Тридцать один - Роман Смеклоф Страница 20

— Но…

— Что но? Не разговаривают и все тут! Стоило догадаться, но ты привел это чудовище сюда. Пригласил на мой корабль! Ты неисправим!

Я потупился. Дядя закончил обвинительную речь и, махнув на меня рукой, присоединился к обезьяньему пиршеству. Конечно, я тоже мог примкнуть к ним, но аппетит пропал. Я представил, как жуткий голем расстреливает нас с дядей своими камнями и мне стало стыдно. Отойдя в сторону, я решил пройтись вдоль темного берега. Обдумать, стоит ли мне оставаться на этом корабле или сойти в Черногорске и заняться привычной работой.

Я прошел полсотни шагов, когда услышал предостерегающий дядин вопль. Обернувшись, я увидел портал. Я бы не понял, что это, если бы не видел их раньше. Все-таки не зря столько времени провел в академии. Много раз подглядывал за провидением практических занятий. Они обычно проходили во дворе, и подсмотреть мог каждый желающий. Портал выглядел точно так же, как во время обучения. Больше всего он походил на марево над каменной дорогой в жаркий день. Воздух подрагивал и искажался.

— Евлампий говорил… — начал я.

Закончить, я не успел. Меня подбросило в воздух, и я полетел прямо в открывшееся жерло перехода. Я даже вскрикнуть не смог, только прикрылся руками, ожидая жесткого приземления. Все-таки песок не перина и падать на него удовольствие сомнительное. Однако удар оказался еще более жестким и болезненным, чем я думал.

Я приземлился на гладкий каменный пол и вскочил, потирая ушибленные колени. К своему ужасу, я сразу понял, что произошло. Я прошел, то есть пролетел, сквозь портал. В подтверждение моих слов из сияния появился голем.

— Не волнуйтесь, — проговорил он, — мне пришлось взять вас вместо мастера Оливье. Я объясню свой поступок.

Растолковать, он не успел. Я ринулся в сторону портала, собираясь выскочить обратно на пляж, но опоздал. Перемещательные врата закрылись перед моим носом, а я, разогнавшись, чуть не врезался в стену. Она очень некстати стояла за порталом.

— Не волнуйтесь. — повторил Евлампий. — Вам не причинят вреда. Вы не пленник, вы гость!

Прижавшись спиной к стене, я огляделся. Помещение не сильно походило на гостевую комнату, скорее на тюрьму. Серые, плохо обработанные, стены, такой же безрадостный потолок. Блестел лишь пол, но возникало впечатление, что это заслуга не строителей, а сотен тысяч заключенных, отполировавших его своими ногами. Они ходили по нему бесконечное количество дней до конца своей жизни. От этой мысли, я вздрогнул.

— Я не хочу, как они! — в отчаянии вскрикнул я.

— Кто они? — не понял голем, уставившись на меня двумя дырами, заменяющими ему глаза.

— Заключенные. — испуганно проговорил я.

— Вы не заключенный, — терпеливо повторил Евлампий, — вы гость.

Несмотря на его спокойный уверенный тон, я не поверил. Этот ушлый камень уже один раз обманул меня, когда притворялся говорящим троллем.

Голем внимательно глядел на меня, тоже понимая, что не слишком убедителен.

— День был длинный и тяжелый. Вы, наверняка, устали и хотите отдохнуть. — заботливо проговорил он. — Я отведу вас в ваши покои. Вы как следует выспитесь, а утром, мы все обсудим.

Он продолжал смотреть на меня, ожидая ответа, и я кивнул. Что мне оставалось делать, выбора-то у меня нет. Если я скажу, что не устал, еще чего доброго заставят работать.

Мы вышли из крохотного каменного мешка в коридор и свернули направо. Евлампий едва не терся головой об потолок, постоянно вжимая ее в плечи. По ходу движения попадались железные двери с внушительного вида засовами. Лишний раз подтверждая, что мы оказались в тюрьме. Точнее я, а должен был попасть виртуоз, художник и маэстро. Вернее, сквернослов, гад и браконьер.

Мы остановились, и голем распахнул тяжелую дверь.

— Проходите, пожалуйста. — вежливо проговорил он.

Я подчинился и сразу же услышал, как за моей спиной задвигается засов. Гостей всегда запирают, не правда ли?

Комната выглядела шикарно, намного лучше моей конуры в академии. Я уж молчу про каюту на корабле, больше похожую на чулан для половых тряпок.

Мои новые апартаменты походили на роскошный гостиничный номер. В такой, я однажды доставлял конверт от директора академии. Половину стены занимал шкаф для одежды и бельевой комод. В центре комнаты расположилась самая настоящая кровать. С мягким, даже на вид, матрасом. Перед ней, на полу, лежал мохнатый ковер, а на стене висела картина. Я уж молчу про торшер в углу и подсвечники на комоде. Совсем не говорю про раковину. Такого комфорта не было даже в том самом гостиничном номере.

Я печально вздохнул. Не смотря на все удобства, тюрьма остается тюрьмой, пусть и с торшером. Я сел на кровать. Мягкая! С другой стороны, страдать лучше на перине, а не на голом каменном полу. Я развалился на кровати и, зарывшись с головой в одеяло глубоко вдохнул. Какой аромат! Настоящее блаженство. Постельное белье такое свежее, выглаженное и пахнет цветами. Тюрьма — это конечно плохо, но мне начинает здесь нравиться.

Проснулся, я от скрипа двери. Вскочив на постели, я уставился на входящего. Сюрприза не получилось. Меня приветствовал Евлампий. В руках, вежливый голем держал огромный поднос. От него расходился божественный аромат свежеприготовленной еды. Я сразу вспомнил насколько голоден и спрыгнул с кровати.

Я забыл обо всем на свете, пленительный запах вытеснил из головы все другие мысли.

Голем поставил поднос на кровать.

— Приятного аппетита. — проговорил он и покинул комнату.

Хорошо, что он ушел. Я набросился на еду, как голодный оборотень. Хотя, я и есть оборотень. Сегодня уже третий день, как я ничего ни ел. Если бы не стремительные события, полностью захватившие меня, я бы уже умирал от страха перед приближающейся трансформацией.

Яичница, судя по количеству желтков, из девяти яиц необыкновенно вкусная. Никакой высокой кулинарии, но, как смачно.

Основное блюдо дополняла ветчина, гренки, поджаренный кольцами лук, овощной салат, запеченный картофель, три огромных сардельки и два вида соусов: чесночный и острый томатный. Так же, мой желудок порадовали свежесваренным кофе и ягодным компотом.

Очистив поднос, я отвалился на кровать и в блаженстве прикрыл глаза.

— Здесь совсем неплохо. — пробормотал я, поворачиваясь на бок с уверенным решением подремать.

— Это прекрасно.

Я не вскакивал и не пугался. Краем уха я слышал, как открылась дверь, но понадеялся, что если притворюсь спящим, он уйдет. Нелепая детская надежда не сбылась, он остался.

— Я рад, что вам у нас нравится. Я же говорил, что вы гость и обращение будет соответствующим.

Я приоткрыл глаза.

— Я бы еще немного отдохнул. — предложил я.