Валюта смерти - Юлия Андреева Страница 22

– Работает?

– Только что звонил, – мальчик расслабился.

– Хорошо. Верю. – Аня поднялась и, все еще не выпуская кисть ребенка, повела его в сторону ближайшего дворика. Малыш не пытался сопротивляться. Вместе они дошли до первой попавшейся лавочки. Сели. Аня достала из кармана пачку сигарет и, поглядывая на мальчика, закурила.

Почему-то она вдруг осознала, что наличие общей тайны накрепко соединило их, и мальчишка не убежит.

Скамейка стояла в круге желтоватого фонарного света.

– Давно ты знаешь про монеты? – Аня выпустила облачко дыма, открыла сумку и, вытащив оттуда серебристый монетосборник, неумело попыталась раскрыть его.

– Недавно. Какие-то чужие дяди приходили к нам на территорию ночью, звонили. Я однажды видел, как они… – мальчик замялся, и Аня поняла, что он чуть не выдал свой секрет.

Впрочем, какой ребенок может долго хранить тайны?

Наконец она справилась с контейнером, на скамейку высыпалась горстка старых двушек. Черных монет среди них не было.

Аня не могла скрыть разочарования. Теперь она сосредоточилась на единственных реальных монетах – тех, что были у мальчика.

– Ты не знаешь, где мы находимся? Адрес тут какой?

Беспризорник пожал плечами.

– А ты где собираешься жить, если не вернешься в дом ребенка?

– Я уже живу, – мальчик неопределенно махнул в сторону ближайшего дома, – в подв… – плечи вдруг резко рванулись вверх, словно его кто-то схватил невидимой рукой за шкирку. Глаза наполнились влагой.

– В подвале жить плохо. – авторитетно заявила Аня. – Крысы или какие-нибудь нехорошие люди могут… – она замялась, не зная, можно ли разговаривать с ребенком о таких вещах. – А что ты ешь?

Мальчик вздохнул.

– Голодный?

– Не знаю, – он пожал плечами.

– Как тебя зовут?

– Казик. То есть, Казимир.

– Понятно. Родители, стало быть, умерли, и ты звонил им по телефону.

Казик шумно втянул в себя сопли.

– Ладно. – Аня примиряюще улыбнулась. – Не дрейфь, мы в одной лодке, тоже звоню своему мужу. Только монеты пока что закончились, – она улыбнулась, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы.

– Возьмите, пожалуйста, – мальчик сунул руку в карман и извлек оттуда сразу же четыре черные монеты. Целое состояние!

«Если он, не моргнув глазом, может выдать незнакомому человеку сразу столько, сколько же у него их на самом деле?»

Аня изобразила на лице улыбку.

– Спасибо, Казик. Но это совсем не нужно. – Она поспешно отбросила в сторону недокуренную сигарету, опасаясь, что трясущиеся от алчности руки выдадут ее. – Вот что, раз уж мы с тобой друзья по несчастью, может, пойдешь ко мне жить? Честно. В милицию заявлять не буду. Будку, из которой я раньше звонила, демонтировали… – она прочла непонимание на лице Казика и поправилась, – сняли ее и поставили на машину. Видел, грузовик возле вашего садика стоит?

– Возле дома ребенка, – уточнил мальчик.

– Возле него. Так что я тебе очень благодарна, что показал еще одну. Теперь сюда буду приезжать звонить. Если ты пойдешь жить ко мне, и тебя буду привозить. Днем же сюда не сунешься, небось, ваши гуляют.

Казик восторженно кивнул.

– А ночью все спят. И тебе не стоит одному по улицам шляться, мало ли чего.

– Хорошо, – лицо ребенка просияло доверием, так что Ане сразу же сделалось стыдно за то, что она хотела выманить его сокровище. Но – на войне как на войне.

Вместе они добрались до освещенного Московского проспекта, поймали частника и, заехав в «Ленту», прикупив там продуктов для Казика и минералку для нее, вернулись в Анину квартиру.

Во время проводов цыганского барона

Украли лодку у Харона.

А.Смир

Ребенок оказался на удивление спокойным и неприхотливым. Он не путался под ногами, не приставал с расспросами и временами напоминал маленького взрослого. В «Ленте» Аня купила не только еду, но и кое-какую одежонку для Казика: две пары джинсов, кроссовки на осень, джемпер, несколько пар трусов, маек и пару рубашек на первое время. Правда, не нашлось подходящей куртки, но с этим можно было и повременить.

Затарившись и загрузив покупки в машину, они добрались до Аниной пятиэтажки, и водитель даже помог юной «маме» поднять вещи на этаж.

В квартире Казик первым делом пожелал отправиться в душ и поменять вещи, так что Аня подумала было, что теперь ей придется отмывать грязного беспризорника, невольно видя детскую наготу. Она уже почти что уговорила себя не волноваться и не стесняться, что ребенок давно привык, что на него пялятся чужие тетки, а ей и вовсе стыдно обращать внимание на такие мелочи, но… мальчик вдруг сам избавил ее от мучительных раздумий, сообщив, что давно хотел попробовать помыться сам. Так что Ане осталось только объяснить ему, в каких флаконах находится шампунь, в каких кондиционер, а где гель для тела и какую мочалку он может взять себе.

Всю новую информацию Казик воспринимал с деловой серьезностью так, словно его учили управлять космическим кораблем, и от его невольной ошибки могли зависеть человеческие жизни. В конце инструкции, получив полотенце и Анину старую футболку (не ходить же по дому в новых рубашках), он благополучно забрался в ванну, задернув за собой шторку с дельфинами.

Аня же направилась на кухню, варить пельмени. Давно же она этого не делала, несколько месяцев… запах еды отчего-то раздражал ее, но, должно быть, это всегда так – во время голодания запахи становятся резче, и некоторые кажутся отвратными.

Гость выбрался из ванны через двадцать минут, когда пельмешки уже поспели, и, накипятив чайник и налив в чашку мальчику и в кружку себе, Аня отправилась передохнуть в спальню.

Казику она постелила на диване в гостиной, рядом с телевизором, пригрозив, что если тот будет включать его слишком громко, вырвет провод, и тогда постоялец останется вообще без мультиков.

В общем-то, парень ей нравился: лишнего не болтает, жрет что дают, в душу не лезет – не ребенок – золото!

Аня не купила ему пижаму, но это ведь не самое главное, в шкафу целая стопка Димкиных здоровенных футболок, с разнообразными надписями. Аня выбрала самую новую, неодеванную, и накинула перед сном на малыша. Получилась как ночная рубашка.

Ночь прошла спокойно, около часа парень зашлепал по коридору в туалет, и Аня было, напряглась, что вот сейчас он сбежит от нее со всеми монетами, новыми шмотками и тайнами, ан, нет. Спустил воду и, не помыв руки, вернулся подушку давить. Диван даже не скрипнул, такой крошечный мальчишечка попался.

Утром ни свет, ни заря – в одиннадцать утра, когда Аня обычно видела десятый сон, в гости заявился Вадим. Предприимчивый дилер первым узнал о пропаже будки и теперь подсуетился сообщить клиентуре адрес, по которому находится аналогичный телефон.