Материнский инстинкт - Лина Манило Страница 22

Я сидела, будто пыльным мешком прибитая и не знала, что говорить. На секунду поверила, что это мой шанс — нужно просто всё рассказать Ольге и, может быть, она захочет после родов забрать у меня малыша? Тогда буду знать, что ребёнок в надёжных руках, ему хорошо, тепло и весело. Но потом я отогнала эту мысль. Как могла подсунуть своей подруге ребёнка, зачатого от урода и насильника? Кто в своём уме захочет себе такого сына?

— Да ладно тебе. Успокойся. Походишь по детским домам, посмотришь. Там каждый день от кого-то отказываются, так что выбор есть всегда. Всё у вас с Димкой будет хорошо, — пыталась успокоить подругу, хотя понимала — бесполезно. Если уже Ольга что-то вбила себе в голову, то никому не в силах её с намеченного пути столкнуть. Она просто будет тихо сходить с ума и дело с концом.

— Вот тебе я верю. Знаешь, почему я приехала? Совсем тошно стало. Димка на работе постоянно, я только по салонам да по магазинам мотаюсь, заниматься абсолютно нечем. И подруг-то нормальных нет — все на голову прибитые, от денег ошалели. И мне так захотелось к тебе, чтобы знать, что меня поймут и поддержат в любой ситуации. Ты же всегда на моей стороне?

— Именно!

— Вот и хорошо, — улыбнулась Ольга и сжала мою ладонь.

Так мы и сидели, погружённая каждая в свои мысли, беды и горести, но это молчание не было в тягость. Тогда казалось, что одного факта, что мы есть друг у друга достаточно, чтобы все неприятности рассосались сами собой. Жаль, что судьба была другого мнения.

В большом трёхэтажном доме выключили свет. Тьма вокруг окутала меня плотным покровом, заглушая все звуки и эмоции. Наверное, никогда раньше я не находилась в такой всепоглощающей тьме.

Не знаю, что это за дом и как я тут оказалась. Вокруг темнота, не пойму, куда нужно идти и кого звать. Я вообще ничего не знаю. В голове полное отсутствие связных мыслей, как будто моя черепная коробка наполнена до отказа мягкой ватой. Пытаюсь собраться, сориентироваться, но ничего не выходит - словно попала в липкий темный кокон, из которого нет выхода.

Протягиваю вперед руку и ощущаю пустоту. Во всяком случае, на пути не воздвигнуты препятствия, а это значит, что можно осторожно, шаг за шагом, но пройти вперед. И попытаться найти выход, потому что стоя на месте и проклиная судьбу, я ни к чему не приду. Когда-то же я должна буду найти выход? Не только из этого странного дома, но из ситуации, в которую попала. Хватаясь за воздух, иду очень медленно вперед и при этом ничего не вижу и не слышу. Глаза никак не хотят привыкать к темноте, а слух, как я ни стараюсь, не может ничего уловить. Такое чувство, что во всем мире осталась абсолютно одна и эта оглушающая тьма - моя единственная возможная реальность. Все вокруг, словно старый поломанный телевизор - нет ни звука, ни изображения, как ни крути рычаги.

От животного ужаса мои ноги подкашиваются, а в ушах от напряжения начинает шуметь. Глаза болят, и я прикрываю их - все равно никакого смысла держать их открытыми и таращиться в темноту, нет. Мои руки стали будто ватные, я пытаюсь хоть что-то нащупать, но где там? Так, наверное, ощущается вакуум. Страшно. Кажется, что ослеп и оглох одновременно.

Я пытаюсь что-то сказать. Горло перехватил спазм и ничего не выходит. Я хочу закричать, но не получается даже шепнуть. Я, наверное, умерла. А почему бы и нет? Ужасает ли меня осознание того, что вот в этой тьме я вынуждена бродить вечно? Нет. Я понимаю, что смерть, наверное, лучший выход. И совсем не больно. Почему-то раньше я думала, что умирать - больно.

Ощущаю, как голова моя начинает кружиться, а земля уходит из-под ног. Я падаю и падаю. Как будто проваливаюсь куда-то, и сколько буду лететь - ответить некому. Да я и не спрашиваю. Какой смысл задавать вопросы, если на них не удастся получить ответы? Только лишний раз сотрясать воздух.

Последнее, что я помню - боль, как будто мне в висок выстрелили. Наверное, я все-таки куда-то приземлилась. На каменный пол? По всей видимости, да.

Не знаю, сколько я находилась в отключке, но, очнувшись, понимаю, что темнота рассеялась - сквозь закрытые веки проникает свет. Медленно открываю глаза и вижу, что нахожусь в небольшой комнате, из мебели тут только небольшая софа и туалетный столик, на котором замечаю бутылку минеральной воды и корзину с бананами. Терпеть не могу бананы, однако, аппетит зверский. На удивление, легко поднявшись на ноги, в два шага преодолеваю расстояние до столика и начинаю с жадностью поедать один за другим, совершенно не ощущая вкуса. Словно жуешь вату, но никак не можешь остановиться. Я даже не запиваю водой, но как только бананы съедены, с такой же жадностью набрасываюсь на воду. Она тоже не имеет вкуса, но жажду утоляет. Мне не важно, что это за комната, как я тут оказалась, и откуда на столике появились продукты. Важным кажется лишь одно: наесться и напиться, а там хоть трава не расти.

Прошло, наверное, минут десять, а на столе стоит пустая бутылка из-под минералки и внушительная горка банановых шкурок, которые источают мерзкий сладковатый запах гниения. Как будто на слоте лежат мертвые котята - такой отвратительный запах, от которого деться некуда. Через минуту рот мой наполняется липкой слюной - главным предвестником рвоты. Голова снова начинает кружиться и, чтобы не провалиться в повторное забытье, сажусь прямо на пол. Сидеть на полу? В этом нет никакой логики, если есть прекрасная софа, но где взяться логике во сне? Да и вообще в моей проклятой жизни.

Решила внимательнее осмотреть комнату, в которой оказалась. Она очень маленькая, совсем без окон, душная до предела. Одинокая лампочка под потолком мерно покачивается из стороны в сторону, из-за чего на стенах то вырастают, но исчезают причудливые тени. Кажется, если останусь тут еще хоть ненадолго, кислород полностью иссякнет. Но если я умерла, зачем мне кислород?

Я сидела на ледяном полу, потеряв счет времени, наблюдая за качающейся под потолком лампочкой, словно в камере одиночного содержания и не знала, когда выберусь на свободу. Как и раньше, вокруг царила абсолютная тишина. Я осталась совсем одна, в незнакомом месте. Сюрреализм какой-то. 3

Понимаю, что это, скорее всего сон, но легче от этого не становилось. Нормально ли это - видеть сон, осознавать, что это сон, но не иметь возможности проснуться? И вообще, что я в последнее время понимала в нормальности? Я, которая медленно, но уверенно сходила с ума, каплю за каплей теряя рассудок, променивая его на злость, ненависть и отчаяние.

Я просидела на полу еще некоторое время, и уже было принялась горько плакать, как неожиданно услышала звук открывающегося замка. Страх не проходил, а только усиливался - я не знала, кто открывает этот замок и собирается меня навестить. Да и разве это важно? Кто бы это ни был, друг или враг, ему ничего не помешает сюда войти. А когда он войдет, что со мной станет? Если во сне меня убьют, проснусь ли утром? Да и хотела ли я просыпаться? В последнее время не знала точного ответа на вопрос, хочу ли я жить.

Мой посетитель очень долго возился с замком, пока не открыл его, но, наконец, дверь распахнулась и на пороге я увидела странного человека. На нем был надет белый балахон с капюшоном, который скрывал практически все лицо. В голове промелькнула мысль, что я стала жертвой каких-то сектантов, которые расчленят меня и спалят на жертвенном костре. Но что мне с этого, если это все равно сон? Да и какие жертвенные пытки мне страшны сейчас, когда каждую минуту моей жизни не могла найти покой, казня себя и раня.