Правда - Терри Пратчетт Страница 20

Мистер Гвоздь был крысой. Ему нравилось это сравнение. У крыс было множество похвальных свойств. Система организации встреч в бальном зале была явно придумана родственной ему душой.

Одно из кресел сказало:

– Ваш друг Нарцисс…

– Тюльпан, – поправил мистер Гвоздь.

– Возможно, ваш друг Тюльпан хотел бы взять этот клавесин как часть вашего гонорара?

– Это не …ный клавесин, это …ный виджинал, – прорычал мистер Тюльпан. – Одна …ная струна для каждой ноты вместо двух! Он так называется, потому что это был инструмент для …ных юных леди {27}!

– Ух ты, правда? – восхитилось одно из кресел. – А я-то думал, это просто такое старинное пианино!

– Предназначенное для юных леди, – гладко закончил фразу мистер Гвоздь. – Мистер Тюльпан не коллекционирует предметы искусства, он просто… восхищается ими. Наша оплата должна быть в драгоценных камнях, как условились.

– Как пожелаете. Пожалуйста, войдите в круг…

– …ный клавесин, – ворчал мистер Тюльпан.

«Новая Фирма» вошла в круг и оказалась под пристальными взглядами незримых наблюдателей.

Вот что увидели кресла:

Мистер Гвоздь был невысоким худым человеком, и, как будто в оправдание его имени, со слегка великоватой для его роста головой. Если подбирать ему определение одним словом, то помимо «крысы» подошло бы слово «аккуратист»; он мало пил спиртного, внимательно относился к еде, и считал, что его тело – храм, хотя и немного деформированный. А еще он слишком обильно мазал волосы маслом и разделял их пробором ровно посередине, в стиле, который вышел из моды лет двадцать назад, его черный костюм был всегда слегка засален, а его маленькие глаза постоянно двигались, зорко подмечая все вокруг.

Глаза мистера Тюльпана разглядеть было весьма непросто из-за некоторой опухлости лица, ставшей результатом пристрастия к веществам в маленьких пакетиках [2]. Видимо, те же пакетики стали причиной того, что его лицо покрывали прыщи, а на лбу вздулись вены, но в любом случае мистер Тюльпан был из тех плотно сложенных людей, кому постоянно грозит опасность неловким движением порвать свою одежду, и, если не считать отклонения в сфере искусств, он выглядел как человек, собиравшийся стать борцом, но проваливший тест на интеллект. Если его тело и было храмом, то весьма странным, одним из тех, в которых с животными делают всякие неприятные штуки в подвалах, а если он и смотрел когда-нибудь, что он ест, то только если пища сильно дергалась.

Несколько кресел задумались, нет, не о том, правильно ли они действуют, это было принято и больше не обсуждалось, они задумались о том, правильных ли выбрали людей для этого дела? В конце концов, мистер Тюльпан был не такой человек, которого хотелось бы видеть стоящим слишком близко к открытому огню.

– Когда вы будете готовы? – спросило кресло. – Как себя чувствует сегодня ваш… протеже?

– Мы полагаем, утро вторника будет в самый раз, – ответил мистер Гвоздь. – К этому времени он будет готов, насколько это вообще возможно.

– И чтобы никаких смертей, – напомнило кресло, – это важно.

– Мистер Тюльпан будет добрым, как ягненок, – заверил мистер Гвоздь.

Невидимые взгляды предпочли не задерживаться на мистере Тюльпане, который выбрал как раз этот момент, чтобы с шумом вдохнуть носом солидную порцию сплиты.

– Э, хорошо, – сказало кресло. – Его светлости не должно быть причинено никакого вреда, сверх абсолютно необходимого. Мертвый Ветинари будет гораздо опаснее для нас, чем живой Ветинари.

– И еще: любой ценой вы должны избежать проблем с городской Стражей.

– Ага, про Стражу мы знаем, – успокоил их мистер Гвоздь. – Мистер Косой нас предупреждал.

– Коммандер Ваймс сделал Стражу очень… эффективной.

– Нет проблем, – заверил мистер Гвоздь.

– На них работает оборотень.

В воздух взлетело облачко белого порошка. Мистеру Гвоздю пришлось похлопать коллегу по спине.

– …ный оборотень? Вы что, рехнулись, б…?

– Гм… а почему ваш партнер все время повторяет «…ный» и «б…», мистер Гвоздь? – поинтересовалось кресло.

– Да у вас …ный паралич мозга, наверное! – прорычал мистер Тюльпан.

– Дефект речи, – ответил Гвоздь. – Оборотень? Вот уж спасибо, что упомянули его. Спасибо огромное. Они хуже вампиров, когда по следу идут! Знаете вы об этом?

– Нам рекомендовали вас, как людей находчивых.

– Дорогостоящих находчивых людей, – уточнил мистер Гвоздь.

Кресло вздохнуло. Другие разновидности находчивых людей встречались нечасто.

– Очень хорошо, прекрасно, мистер Косой обсудит с вами этот момент.

– Ага, но у них такое чутье, вы не поверите просто, – продолжал тем временем мистер Тюльпан. – Какая польза от денег …ному мертвецу?

– Еще какие сюрпризы нас ждут? – спросил мистер Гвоздь. – У вас неглупые стражники и один из них – оборотень. Что еще? Тролли у них тоже есть?

– О, да. Несколько. И гномы. И зомби.

– В Страже? Да что это за город у вас такой?

– Он не у нас, – поправило кресло.

– Но мы обеспокоены направлением, в котором он движется, – добавило другое.

– А, – сказал мистер Гвоздь. – Верно. Припоминаю. Вы – обеспокоенные граждане.

Он знал, что такое обеспокоенные граждане. Где бы ты их не повстречал, они всегда говорили на своем собственном особом языке, в котором «традиционные ценности» означало «повесить кого-нибудь». В общем, его это все совершенно не волновало, но никогда не повредит получше понять своего нанимателя.

– Вы могли бы нанять кого-то другого, – сказал он. – У вас же здесь есть Гильдия Убийц, в конце концов.

Кресло издало звук резко втянутого сквозь зубы воздуха.

– В настоящий момент проблема с этим городом состоит в том, – сказало оно, – что большое количество в других отношениях вполне разумных людей считают status quo… удобным, хотя в будущем этот курс непременно приведет город к гибели.

– А, – снова сказал мистер Гвоздь. – Это не-обеспокоенные граждане.

– Именно так, джентльмены.

– И много их?

Кресло проигнорировало этот вопрос.