всеФинголфиново воинство по-прежнему двигалось вперед, влекомое узами родства,волей Феанора и страхом встретиться лицом к лицу с валарами; ибо не все ониневинными вышли из Резни. К тому же, Фингон и Тургон были отважны и пламенныдушой и не хотели отказываться от дела, которое начали, а хотели идти до конца,пусть и горького, — если ему суждено быть горьким. Так что главноевоинство шло и шло, — и вскоре предсказанное лихо начало сбываться.

К тому времени нолдоры зашли далеко на север Арды; ониувидели первые клыки льда, плававшие в море, и поняли, что приблизились кХелкараксэ. Ибо между Аманом, что на севере изгибался к востоку, и Эндором (чтозначит "Средиземье") был узкий пролив, сквозь который стылые водыОкружающего Моря и волны Белегаэра неслись вместе; там висели густые туманы исмертно-холодная мгла, а море забили обломки льда и ледовые горы. Таков былХелкараксэ; и до сих пор никто, кроме валаров и Унголианты, не осмеливалсяпройти им.

Потому Феанор остановился, и нолдоры стали думать, как имидти дальше. Но они жестоко страдали от холодов и липких туманов, которых немогли пронзить лучи звезд; многие — особенно среди воинства Финголфина —жалели, что вышли в путь, и начали роптать, проклиная Феанора и называя егопричиной всех бед эльдаров. А Феанор, зная все это, посоветовался со своимисыновьями; лишь два способа нашли они, чтоб уйти из Арамана и попасть в Эндор:по льду или на судах. Но Хелкараксэ считали непроходимым, а кораблей былослишком мало. Много их погибло в долгом походе, а оставшихся не хватило бы,чтобы перевезти все воинства сразу; однако никто не хотел дожидаться назападном берегу, пока другие будут переправляться: страх предательства уже жилсреди нолдоров.

И вот Феанор и его сыновья замышлили захватить все корабли иотплыть внезапно; ибо они командовали флотом со дня битвы в Гавани, и на судахбыли лишь те, кто бился там и был предан Феанору. И как будто на его зов, ветерподул с северо-запада, — и Феанор с теми, кого считал верными себе, тайновзошел на корабль и вышел в море, оставив Финголфина в Арамане. И, так какпролив был узок, он, держа на восток и чуть-чуть на юг, пересек его без потерьи первым из нолдоров вновь ступил на берега Средиземья; высадился же Феанор вустье залива, что звался Дрэнгист и глубоко врезался в Дор-Ломин.

И когда они высадились, Маэдрос — старший его сын и в былыедни, прежде чем ложь Мелькора разделила их, друг Фингона, спросил Феанора:

— Кого из гребцов и на каких судах пошлешь ты теперьназад, и кого им перевезти первыми? Фингона Отважного?

Тут захохотал Феанор, как безумный.

— Никого и ничего! — вскричал он. — То, чтобросил я, не потеря — ненужный груз в пути, не более. Пусть те, что проклиналимое имя, клянут его и впредь, пусть возвращаются в тенета валаров. Пусть горяткорабли!

Тогда Маэдрос отошел и — один — стоял в стороне. А Феанорвелел поджечь белые корабли тэлери. Так, в месте, называвшемся Лосгар, привходе в залив Дрэнгист, погибли прекраснейшие из лодий, когда-либо бороздившихморя, — их поглотило пламя, яростное и ужасное. И Финголфин и его спутникиувидали издалека алый свет, отблеск пожарища на небе — и поняли, что преданы.Таковы были первые плоды Резни и Жребия Нолдоров.

Тут Финголфин, видя, что Феанор бросил его погибать вАрамане, либо со стыдом возвращаться в Валинор, исполнился горечи; но теперь,как никогда прежде, хотелось ему любым путем достигнуть Средиземья и вновьвстретиться с Феанором. И вот долго он и его народ шли, терпя нужду, но чемтруднее был путь, — тем храбрей и выносливей становились они, ибо былимогучим племенем — старшие бессмертные дети Эру Илуватара, вышедшие изБлагословенного Края и не познавшие еще усталости Земли. Огонь их душ был юн,и, ведомые Финголфином, его сыновьями, Финродом и Галадриэлью, они отважилисьидти по жестокому Северу и, не найдя иного пути, ступили на вздыбленный ледХелкараксэ. Немногие деянья нолдоров в грядущем превзошли в тягостях и скорбиэтот отчаянный переход. Там погибла жена Тургона Эленвэ, и многие другие эльфы;и когда Финголфин ступил на Внешние Земли, воинство его истаяло. Мало любви питалик Феанору те, кто шел за его братом, и чьи трубы услышало Средиземье при первомвсходе Луны.

Конец ознакомительного фрагмента