Белее снега, слаще сахара... - Ната Лакомка Страница 22

— Отпустите немедленно! — зашипела я и скатилась с него, торопливо запахивая шубу.

Я ожидала, что он снова начнет язвить, и даже приготовилась ответить не менее едко, но король продолжал лежать, безвольно уронив руки и закрыв глаза.

— Ваше величество? — позвала я, перепугавшись еще больше, чем когда летела с лестницы.

Ответа не было, и я чуть не застонала от отчаяния. Не хватало еще прибить короля в городской библиотеке! А если он жив и просто потерял сознание, то что произойдет, когда очнется?! Он не мог забыть три дня плена в течение десяти лет, а уж эту-то оплошность точно не простит!

— Ваше величество, — я едва не плакала и подползла к нему на коленях, вглядываясь в лицо. — Вы в порядке? Ответьте, пожалуйста! — я распахнула на нем полушубок и прижалась ухом к груди, выслушивая сердце.

Сердце билось ровно и сильно. Я вздохнула с облегчением — жив! Только почему лежит, как мертвый? Ощупав голову короля — не поранился ли, я принялась ощупывать его самого. Только бы не сломал ничего, только бы упал удачно…

Постойте. Но он прекрасно держал меня, когда мы упали.

— Что же ты остановилась? — сказал вдруг король, не открывая глаз. — Продолжай. Я совсем не против, даже наоборот. Это чертовски приятно.

— Ваше величество! — воскликнула я с упреком, отдергивая от него руки. — Какие недостойные шутки!

— Ну вот, — он приподнялся на локтях, хитровато посматривая. — Сразу ругаешься. А могла бы поблагодарить за спасение жизни.

— Благодарю, — ответила я сердито. — Я испугалась, между прочим.

— А как я испугался, — он схватил меня за руку и дернул на себя так быстро, что мне только и оставалось, что ахнуть и завалиться на него. — С чего это ты решила падать, Мейери Цауберин?

Лежать на груди мужчины, который только что беззастенчиво приставал к тебе, да еще понимать, что этот мужчина — самый влиятельный человек в королевстве… Тут было отчего закружиться голове. Но я приказала себе не поддаваться королевскому очарованию.

— Это произошло неумышленно, — заверила я. — А вам лучше бы меня отпустить.

— Зачем? — он только посильнее притиснул меня к себе.

Зачем было обнимать меня так крепко? И так смотреть?..

Мое сердце, только что успокоившее свой безумный бег, снова застучало быстро и неровно. Почему нельзя приказать сердцу быть послушным?

— Конечно, лучше бы мы с тобой лежали не на полу, а на постели, — заявил король. — Но ничего, меня и так все устраивает.

— А меня — нет! — отрезала я. — Сейчас вернется ваша теща…

— С чего бы она — теща? — ответил король с раздражением, но сразу же разжал руки.

Поднявшись на ноги, я отряхнула юбку и с вызовом застегнула свой полушубок на все пуговицы. Король тоже поднялся, нашел шапку, отлетевшую в угол, и отряхнул ее о колено.

— Я еще не выбрал невесту, — сказал он многозначительно.

— Так выбирайте, — отозвалась я. — Их у вас почти двести штук — всех мастей и на разные вкусы. А от меня держитесь подальше.

— Будешь приказывать королю? — он подбоченился и подошел ко мне, насмешливо глядя сверху вниз.

— Нет, ваше величество. Просто прошу, — я отвернулась, чтобы не смотреть ему в лицо, потому что его близость смущала невероятно.

— А как жених смотрит на то, что ты встречаешься по ночам с другим мужчиной? — спросил король небрежно.

— Начнем с того, что я не встречалась. Это вы преследуете меня.

— Хм… — презрительно скривился король.

— А закончим тем, что Флипс мне не жених, — сказала я, повязывая платок.

— Пекарь — не жених? — живо переспросил король.

— Мельник, — поправила я его. — Филипп — мельник. Когда вы запомните это, ваше величество?

— Но он сказал, что…

— Мало ли что он сказал, — я натянула рукавицы. — Вы тоже много чего говорите. Мужчины, вообще, самоуверенные до абсурда. Придумают себе что-то и потом верят в это… десять лет.

— Так… — король несколько раз ударил шапкой по ладони, как мне показалось — с досадой. — Тогда зачем ты отказала моей сестре, когда она хотела зачислить тебя в невесты?

— Я отказала?! — теперь уже я подбоченилась. — У вас выборочная память, ваше величество. Так хорошо помните обиды десятилетней давности, а тут позабыли, что утром сами объявили всему городу, что я выхожу замуж за пекаря!

— За мельника, — поправил он меня, мысленно что-то прикидывая.

— Так вот, к вашему сведению, замуж я не собираюсь. Я собираюсь стать самым лучшим кондитером королевства, хозяйкой лавки «Пряничный домик», заниматься любимым делом и жить в свое удовольствие.

— Замуж не собираешься?..

— Не нашла достойного мужчины, — подтвердила я. — А теперь — прошу прощения. Мне надо незаметно выйти из библиотеки, пока господин Шнитке не запер двери. Сидеть с вами здесь до утра — увольте меня от такого счастья!

Я решительно пошла к выходу, а король потянулся за мной.

— Мейери… — он впервые назвал меня по имени — без иронии, без насмешки, и я удивленно оглянулась.

Король надел шапку, но сразу же снял ее и сунул под мышку.

— Послушай, — он хотел взять меня за руку, но я не позволила. — Я ведь искал тебя… все эти десять лет… весь лес возле Брохля объездил…

— А вы что здесь делаете, молодые люди?! — раздался под сводами библиотеки возмущенный голос господина Шнитке. Он распахнул двери, ослепив нас светом фонаря, и чуть не топал ногами от праведного гнева. — Вы как прошли сюда?! Где ваш пропуск, барышня? Где ваш, добрый господин?

Похоже, смотритель библиотеки не узнал меня, или благополучно позабыл, что выписывал мне пропуск пару часов назад.

Я сделала книксен, просительно сложила руки на груди и захныкала:

— Господин Шнитке, простите. Вы задремали и мы не хотели вас беспокоить. Мы ненадолго, уже уходим…

— Без пропуска! В библиотеку! — восклицал господин Шнитке. — Да меня бургомистр уволит за такие выходки! И, к вашему сведению, я ни на секунду не смыкал глаз! Ни на секунду!

Схватив короля за рукав, я побежала к выходу. Мы выскочили из библиотеки, не слушая гневных возгласов смотрителя, и побежали вниз по улице. Мороз сразу прихватил за нос и щеки, но это только бодрило и горячило кровь.

— Шапку наденьте, — сказала я королю, когда мы остановились шагов через пятьдесят. — Не хватало еще простыть перед свадьбой.

Он послушно надел шапку и застегнул верхнюю пуговицу полушубка.

— Пойдешь в лавку? — спросил король.

— Куда мне еще идти? Я там живу.

— Я тебя провожу, — заявил он. — Время позднее, с тобой может что-нибудь случиться.