Пожиратель Душ - Антон Орлов Страница 23

Пожиратель душ хочет поймать и сожрать то, что ускользнуло от него четверть века назад. Стать приманкой, как предлагает Пеларчи? Брр… Но у него нет выбора, он уже приманка. Что еще могло понадобиться этой твари в Рифале?

Не забираться бы Ксавату так далеко на юг, но, поступив в свое время на службу в Министерство Счета и Переписи, он обнаружил, что больше себе не принадлежит. Куда командировали, туда и поедешь, а попробуй не подчиниться – назначат дисциплинарное расследование.

Вообще-то, в дисциплинарном расследовании ничего ужасного нет. Император-самодур, который направо и налево рубит головы провинившимся чиновникам, – это из детских сказок. В реальной жизни таких чиновников штрафуют, переводят на неперспективные должности или отправляют в отставку, всего-навсего. Но сама по себе разбираловка… Инспектора из внутренней административной полиции всю подноготную стараются вызнать, до всякой мелочи докопаться. Не иначе, с жиру бесятся, истинные цепняки!

В этом опять же ничего особенно страшного нет. При условии, что ты натуральный Ксават цан Ревернух, а не вор, присвоивший с помощью зеркала-перевертыша чужое лицо и убивший его законного обладателя, укравший имя и статус высокородного.

Клетчаба Луджерефа в случае разоблачения ожидала смертная казнь, поэтому он не давал поводов для дисциплинарного расследования, усердно трудился на ниве государственной службы, безропотно ехал, куда посылали. Отыгрывался за эту срань на подчиненных. Им, бездельникам, хорошо, по ним веревка не плачет, и никто не мечтает сожрать их души.

Ежели что, Ксават успеет сбежать – он привык держать нос по ветру и в таких делах не тупак, но его же разоблачат, пусть даже заочно, и сенсационная история наверняка попадет в газеты! А пожиратели душ, которые поумнее, тоже газеты читают. Король Сорегдийских гор узнает, под чьей личиной он скрывается, как выглядит…

Шофер ругнулся и притормозил. Через дорогу перебежала стайка сопливых вертихвосток. Волосы распущены, мордашки усыпаны сверкающими в свете фонаря блестками. Ксават подумал об Элизе и тоже зло выругался за компанию с шофером.

Не нужна ему эта Элиза. Даром не нужна. С ней чем дальше, тем хуже. Девок много, он себе другую найдет. Но уступать ее безродному паршивцу из сопредельного мира не годится. Обидно, вроде как тебя ткнули мордой в срань собачью.

Если с Элизой что-нибудь случится, Ксавату, как непосредственному руководителю, за нее отвечать, поэтому ничего с ней не случится. Раз дрянь девка не умеет ценить добро, по возвращении из командировки он ее выгонит с самой нелестной характеристикой. Все ей припомнит…

А этот молодой да ранний, который хочет увести девку у Клетчаба Луджерефа, за свою наглость дорого заплатит.

Под лоджиями монастырской гостиницы собралось видимо-невидимо кошек. Одни поглядывали вверх, ожидая угощения, другие дремали в траве.

Среди зелени желтела песчаная площадка, и посередине, на постаменте, сидела еще одна кошка – бронзовая, десятиметровая. Изображение Лунноглазой. За деревьями виднелись крытые цветной черепицей многоярусные крыши соседних построек.

– …В общем, выбор за тобой, – сказала в заключение Миури. – Возьмешься за такое задание или нет…

Речь шла все о том же. О транспортировке в Макишту грызверга Мардария, принадлежащего Регине цан Эглеварт. Миури вчера допоздна медитировала в храме и в конце концов удостоилась беседы с богиней.

Поскольку на совести у Мардария нет ни одной убитой кошки (по не зависящим от него причинам, просто-напросто не поймал), монахиня получила разрешение помочь в этом деле супруге Столпа. Но – не подобает жрице Лунноглазой Госпожи носить на шее кулон с грызвергом, естественным врагом кошачьего племени, так что хранить у себя означенный кулон придется ее помощнику. Он не давал обетов и не принимал посвящения, ему позволительно.

И второе. Приближается время священных мистерий в Олаге, сестре Миури надлежит там присутствовать. Ника она могла бы взять с собой – но без грызверга, поэтому, если Ник согласится на эту авантюру, ему придется добираться до Макишту самостоятельно, а Миури приедет туда позже.

Он еще не путешествовал в одиночку и находится здесь всего-то два с половиной года, из них первый год безвылазно провел в Нойоссе, городе иммигрантов. Он до сих пор многого не знает и вдобавок по иллихейским меркам несовершеннолетний – ему еще не исполнилось двадцати. Вдруг он угодит в неприятности, как уже было в Мекете?

С другой стороны, Большой Поперечный тракт, пересекающий иллихейский материк с востока на запад, мимо северных отрогов Сорегдийского хребта, – оживленная и благоустроенная трасса, здесь много небольших городов, деревень и придорожных гостиниц. До совершеннолетия Нику осталось всего-то полгода, он не увлекается ни азартными играми, ни спиртным. Если он благополучно доставит кулон с грызвергом в Макишту, он заработает солидный гонорар и для ордена Лунноглазой, и для себя – четверть заплаченной Региной суммы будет положена в банк на его имя.

Миури предложила Нику самому принять решение.

– Я согласен, – рассеянно наблюдая за собравшимся внизу кошачьим обществом, сказал Ник. – Без проблем отвезу. Лишь бы он по дороге из кулона не выскочил.

– Не выскочит. Для этого надо совершить особое действие и произнести отпирающее слово. А насчет своего согласия – хорошенько подумай до утра. Если не передумаешь, завтра пойдем к Регине.

– Не передумаю.

В последнее время он все чаще испытывал неловкость из-за того, что Миури постоянно его опекает. Да, он здесь чужак, иммигрант, но Пластилиновая страна (у него не шли из головы слова Элизы, и чем дальше, тем больше ему нравилось это название) гостеприимно принимает чужаков. На Миури Ник пожаловаться не мог, она тактичная, рассудительная, терпеливая, однако ведет себя так, словно он школьник, а она – классный руководитель и обязана за ним присматривать. Ладно, если бы ему было тринадцать лет, но ведь ему скоро стукнет двадцать!

– Тебе придется быть осторожным и осмотрительным, меня рядом не будет. Иногда ты заводишь довольно странные знакомства.

Ник понял, на что намекает «бродячая кошка».

– Так он же ничего мне не сделал.

– Не считая браслета, который смогла снять с твоего запястья только Лунноглазая Госпожа. Нехорошо было беспокоить богиню из-за такой мелочи, как неподдающаяся застежка.

– Это ведь была, как ты сама сказала, заколдованная застежка.

– Вот именно. Не годится надевать на человека штуковину, которую он не в состоянии самостоятельно снять.

– Кроме браслета, ничего плохого не было. Наоборот, он отговорил меня от самоубийства. Мне тогда очень важно было с кем-то поговорить, после этого стало легче.

– Ладно, это ведь дело двухлетней давности, – примирительно заметила Миури. – Я только хочу сказать, что по дороге в Макишту ты не должен попадать ни в какие истории. Ты будешь курьером с ценной посылкой, за которую мы с тобой несем ответственность.