Волхв-самозванец - Алексей Зубко Страница 20

– Вы, что ли? – догадался я.

– Мы, – скромно согласились Трое-из-Тени.

– Вы – тени?

– Не просто тени, а уникальные...

– Да-да... слышал. Уникальные, особенные и вообще – нонсенс в области квантовой физики. Вопрос в другом – тени не говорят, обычно...

– Говорят. Но лишь друг с другом.

– Почему же никто не слышит?

– Потому, что они говорят молча, – пояснил Гнусик.

– А вы, значит, говорите вслух? – догадался я.

– Частично.

– Но слышу вас только я?

– Точно.

– Круто... – Если я псих, то на моем случае целый НИИ докторскими диссертациями себя обеспечит на сто лет вперед. Но притворимся пока, что все в порядке. – Хорошо. Вашу родословную я изучил, но зачем вы за мной увязались? Может, в гости к кому сходите?

– Лишь в одном случае, – сообщил Пусик. – Если ты околеешь, то мы сможем найти нового хозяина.

– И это если умрешь в темноте, – добавил Гнусик, – иначе... Вот такая история.

– А как же моя тень?

– Пустышка.

– Это почему?

– По кочану, – ответил мерзкий братец.

– По той простой причине, – пояснил более воспитанный голос из-за спины, – что живая тень весьма редкое явление среди людей. То ли дело древние существа: лешие, тролли или те же упыри – вот где расцвет теневой жизни.

– Упыри – это вампиры, а у них тени совсем нет, – возразил я. – Тоже мне эзотерики теневые.

– В какой-то мере вампиры и упыри имеют общие корни, – согласился Пусик, – но отстоят так же далеко друг от друга, как ты от свиньи.

– Но-но... без намеков. Хрюшки, между прочим, ближе всего к человеку на генном уровне.

– Хрю-хрю! – раздалось за спиной, но я не стал уточнять, кто произвел эти звуки.

– И что мне с вами делать?

– Радоваться.

– Ага, щас гопака изображу...

– Пусик, – невинным тоном поинтересовался у брата Гнусик, – можно я его стукну?

– Но-но... – возмутился я.

– Не надо, – поддержал меня более мягкий по характеру Пусик. – Если много бить по голове, то мозги у него съедут набекрень. А зачем нам идиот?

– Чему там съезжать?

– В общем, так, – возмутился я, – либо вы начинаете относиться ко мне с должным уважением, либо я...

– И что будет?

– Засажу вас в зеркало и буду дальше жить со своей пустышкой.

– Ха!

– Может, и «ха», но, к вашему сведению, я волхв.

– Ой! Забыл...

– Вот так-то.

– Прости нас, волхв...

– Убедите, что от вас польза будет, – оставлю, а нет – не обессудьте.

– Пусик, говори ты, – предложил Гнусик, кардинально меняя тональность речи.

– Говори, говори, – подбодрил я.

– Наш богатый опыт позволяет давать полезные советы.

– Угу. Если это и все...

– Да я... да мы... Можем за спиной следить.

– Уже лучше. Поподробнее.

– Мы можем сообщать о том, что происходит сзади. А еще можем защищать спину.

– Сможете остановить меч?

– Если повезет.

– Что еще?

– Мы можем летать.

– А...

– Вместе с телом.

– То есть с вашей помощью я могу передвигаться по воздуху?

– Да, но...

– Разумеется, – вздохнул я, – всегда имеется это «но».

– Не очень высоко и далеко.

– Насколько не очень?

– Перенести через крестьянский домик сможем, наверное, а через царские хоромы – нет.

– А через реку можете?

– В этом месте – вполне.

– Хорошо. Вы мне подходите.

– Ура!

– Заключим договор о сотрудничестве на взаимовыгодных условиях. И никаких подписей кровью. Где я вам донора найду?

Почему, если это сделает мудрец, говорят, что он добился этого умом, а если дурак – повезло?

Простой деревенский дурачок

Перемещаясь короткими перебежками-перекатами и петляя при этом наподобие зайца, я пробираюсь к своей избе, одновременно опробуя новоприобретенные благодаря Троим-из-Тени способности. А именно – левитацию, то бишь способность перемещаться по воздуху посредством усилия воли, без применения посторонних технических сил.

Кстати, нужно будет не забыть спросить у Троих-из-Тени, где их третий?

Таким манером, то с приглушенной руганью шлепая босыми ногами по усыпанной разным сором дороге, то летя над огородами и заборами с молитвой всем богам о том, чтобы реактивная тяга Пусика и Гнусика (кажется, последний сачкует) не отказала, я оказался у своей изгороди.

Первым побуждением моим было сломя голову ринуться в хату и согреться поскорее. Для надежности профилактики простудных заболеваний не только снаружи, но и изнутри. Чисто символически – грамм эдак двести пятьдесят-триста. Может, и поллитрушечка опрокинется, но это уж как пойдет...

Победила врожденная осторожность, взлелеянная инстинктом самосохранения и доходящая до маниакальной подозрительности.

Не прибегая к помощи тех двоих, что за спиной, я опустился на четвереньки и полез сквозь забор, раздвинув для этой цели пару прибитых лишь в самом верху досок. Несколько заноз в ладонь и полная голова трухи и паутины – и вот я уже в собственном огороде, крадусь аки тать нощной, как говорит местное население.

Подозрительно тихо. Лишь в сарае пофыркивают лошади. Бедненькие, и сенца-то задать вам некому...

Сквозь оконце ничего не видно – в избе темно как в склепе.

Незваного ночного гостя, любителя халявы, отсутствие какого-либо движения, возможно, и подбодрило бы, но не меня. Будь все в порядке – Васька и Прокоп производили бы изрядный шум процессом своей жизнедеятельности. Эти двое, дай им только волю, устроят такой шум-гам, что только держись.

Следовательно, что-то не так.

Но что? Либо сбежали куда, либо сидят в темнице, а может, в доме засада ментовская, или НКВД, или какой тайной канцелярии, уж не знаю, что там у царя-батюшки за служба секретная.

Между тем повеяло прохладой, и зубы мои принялись клацать, словно луща орехи, которых и в помине нет.

Так и полиомиелит заработать недолго... А! Была не была, рискну!

– Эй, теневой дуэт, смотрите в оба.