Нашествие ангелов. Книга 1. Последние дни - Сьюзен И Страница 23

Все мое тело холодеет.

— Вы формируете армию Сопротивления?

Я изо всех сил стараюсь не смотреть на Раффи. До этого я пыталась собирать информацию об ангелах, просто на всякий случай. Однако надежда на организованную борьбу улетучилась в облаках дыма вместе с Вашингтоном и Нью-Йорком.

А теперь Раффи сидит посреди лагеря мятежников, отчаянно пытающихся сохранить свое существование в тайне от ангелов. Если ангелы узнают об этом, они раздавят Сопротивление в зародыше, и кто знает, сколько потребуется времени на организацию нового.

— Мы предпочитаем считать себя обычной человеческой армией, но да — полагаю, можно рассматривать нас и как Сопротивление, поскольку в конечном счете мы — аутсайдеры в этом мире. В данный момент мы копим силы, проводим набор и организацию. Но у нас есть далеко идущие планы. Нечто такое, о чем ангелы не скоро забудут.

— Вы собираетесь нанести ответный удар? — При мысли об этом мне становится страшно.

— Да, мы собираемся нанести ответный удар.

— И какой вред вы можете причинить? — спрашивает Раффи.

Внутри у меня все холодеет при мысли о том, что я единственный человек в этой комнате, который знает, что Раффи — их враг.

— Достаточный, чтобы доказать: мы тоже чего-то стоим, — отвечает глава Сопротивления. — Не ангелам доказать. Нам плевать, что они думают. Людям. Дать им понять, что мы здесь, мы существуем и всех вместе нас не отодвинуть на обочину.

— Вы хотите атаковать ангелов, чтобы к вам пошли люди?

— Ангелы думают, будто они уже победили. И, что гораздо хуже, люди тоже так думают. Мы должны объяснить им, что война только начинается. Это наш дом. Наша земля. И никому ее не захватить.

Меня переполняют смешанные чувства. Кто враг в этой комнате? На чьей я стороне? Я пристально смотрю в пол, изо всех сил избегая смотреть на Раффи или Оби.

Если Оби что-то почувствует, он начнет подозревать Раффи. Если что-то почувствует Раффи, то вряд ли он станет мне доверять. Господи, если я разозлю Раффи, он может изменить своему обещанию и сбежать в обитель без меня.

— У меня голова болит, — всхлипываю я.

Следует долгая пауза — Оби о чем-то размышляет. Я почти уверена, что сейчас он крикнет: «Боже мой, это же ангел!»

Но ничего такого не происходит. Вместо этого он встает и опускает миску с мясом на свой стул.

— Продолжим утром, — говорит Оби.

Он ведет меня наверх по нескольким ступеням к стоящей в тени койке, которую я до этого не замечала. Охранник сопровождает Раффи к койке в другом конце комнаты.

Я неуклюже ложусь на бок со связанными за спиной руками. Оби сидит на койке, связывая мои лодыжки. Так и подмывает подколоть его, потребовав сперва ужин и кино, но я сдерживаюсь. Еще не хватало шуточек насчет секса в полном вооруженных мужчин лагере, где нет законов.

Он подкладывает мне под голову подушку, затем откидывает волосы с моего лица, заправляя их за ухо. Прикосновение его руки теплое и мягкое. Мне следовало бы испугаться, но я не боюсь.

— Все будет хорошо, — говорит он. — Мужчинам дан строгий приказ вести себя с тобой по- джентльменски.

Вряд ли требуется умение читать мысли, чтобы понять, что данный вопрос вполне может меня волновать.

— Спасибо, — отвечаю я.

Оби и солдат забирают миски и уходят. Щелкает замок.

— Спасибо? — переспрашивает Раффи.

— Заткнись! Я устала. Мне в самом деле нужно поспать.

— Что тебе нужно, так это решить, на чьей ты стороне.

— Ты им скажешь?

Мне не хочется уточнять на случай, если нас подслушивают. Надеюсь, он понимает, что я имею в виду. Если мы с Раффи доберемся до обители, он будет знать о зарождающемся движении Сопротивления. Если расскажет другим ангелам и они уничтожат движение, я стану иудой рода человеческого.

Долгая пауза.

А если он не расскажет — станет ли он иудой своего рода?

— Зачем ты сюда пришла? — спрашивает он, откровенно меняя тему. — Почему не убежала?

— Глупо, да?

— Весьма.

— Я просто... не могла.

Хочу спросить его, почему он рисковал своей жизнью, спасая мою, когда его народ убивает нас каждый день. Но я не могу. Не здесь и не сейчас, пока нас могут подслушать.

Мы молча лежим, прислушиваясь к стрекотанию сверчков.

Какое-то время спустя, когда я уже начинаю засыпать, он шепчет в темноте:

— Они все спят, кроме часовых.

Я мгновенно просыпаюсь:

— У тебя есть план?

— Конечно. А у тебя нет? Ты же у нас спасатель.

Луна переместилась, и падающий в окно свет стал более тусклым. Но его вполне достаточно, чтобы увидеть темный силуэт поднимающегося с койки Раффи. Он подходит ко мне и начинает развязывать мои путы.

— Как, черт побери, тебе это удалось?

— Чем-чем, а веревками ангелов не удержать.

Я забыла, насколько он сильнее человека.

— Хочешь сказать, ты все это время мог освободиться? Я тебе даже не нужна. Почему не сделал этого раньше?

— Разве не забавно, как они станут напрягать свои крошечные мозги, пытаясь сообразить, что случилось?

Он быстро развязывает меня и ставит на ноги. Его уклончивый ответ не ускользает от моего внимания.

— А, поняла. Предпочел сбежать ночью. Ты ведь не можешь обогнать пулю?

Как и большинство людей, я впервые узнала об ангелах из видеозаписи, показывавшей, как застрелили в воздухе архангела Гавриила. Я не в силах избавиться от мысли, что, возможно, ангелы вели бы себя не столь враждебно, если бы мы сразу же не убили их предводителя. По крайней мере, они считают его убитым. Никто этого точно не знает, поскольку тела так и не нашли, — по крайней мере, так говорилось. Легион крылатых созданий, паривших позади него, рассеялся вместе с охваченной паникой толпой, быстро исчезнув в затянутом дымом небе. Не был ли и Раффи в составе этого легиона?

Он поднимает брови, явно отказываясь обсуждать воздействие пуль на ангелов.

Я насмешливо улыбаюсь: «Ты не столь совершенен, как выглядишь».

Подойдя к двери, прикладываю к ней ухо.

— В здании есть кто-нибудь еще?

— Нет.

Я пытаюсь повернуть ручку, но дверь заперта.

Раффи вздыхает:

— Я надеялся, что не придется применять силу, вызывая лишние подозрения.

Он берется за ручку, но я его останавливаю: