Верхняя Москва. Русский блицкриг - Анатолий Матвиенко Страница 23

Дмитрий накинул на плечи зимнюю куртку, натянул капюшон на самый нос и под такими маскировочными чарами высунулся из купе, обменяв монету на газету. Кричащий заголовок и три фотографии с паспортов, предъявленных на пограничном переходе в порту, заняли половину первой полосы.

Он выглянул в окно. Проводник о чем-то оживленно болтает с полицейским. Вряд ли об опасных пассажирах. Но береженого Аллах бережет.

– Пять минут на сборы. Смываемся!

Собственно, эти пять минут потребовались Ангин, мужчины управились куда быстрее.

– Нас ищут троих. Разделяемся. Мартик, отстанешь метров на пятьдесят, но не упускай нас из виду. Долго магичить нет времени, бросаю на вас примитивный отвод глаз. Четверть часа он продержится. Двигаем в вокзальный туалет, избавляемся от документов. Сейчас безопаснее без них, нежели с фамилиями, которые в розыске на весь Кыргызстан. Без крайней нужды ни слова – армянским акцентом выдаете себя с головой. Вперед!

Беглые разыскиваемые убийцы встретились за железнодорожной станцией. Вокзалом назвать ее нельзя даже по местным понятиям. Площадь за ней окружена россыпью одноэтажных белых домов с плоскими крышами и без окон на фасаде, чуть дальше – мечеть, за ней пара сооружений повыше с шатровыми кровлями. Ни единого булыжника, куда ни кинь взгляд – сероватый песок, носимый неприветливым зимним ветром. Впрочем, гораздо теплее, чем в Копетдаге. На площади дымит невероятно обшарпанный автобус и один паровой грузовик. Кроме них – волы, арбы и неизменные здесь верблюды.

– Идем. Нельзя торчать у всех на виду. Мартик – сзади.

– Что ты задумал?

– Место дикое. Пока местные услышат о трех головорезах, нужно укрыться и продумать план действий.

В полукилометре от станции они увидели домик, отличающийся от соседних только вывеской «Сайдамат хожи ота».

– Какой-то местный общепит. Зайдем.

Дмитрий обернулся к фланировавшему сзади Мартику и указал на дверь. Открыл ее и окунулся в ароматы восточной кухни. К счастью, в зале имелись отдельные кабинеты, устланные коврами и отделенные шторами. На обслуживающего паренька ушло некоторое количество энергии, чтобы он не запомнил лица посетителей.

– Здесь можем провести без подозрений часа два, максимум два с половиной. Какие есть предложения?

– Надоело бегать, – заявил Мартик. – В конце концов, не может быть вся местная полиция куплена одним портовым авторитетом. Можно найти водителей, они люди незаинтересованные, дадут правильные показания. Полицейские маги их проверят.

– Они могут и тебя проверить. – Сестра передразнила его интонацию. – Кому это надо? Мы заказаны, заказ исполняется. В любом случае нас ждет арест и много недель в камере, где мы полностью беззащитны. Дмитрий может хоть к русскому консулу стучаться. А мы? Беглецы из спорной территории. Даже османы за нас не вступятся.

– Отличный плов. Если бы меня постоянно не пытались убить, сказал бы, что на Востоке здорово. – Княжич вытер жирные пальцы. – Почитаем. Давно не случалось быть героем передовиц.

Под вопросительным взглядом армян «а раньше приходилось?» он развернул газету.

– О, тетушка постаралась, которая вдова Ерджаника. Гляди, Ангин, как подробно описана твоя одежда: накидка в стиле Оролча, желто-коричневый кушак, мягкие полусапожки, имитирующие шевиот, платок черный или коричневый. Я с тобой которые сутки, а смог бы указать только цвет одежды и что ноги – не босые.

– Она огорчена за мужа…

– Дело совсем в другом. Услышь меня. Перед тобой – не профессиональный боец и не разведчик, каким был мой отец. Он бы в первую очередь подумал о том, что за спиной и в тылу врага нельзя оставлять свидетелей.

– Он бы убил женщин?!

– Не обязательно. Скорее всего, отправил бы их в монастырь вместе с твоей мамой. Хотя, раз играют такие силы, монастырь – не слишком надежное убежище. Другого нет. Поэтому, господа соучастники в мокром деле, отныне мы на войне и не имеем права сдаться в плен.

– Стрелять в полицию? – недоверчиво промычал Мартик.

– Крайне нежелательно. Но при отсутствии другого выхода – да. Ладно, душегубы, смотрим, куда нас занесло. Итак, где-то рядом протекает река Мургаб с запрудой и электростанцией, что делает эту дыру пригодной для жилья. – Дмитрий рассмотрел последнюю полосу газеты, особо испещренную рекламой. – Ого, я не прав. Здесь какая-то древняя столица. Даже туристов возят. Цитадель Эрк-Кала, территория раннесредневековой селитьбы Гяур-Кала с руинами нескольких буддийских и христианских монастырей, городище Султан-Кала, мечети, медресе, мавзолеи.

– Предлагаешь экскурсию? – Мартик, раздосадованный тем, что его предложение отвергнуто даже без обсуждения, начал откровенно злиться.

– Нет, изучаю обстановку. Раз туристы, значит, должна быть какая-то минимальная инфраструктура. То бишь гостиницы. Сейчас истерия по розыску трех ассасинов взыграет по нарастающей, потом чуть успокоится, если наш след сочтут утерянным. Значит – новые документы, измененная внешность. Ангин превратится в мальчика. На время, конечно.

– Буду зваться Аперик. – Она попыталась пошутить перед переменой пола. – Это имя означает «братик».

– Какие документы добуду, так и будешь зваться. – Дмитрий поднялся. – Возвращаюсь на вокзал. Если через два часа не вернусь, считайте – со мной беда. Не пытайтесь выручать. Выбирайтесь сами.

– Как?!

– Не говорите мне, иначе выдам полиции при магическом допросе. Не скучайте!

Он обернулся за полтора часа. Ангин вскочила, схватила его за руки.

– Ты вернулся!

– Похоже, здесь витали сомнения. Оставим их на вашей совести. Документы не ахти, я подмыл их у большого семейства, направляющегося в Кызыл-Су. Надеюсь, пару дней они их не хватятся.

Ангин и Мартик раскрыли паспорта с красными обложками и золотыми полумесяцами.

– Они – граждане Западной Монголии? Их же задержат в порту!

– Барышня, вы истину глаголете. Но их неприятности рядом с нашими – мелочь. В общем, здесь какие-то особо целебные соли, семья Ахмад-оглы набиралась здоровья. Поживем недельку в другой гостинице. Ангин превратится в пожилую Ханум Ахмад. В мальчика пока рано, иначе придется посещать мужской туалет. У нее младший сын – неслух Шамиль. Во всем слушайся мамочку, понял? Иначе старший брат, это я – Сайфуддин, больно тебя накажет. Зато иностранный говор объясним. Вряд ли здесь монгольский акцент тюркского отличат от армянского. Мартик, плечо поджило?

– На мне всегда все быстро заживает.

– Ой ли, две пулевые дырки и огнестрельный перелом? Месяц отдай и не греши. Магия прихватила ранки, не более. До полного выздоровления дней десять. Я это к чему. Не могу менять твое лицо. Лечебная магия приводит организм к генетическому исходнику. Поэтому – легкий морок, дальше будешь сидеть и набираться сил в гостиничном номере. Ангин здорова, достаточно сильно состарить кожу лица.