Цветок под куполом. Возвращение - Олла Дез Страница 22

Я стояла в тени домов, на самом краю площади, но всё-таки поймала взгляд Ива. Тот нахмурился, а Нат, смотря куда-то мимо меня, медленно покачал головой. Ив обвел площадь взглядом и, по-видимому, убедившись, что я одна, еще больше нахмурился. Я стояла и понимала, что если не произойдет чуда, то они погибнут. И в этот раз я не смогу им помочь. Я погибну сама, а их не спасу. И Нат и Ив не хотели бы этого.

Но, может быть я что-то упускаю? Может быть хоть какой-то, пусть самый безрассудный план по спасению у них все же есть? Не может не быть. И тогда я смогу чем-то помочь? Подхватить нить заклинания или вовремя вмешаться?

Я ждала чуда. Знака. Чего угодно. Я стояла и шептала молитву Праматери. Но вот глашатай вышел на помост и развернул длинный свиток, готовясь зачитать приговор.

И тут все стало еще хуже. Хотя казалось бы куда хуже то? Теперь даже на самый безрассудный план по спасению рассчитывать не приходилось. На площадь выехала карета в плотном кольце конной охраны. Дверца распахнулась, и из кареты вышел сам Ульрих Праведный. Он обвел взглядом площадь осужденных, рыдающих женщин, и медленно двинулся к эшафоту. Он ничуть не изменился с нашей последней встречи. Все такой же высокий и худой. Взгляд так же пронизывает тебя до самых костей. А хищный нос напоминает клюв грифона. За ним из кареты выбрался лысоватый, богато одетый человек и, запинаясь, принялся доказывать, что все меры приняты надлежащим образом. Что казнь вот-вот состоится. Что он лично принимал участие в расследовании и все сообщники надлежащим образом схвачены. Ульрих обвел заключенных взглядом и произнес резким голосом:

— Не морочь мне голову, Фиц. Парочка наемников, алкоголиков и ремесленников не тянут на пособников заговора. Но твое рвение похвально. Жаль только, что среди них нет подходящего экземпляра для моего эксперимента.

При этих его словах у меня затеплилась надежда, что казнь отменят. Ну, или хотя бы перенесут. Я была не одна, в ком слова Достопочтимого пробудили надежду, и к нему со всех ног бросилась пожилая женщина, громко крича, что ее мальчик ни в чем не виноват. Он приехал навестить ее из Академии, так как она больна и жрецы не дают ей больше месяца. Она плакала и умоляла отпустить ее мальчика. Разумеется, охрана Ульриха и близко не подпустила бедную женщину к нему. Ульрих поморщился и громко произнес.

— Казнь состоится. Это будет хороший урок всем, кто в дальнейшем замыслит подобное.

Женщина рухнула на колени и заплакала, закрывая лицо руками.

В этот момент на противоположном крае площади появился Марк. Но я прекрасно понимала, что даже вдвоем с ним у нас нет шансов. Высший жрец света. Достопочтенный Ульрих Праведный и в одиночку был не позволительно силен. А уж окруженный охраной и подавно. Да и что может противопоставить им жрица с не снятыми до конца оковами и один темный высший магистр. Мы были обречены на провал. И Марк, по всей видимости, это тоже осознавал, так как, поймав мой взгляд, отрицательно покачал головой. Нет, я вполне допускаю, что если бы выпал Марку шанс схлестнутся с Ульрихом один на один, у него были бы шансы победить. Но сейчас здесь силы были явно неравны. В охране Ульриха, безусловно, тоже были маги. Нам не справиться.

Глашатый снова развернул свиток. И тут мой голос, усиленный магией, заглушил причитание женщин и плач детей.

— Стойте.

Ульрих медленно и безошибочно повернулся в мою сторону и поднял вверх руку, призывая и охрану и стражников не двигаться.

Я скинула с головы капюшон плаща и вышла из тени дома. Наши глаза встретились. Мне всегда с трудом удавалось выдержать этот взгляд. Но я была одной из немногих, кому это иногда удавалось. Получилось у меня и сейчас. Я твердо смотрела на него и медленно шла по площади. Немногочисленные люди отступали, давая мне дорогу и казалось, что я иду по коридору к неминуемой гибели. Я остановилась в нескольких метрах от Ульриха, давая ему возможность как следует меня рассмотреть, хотя уверена он уже и так узнал меня по голосу, даже не оборачиваясь.

— Отмени казнь и отпусти людей.

Я сколько себя помнила всегда обращалась к нему на ты. Не проявляя уважения и не преклоняясь перед его силой.

— Ана, Ана. Ты как всегда категорична. Полутона тебе по-прежнему не даются. И почему я должен это сделать?

— Потому что я предлагаю тебе себя вместо них. Ты их отпускаешь. Я остаюсь.

— И что мне мешает получить тебя и казнить обвиняемых?

— Артефакт портала, зажатый у меня в руке. Если ты не отменишь казнь, я его активирую. И ты будешь еще долго меня ловить.

— Вот как? И я должен буду поверить тебе на слово?

— Да. Тем более, что ты прекрасно знаешь, что моему слову можно верить.

— Там на эшафоте есть кто-то, кто тебе дорог?

— Нет. Я случайно оказалась здесь. Я никого из них не знаю. — У меня получилось сказать это очень уверенно. Но я понимала, что этого мало. Мой взгляд стал мягче, я скользнула им по детям и женщинам, переместился на парнишку на эшафоте. Всё это я проделала быстро. Но была уверена, что от его взгляда ничего не укрылось. И оказалась права.

— Ах, Ана, Ана. Ты по-прежнему сентиментальна и отзывчива. Мне казалось, что ты переросла эти чувства. Где, кстати, твой мальчик?

— Петер умер. — И вот не соврала же. Мой муж был действительно мертв.

— Жаль, очень жаль. Я ведь ехал тогда к тебе в ту крепость, из которой ты сбежала. Надеялся поговорить. И я собирался спасти твоего сына. Все-таки потомок благородной фамилии. Зачем ты убежала как раз перед моим приездом, Ана?

— Потому что не поверила, что твой визит принесет мне хоть что-то, кроме очередной порции боли и разочарования.

— Девочка моя. Ну что ты говоришь такое. Ты ведь моя единственная оставшаяся в живых родственница. Я, правда, собирался тебя спасти. Тебя и твоего сына. И кстати. Я восхищен твоим способом побега. Ты принесла в жертву трех темных магов, захваченных накануне в плен? Что за кровавый ритуал ты применила для открытия портала?

— Прочла в одной книге. — О чем это он интересно? Хотя, наверное, чтобы прикрыть исчезновение пленников все свалили на меня.

— Да. Это у нас семейное. Я, знаешь, сейчас тоже разрабатываю один рискованный в высшей степени ритуал… Хм… Ана, пойдем со мной. Я обещаю позаботиться о тебе.

— Так, как позаботился в прошлый раз? Это когда я молила тебя пощадить моего мужа? Или когда я на коленях умоляла тебя не надевать оковы святого Витта, потому что это может убить моего еще не рожденного ребенка? Или это когда я рожала его в темнице на соломе и просила тебя позвать хотя бы низшего жреца, но ты велел ограничиться тюремщиком?

— Я признаю, что иногда перегибал палку, но уверяю тебя, на этот раз все будет по-другому. Я разыскивал тебя. Вместе мы многое сможем. А что касается твоих утрат, то это пустяки. Я выдам тебя замуж, родишь другого сына. Не думаю, что это проблема. Идем со мной.

— Непременно так и сделаю. Как только ты отменишь казнь.