Соляное сердце - Руслана Рэм Страница 23

— Если того желаешь, отец Серафим.

Старик заухал, словно филин, и подтвердил:

— Желаю, князь. Желаю.

Я встала с лежанки и замерла, ожидая когда дверь отворится. Первым зашел Василе и улыбнулся мне, а следом за ним старый-престарый отец Серафим. Батюшка мне говаривал, что Отшельники потому и отшельники, что вера у них иная, в Единого бога они веруют и не существует для них иного мироустройства, но никому ничего не насаждают.

Серафим оглядел меня с макушки до пят, улыбнулся, показывая все здоровые зубы для такого дряхлого тела, и сказал:

— Так вот ты какая, дева, согревшая соляное сердце. Что ж, не удивлен. Чувствую в тебе силу духа большую.

Старец погладил бороду и прикрыл глаза, потом медленно их открыл, и мне на мгновение показалось, что они вспыхнули яркой небесной синевой.

— Спешить вам надо, дети мои. Беда идет на ваши и на наши земли.

Сердце мое больно сжалось. Неужели дар мой не обманул, не мои то переживания были?

— Что за беда, дедушка? — взмолилась я. Серафим подошел ко мне ближе, сжал плечи и сказал:

— Орда идет, девочка. Домой вам надо спешить. Отправь соляную горлицу и сразу улетайте.

Я перевела испуганный взгляд на Василе, но свой хмурый взгляд он устремил в дощатый пол, что-то обдумывая серьезно.

А ведь не хотела я просить князя об услуге этой. И теперь с виной этой всю жизнь жить. Глаза намокли, но слезы не пролились, боялась я, что не смогу уже с собой совладать. Василе будто почувствовал мой страх, резко вскинулся, а потом и обнял сразу, как только отец Серафим отошел.

— Только не плачь, Лиля. Не дам я в обиду ни тебя, ни народ свой. Отправляй письмо родным, а о другом не печалься.

Письмо мое получилось короткое. Я лишь сообщила родителям, что Малена в надежных руках настоящего бога, жива и здорова, а главное счастлива. Потом быстро дописала, что и у нас с Иринь все хорошо. Я взяла горсть соли, что дал мне отец Серафим и медленно насыпала на письмо. Соль с их градирни действительно отличалась от всего, что до этого видела Лиль. Ароматная, вся идеально соразмерная в кристаллах, почти прозрачная, да еще и пышущая магией леса. Конечно, такая соль лечила лучше любых трав, ведь всю силу она вбирала в себя при испарении. У батюшки тоже градирни стояли, но такого состава в их семье сделать не получалось. Был свой секрет у монахов, неведомый остальным солеварам.

Соль впитала чернила, размякла, ожидая, когда же я начну колдовать. Тут нужно было не упустить момент, и раньше не начать, иначе слова послания могли растеряться по пути, отпасть соляной крошкой. Я отсчитала до трех, как учила матушка, и принялась создавать свою соляную горлицу. Птичка вышла маленькая и почти живая. Быстро взлетела мне на руку, склонив головку к шее. Я поднесла ее к раскрытому окошку и нашептала путь. Птица взмахнула своими соляными крыльями и шустро вылетела в сторону дома.

— Получилось? — спросил меня Василе, заходя внутрь. В этой светелке он казался таким огромным и опасным. Глаза его, как у зверя дикого, пристально следили за мной, но теперь я видела в них то, что от страха разглядеть тогда не смогла.

Нежность.

Князь взглядом своим будто гладил меня ласково, а беспокойство в его глазах дарило тепло.

— Все получилось, княже. Соль не подведет, такой волшебной я давно не видела.

Он подошел ко мне и обнял, то ли успокоить желая, то ли сам успокоения прося.

— А я тебе говорил. Нет ни соли такой больше, ни отваров, поэтому нам надо прямо сейчас уходить, чтобы беду не накликать своим присутствием, а ежели отец Серафим про Орду говорит, то полетим домой немедля.

Я сжала сильнее край туники Василе и уткнулась ему в грудь.

— Не бойся, сердечко мое, никого в обиду не дам, — сказал Василе ласково и погладил меня по напряженной спине.

Очень мне хотелось верить его словам, но отчего-то не верилось.

Снова лесная поляна, столб огня, мощная драконья спина и полет — быстрый, резкий, неспокойный. Я держалась за Василе онемевшими руками, а он все набирал и набирал скорость, когда завидел столбы дыма над своими землями. Не везде они были, враг не жег деревни, но зато амбары и колодцы не пожалел. А замок горел почти весь, где-то его успели потушить, оставив черные ожоги на стенах, а где-то еще боролись с огненной напастью. Но в небе не было никого. Я вертела головой во все стороны, чтобы предупредить Василе, если замечу кого-то, но все было тихо, будто враг наигрался и ушел.

Одним стремительным движением Василе рванул к лесной опушке, почти упал на землю, взрывая огромными лапами траву, и пригнулся, чтобы я смогла слезть быстро, а потом сразу же превратился в человека.

На князе не было лица.

— Василе? — позвала я тихо, но он не посмотрел на меня, сжав в тонкую линию губы. Злость в нем так и клокотала. Он проверил ножны, осмотрел все свое оружие, что взял с собой и достал небольшой кинжал.

— Возьми, спрячь за пояс и никому не говори, что он у тебя есть. Никто не должен знать, что ты вооружена, Лиля. — Говорил он, не сбавляя шага, да такого быстрого, что мне приходилось почти бежать за ним. Он обернулся ко мне, посмотрел злым взглядом, отчего слова я так и проглотила, не решившись их произнести, а потом с огромной болью в голосе сказал:

— Нас предали, Лиля. И я не знаю кто.

Я замерла на мгновение, пытаясь понять весь смысл сказанного, а потом зажала рот рукой, чтобы не закричать от такой же злости, что сейчас клокотала в моем женихе. Да кто ж такое мог сотворить?! Каким подлым змеем надо быть! А потом… потом я заплакала, кинулась к князю и запричитала:

— Княже, ты мне веришь? Неужели ты думаешь? Ни я, ни Иринь… — слова рвались наружу, перепрыгивая друг друга, не складываясь в слова, но Василе остановился резко, посмотрел на меня пристально и вдруг поцеловал. А мне будто другого и не нужно было сейчас, я обвила его шею руками, прильнула сильнее, и не отпускала, пока он не рассмеялся тихо мне в губы.

— Так врагов не целуют, draga.

— Ты мне веришь?

— Верю, — выдохнул Василе и снова поцеловал, но уже спокойнее, будто силы черпая из нашей нежности. — Но в замок я пойду один, Лиля. А ты спрячешься, и не смей показываться в замке, чтобы ни случилось.

Княже отвел меня не в деревню, боясь, что предатель может умело расcтавить ловушки везде. Меньше людей знают, что они вернулись, больше шансов, что мы быстро найдем виновного. Я бежала за Василе и думала, кто же мог нас предать? Вроде как Вайорика говорила, что в замке только мы с Иринь новые лица, а все остальные давно там трудятся. Загадка.

Мы дошли до старого разрушенного домика, что в старые времена служил ночлегом путникам, а теперь лишь напоминал о том времени, когда границы княжеств были открыты для всех. Василе достал меч и проверил ветхое строение изнутри, вглядываясь в каждый уголок. Я шла следом.