Эльфийская тень - Элейн Каннингем Страница 23

Эрилин решила, что пора объяснить ухмыляющемуся болвану, в какую серьезную переделку он попал. Молниеносным движением она выхватила кинжал и метнула его в юношу. Остро отточенное лезвие пролетело у Данилы над головой, сбив с него шляпу, и вонзилось в деревянную балку. Девушка обошла молодого человека и рывком вытащила кинжал, на который, как на булавку, был насажен изысканный головной убор. Она бросила шляпу хозяину.

Щеголь недоверчиво просунул в дырку палец.

- Ну и ну! Это была совершенно новая вещь, - пожаловался он.

- У меня не было выбора,- мрачно пошутила Эрилин.- Седлай коней.

Тяжело вздохнув, щеголь надел изуродованную шляпу на голову и приступил к делу. Нужно признать, справился он довольно быстро. Эрилин наблюдала за дверью конюшни, но так никого не услышала и не увидела. Может быть, ей все-таки удалось отделаться от своей «тени».

Эрилин часто останавливалась в гостинице «На перепутье» и за многие годы узнала многие секреты этого постоялого двора. Главный вход в конюшню располагался со стороны шумной, хорошо освещенной улицы, однако в задней ее части была еще одна дверь, которая выходила прямиком на лесную тропу. Девушка не раз использовала этот путь. Когда обе лошади были оседланы, Эрилин с сожалением посмотрела на свою серую кобылу. Ей было жаль расставаться с верной спутницей, однако благородное животное нуждалось в отдыхе. Достав из седельной сумки кусок пергамента, девушка написала Мирину записку, в которой просила позаботиться о своей лошади и возместить ущерб хозяину двух гнедых кобыл. Однажды хозяин гостиницы уже помог ей в такой ситуации, и Эрилин не сомневалась, что он поверит ей снова. Она собиралась вернуть деньги в следующий раз, когда остановится под его кровом. Их с Мирином связывала странная дружба, но девушка знала, что может положиться на лунного эльфа во всем. Она сунула записку между стенными досками, в обычное место для посланий, откуда их забирал мальчик-конюх, и на прощание ласково погладила свою лошадь.

Обернувшись, Эрилин встретилась взглядом с Данилой. Молодой человек смотрел на нее сочувственно, и его взгляд почему-то разозлил девушку. Многие убийцы были добры к своим лошадям, так почему этот дуралей пялится на нее так, словно она мать, баюкающая младенца?

- Пошли, - приказала она.

Они вывели лошадей из конюшни и свернули на лесную тропу. Подоткнув развевающийся подол, Эрилин вскочила в седло. Когда она и Данила достигли края леса, девушка вытащила нож из башмака и показала его молодому человеку.

- Не пытайся бежать! Твоя лошадь не пройдет и десяти шагов, как эта сталь вонзится тебе в сердце.

Данила улыбнулся и поднял руки в знак полного подчинения.

- Я и не думал о бегстве. Ты основательно завладела моим вниманием, поэтому я с нетерпением жду, что будет дальше. Только подумай, какую историю я смогу рассказать, когда вернусь домой! Мы направляемся в Глубоководье, не так ли? Я имею в виду, рано или поздно мы туда прибудем? Представляешь, я месяц смогу рассказывать о наших приключениях за обедом и…

Налетевший вихрь унес окончание его фразы. Эрилин шлепнула лошадь по крупу, посылая ее в галоп, и всадники скрылись в ночи.

Они ехали быстро, и пока Эрилин не замечала никаких признаков преследования. Темные облака затянули небо, ветер усиливался, раскачивая кроны деревьев. Внезапно пошел дождь, и первые крупные капли упали с небес. Эрилин даже радовалась непогоде, так утомил ее болтливый заложник. Ветер и проливной ливень сделали невозможным продолжение разговора. Стало еще хуже, когда они выехали из-под полога леса. Эрилин торопилась. Их путь лежал по берегу стремительной реки, которая называлась Извилистой. Ниже по течению стояла хижина, где путники вроде них могли остановиться на ночлег.

Наконец девушка заметила вдали небольшой домик, похожий на амбар, и направила к нему коня. Соскочив на землю, она подняла засов. Сильный порыв ветра толкнул створки дверей внутрь, они распахнулись, и путешественники завели лошадей в убежище. Эрилин закрыла двери и налегла на них всем телом. Она старалась просунуть деревянную перекладину в петли, и после нескольких попыток ей это удалось.

Данила стоял, засунув руки в карманы. Он даже не попытался помочь своей спутнице в нелегкой борьбе с дверью. Сперва Эрилин разозлилась, а потом сообразила, что молодой человек просто не видит ее в темноте.

- Что это за место? - спросил Данила.

- Это сторожевая застава жрецов. Здесь неподалеку есть монастырь, где обучаются жрецы Торма.

- Ясно. А они не будут возражать против нашего присутствия?

- Нет. Ученики специально поддерживают здесь порядок, чтобы странники могли остановиться на ночлег. Перед уходом мы просто оставим пожертвование для Торма вон в том большом каменном ящике.

- Где? Я ничего не вижу. Здесь темно, как у Кайрика под рубашкой.

- Сейчас станет светло. - С этими словами Эрилин достала кремень из седельной сумки, высекла огонь и зажгла небольшую лампу на стене. Неяркий свет фонаря немного разогнал темноту, и взору путников предстала большая квадратная комната. Одна ее часть предназначалась для людей, другая - для лошадей. Уютным это жилище назвать было трудно: деревянный пол, несколько пыльных охапок сена для коней и три скамейки у грубо сложенного очага.

- Ну, прямо как дома, - весело заметил Данила Танн. - При условии, что кто-то привык жить в пещере.

- Займись лошадьми, потом мы поедим, - рассеянно проговорила Эрилин, которую больше заботили практические аспекты путешествия, чем мнение Данилы об их укрытии. В седельной сумке у девушки лежали дорожные хлебцы и печенье. «На сегодня хватит, - подумала она. - Но завтра надо будет подстрелить дичь».

Пока Данила ухаживал за лошадьми, спотыкаясь в полумраке, Эрилин с удовольствием избавилась от маски сембианской куртизанки. Призвав силу Лунного Клинка, она отменила заклинание. Затем, заведя черные кудри за уши, девушка взяла льняной платок и стерла с лица следы косметики. Наконец, она вынула из глаз линзы и убрала их в коробочку. Вновь став собой, она взяла немного сена и приготовила на полу два спальных места. Сняв сумку с седла, она устроилась на ложе из травы и достала провизию.

- Счастливые лошадки, - провозгласил Данила, присоединяясь к ней. - Они так набросились на сено, словно это деликатес.

Эрилин молча протянула молодому человеку кусок копченого мяса и черствую лепешку. Данила взял пищу, понюхал, поднес к глазам, чтобы лучше рассмотреть, затем сказал:

- По сравнению с этим сено точно выглядит как деликатес.

Тем не менее, юноша отодрал зубами большой кусок мяса и начал его жевать, яростно работая челюстями.

- Непростая задача,- заметил он с усмешкой. Откусив еще один кусок, он потянулся к мешку, который висел у него на поясе, и вытащил оттуда фляжку. Сделав большой глоток, молодой человек протянул флягу Эрилин, однако девушка покачала головой. Данила пожал плечами и вновь приложился к горлышку.