Роман после драконьего развода - Карина Иноземцева Страница 21

Встав на стремя носочком, я подпрыгнула и… Едва не прочесала носом попу животного. Коровка взбрыкнула или ее просто не радовало прибавление в виде стакилограммового всадника.

Ар'хан вовремя поймал.

—Ну, мы пойдем,— отчитался Тал, повинуясь нетерпеливой Ире, которая уже во всю голосила "Но! Но! Поехали!"— Догоните.

Старик на своем недокормыше уже давно убежал вперед, оставляя остальных глотать пыль.

—А ваш дедуля…— начала я, чтобы сгладить обстановку.

—Жрец,— поправил меня орк.

—… Его коровка…

—У него старый як,— подсаживал меня мужчина.

—Его животное без седла,— уселась на огромное животное и замерла, боясь дышать.

—Жрецам не положено иметь ничего нового, а старый покров на яка вешать нельзя. Степь рассердится. Это неуважение к Ее Детям,— интересную особенность рассказал Урд'ах и сел за мной.

Буйвол совсем не был против и степенно направился за своими собратьями.

Неприятно сидеть в тишине с незнакомцем. Тем более, что я ощущаю себя слишком маленькой, когда за моей спиной великан, а подо мной двигается гора.

Но теперь беседу решил начать Урд'ах.

—Вы видели сульде, а не штаны.

Если бы я могла, то посмотрела бы на мужчину с удивлением. Он запомнил мою "колючку"? Решил исправить мое понимание Их традиций?

—Расскажите.

Как не странно, но он попал в точку — мою любознательность и любопытство.

—Сульде вышивают родные или близкие для того кто очень дорог. Целый год мы ходим в них, показывая всем что мы ценим их внимание и труд. В ритуальную неделю ар'ханы вывешивают свои сульде с той стороны за что мы будем сражаться. Кто-то располагает возле пастбищ — значит борется за скот или земли, другие…

Но я уже не слышала.

Его голос с хрипотцой и приятными теплыми, успокаивающими нотками сморил меня. Сон забрал меня к себе в цепкие ручки и даже природное любопытство не спасло. Опершись на теплую грудь, я плыла в сказочное время…

Прошлое было наполнено звуками. Выпуск третьегодок целебников. На Оливии изумрудное платье. Я вижу лишь его отблеск в светлом огромном зале, куда стекаются все студенты. Девушки разряжены, как елки. Щеголяют своими драгоценностями. Парни хотят найти момент и улизнуть с неинтересного бала, но котором присутствуют преподаватели. В саду их ждет нечто более интересное, чем традиционные танцы и фруктовое слабенькое вино.

Всего третий курс. Нам осталось еще столько же.

—Ой, смотрите, Ялтон Ратинианский!— вдохновлено шепчет моя однокурсница и готовится идти встречать скандально известного учителя.

Оливия не разделяет ее восторга. Она, наоборот, тушуется и скромно отходит за нишу.

Правильно, девочка. Таких мраз… Мрачных и нелюдимых нелюдей надо обходить стороной. У тебя ведь нет зубов, чтобы защищаться. Не выросли еще.

Фух, вроде мы избежали катастрофы. Надо беречь себя смолоду.

Оливия стоит тихонечко и стенку подпирает. Мальчишки, почти все разбежались, танцевать не с кем. Девочки не очень любят полукровку, поэтому обходят стороной "любимицу преподов". Дракоше скучно.

Мимо идет Ялтон. В черном камзоле с золотыми пуговицами. Ему явно нечего делать. Смотрит на всех вроде приветливо, а у самого в глазах мрак.

"Иди — иди мимо. Не смей на Оли даже взгляд поднять, тварь чешуйчатая!"

Замер. Обернулся в сторону Оливии. Принюхался. В глазах мелькнул интерес.

Я затаилась. Притихла на дне сознания и прикинулась трупом давно лежащей мыши.

Тряхнул своими светлыми волосенками и направился прочь.

"Дефилируй дальше, горе-муж. Мы еще когда-нибудь встретимся. Я тебе еще ноги поотрываю и твои ручки вставлю туда откуда они растут! За сына и дочку расплатишься, ирод! "

Ой, опять стал как вкопанный. Вновь посмотрел на Оливию. Девушка настолько отстранилась от мира, что не замечает окружающих ее людей. Вертит в руках фужер с компотиком и ждет удобного времени, чтобы уйти.

—Вы танцуете?— взгляд злосчастного дракона буравит дыру во лбу моей крошки.

Что? Как? Почему?

Он ведь шел мимо!

"Нет! Мы шлем на три веселых буквы! Сам выбери Каких!"

Интерес зажегся в преподавателе. Он уже сам берет девушку за руку и та от неожиданности вздрагивает.

—Мне кажется, ваш дракон реагирует на меня,— склоняется красавец к ушку невинной девицы.

—Что?— удивляется Оливия и краснеет. С ней никто не говорит о драконах, а тем более не чувствует.

"Тварь! Тварь! Тварь! Пусти ее!"

Я вся мечусь. Не знаю что делать. Как предостеречь свою еще не сломанную девочку? Ищу выход, но сжата в тесных рамках своего сна.

—Наверное, вы — моя Истинная,— его рука замирает на тонкой талии красавицы.— Поэтому ваш дракон зовет меня.

" Нет же! Нет!"

Это я обрекла ее на десятилетие страданий? Но я ведь ничего не сделала. Мне даже "порулить" не дали. Как я могла повлиять на прошлое?

Зато, я могу изменить будущее! И я донесу умные мысли до пустоголовой головушки неандертальца!

Но все же… Сколько еще боли принесет этот подонок хрупкой девочке Оливии. У меня сердце разрывается.

Я проснулась на теплых волнах, которые очень бережно и нежно заботились о моем спокойствии. Тоже самое я когда-то уже ощущала.

Мамины руки и верблюд, который несет меня прочь из стойбища зараженных аборигенов. Меня маленькую единственную из детей, которую удалось спасти. Мама покинула свой пост врача, когда поняла что близится мой конец. Она плакала надо мной и молила всех мыслимых и немыслимых богов не забирать меня.

Это одно из немногих воспоминаний о маме. Я так редко с ней виделась, что едва помнила лицо. А хоронили мы ее в закрытом гробу, потому что… положить в землю было нечего. Она заразилась вирусом пятого уровня опасности, когда выехала в очаг вспышки неизвестной инфекции. Бабушке отдали лишь те вещи, которые она оставила в камере хранения. А тело мамы сожгли вместе со всеми умершими. Правительство испугалось распространениях и уничтожало все, что могло нести прямую угрозу.

Поэтому я не могу вспомнить ничего конкретного о родительнице. С бабушкой они часто ругались, а отца я не то что не видела — имени не знаю.

Но теплые укачивающие движения помню очень хорошо. И как мама молилась. Ее горячии слезы падали на мой лоб.

Как там Оливия? Неужели единственный бал решил все? Как Клариса позволила издеваться над своей дочерью? Она у меня оставила приятное мнение.

Кажется…по моей щеке скатилась слезинка. Я очень сильно жалею Оли. Чем больше ее узнаю, тем больше хочу убить бывшего.