Сказки должны кончаться свадьбой - Юлия Стрельникова Страница 23

Как камень, брошенный в воду, оставляет круги, так каждое наше действие имеет последствия. Если бы будущее было ведомо людям, возможно, они поступали бы разумнее. Но руководствуясь лишь собственными предположениями, они часто создают множество проблем.

А проблемы создала Бекка.

Началось все с того, что ‘милая девочка’ решила, если выбирать мужа, то по высшему разряду. А высший здесь кто, правильно, Лорд. Ах, внимания не обращает - значит надо соблазнить. Тогда он, как честный мужчина, должен будет жениться. В ее испорченную интригами, и, подозреваю, забитую женскими романами головку даже не пришла мысль о том, что Лорд может просто напросто не заинтересоваться ею. А уж о строгости воспитания здесь она и вовсе не задумалась. И на голубом глазу эта юная соблазнительница пошла ночью в его покои. И перепутала поворот в темноте, зайдя совсем в другую спальню. К ее счастью этот кто-то оказался достаточно растерян, увидев в своих комнатах леди в кружевной ночной рубашке, и не успел понять, кто именно почтил его своим визитом. А Бекка, разглядев, что кавалер совсем не тот, который ожидался, тут же убежала. Не знаю, какие мысли бродили в ее головке остаток ночи, но к утру на нее снизошло озрение. А именно, свалить вину на кого-нибудь другого.

Женская месть воистину ужасна. Как оказалось та история с гаданием задела ее гораздо сильнее, чем виделось с первого взгляда. И если меня она просто воспринимала пустым местом, посчитав ниже своего достоинства связываться со мной, то Аллия, которая мало того, что сама не прислушалась к ней, так еще и других уговорила, была равной по положению, а значит, должна получить по заслугам. И, ни капли не сомневаясь, Бекка решила, что если валить вину на кого-то, то на Аллию. Желание отомстить, вкупе со страхом быть раскрытой толкнули Бекку на невероятный поступок - она еще раз вернулась туда, где успела побывать ночью и оставила на полу шаль. Шаль Аллии.

Но тем утром, когда я искала Лорда, чтобы сделать попытку объясниться никто, кроме Бекки ни о чем не подозревал. И потому, когда вдруг пришел Крел, с просьбой собрать девушек вместе, я не насторожилась. Только зайдя вместе с ними и обнаружив, кроме девушек в комнате Айнарру и Лорда, я напряглась, когда же в комнату вошли Адер и еще два Серых - испугалась. Суд. Опять суд. Кто-то что-то натворил. Девушки молча расселись, удивленные не меньше моего.

- Леди, - спокойно начал Лорд. - Мне неприятно говорить об этом, но одна из вас оказалась настолько неразумна, что решилась, нарушив правила, прийти ночью в спальню к мужчине, который не является ее мужем. К счастью, ни к каким последствиям это не привело. Леди, вы знаете, сколь бережно в нашем краю относятся к женским добродетелям. Чтобы очистить ваши имена, каждая из вас должна всего лишь произнести вслух при свидетелях, что эта вещь принадлежит не вам.

На этих словах один из Серых выложил перед девушками шаль.

Я увидела, как торжествующе блеснули глаза Бекки, когда она повела в сторону шали взглядом, как стремительно бледнеет лицо Аллии, и все поняла. Трудно было бы не понять.

Остальные испуганно молчали. Проблема была, гораздо глубже, чем казалась на первый взгляд. Одна из причин, по которой Серые требовали девушек именно благородного происхождения, то, что за их чистоту можно было поручиться. Серые высоко ценили матерей и жен, а потому столь постыдное поведение как измена или соблазнение воспринималось ими едва ли не святотатством.

Девушки молчали.

- Простите, леди, мне очень неприятно задавать вам этот вопрос, но обстоятельства вынуждают меня. Вам не понадобиться делать ничего, просто повторите, что это не ваша вещь.

Сколько я не пыталась себе объяснить, что толкнуло меня так поступить, я нашла лишь одну разумную причину - несправедливость возмущает меня. Возможно, потом я буду тысячу раз сожалеть о содеянном, но сегодня буду чувствовать себя правой. К тому же Аллия мне нравилась, а Бекка - нет.

Поэтому я просто подобралась поближе к Аллии и потребовала:

- Скажи, ‘дарю’.

- Дарю,- шепнула она в ответ, едва ли понимая, до конца, что делает, таким напряженным взглядом смотрела она на шаль.

Что ж, решение принято.

Что ты делаешь, Ирга, взвыл во мне голос разума. У тебя мало проблем? Немало. А значит, еще одна мне не повредит, так как остальным. В конце концов, моя репутация и до этого момента была не больно хороша. С такими мыслями я и сделала шаг вперед.

- Это моя вещь.

И в моих словах никто бы не смог почувствовать лжи.

В Аризене, где я провела детство, есть одна пословица: ‘Кто не боится проблем - ездит верхом на коне, кому не хватает забот - покупает осла, не желающий трудностей - обречен ходить пешком’.

Не желая ничего решать, я долгие годы ‘ходила пешком’, и ‘купила осла’ в тот день, когда воспротивилась дядиному решению и отправилась в новую землю, предпочтя неизвестность предрешенной судьбе. Сейчас же, по собственной воле шагнув навстречу чужим проблемам, мне предстояло ‘взобраться на коня’, вроде того дикого красавца, которого я навещала на конюшне. По крайне мере ощущения были такие, как будто я уже поставила одну ногу в стремя, а лошадь в это время решила сдвинуться с места.

Но отступать уже поздно. Слово сказано, решение принято. И я твердо повторила еще раз:

- Это моя вещь, Лорд Гварин.

Все же признаваться в грехах, которых не совершал, несравненно легче, чем пытаться доказать собственную невиновность, даже если ты действительно чист.

- Объяснитесь, леди Ирга, - предложил Лорд. И голос его стал так же отстранен и холоден, как и в день нашей встречи. Лед и сталь. - Объяснитесь. И постарайтесь привести убедительные причины тому, как ваша вещь оказалась ночью рядом с комнатой моего брата.

Что? Бекка заглянула ночью к Крелу?! А теперь я должна придумать, что мне понадобилось от него?! Более нелепой ситуации и предположить нельзя. Судьба - величайший из шутов. Задала трудную и одновременно глупую загадку, самую странную из тех, что мне доводилось решать, и теперь с удовольствием взирает на дело рук своих.

Как же мне солгать, не сказав ни слова неправды, как объяснить правду, никого не задев? Я сама решила ‘сменить осла на коня’. Мне и отвечать.

Едва ли меня испугал холодный взгляд Лорда и угроза, которой был наполнен его стальной голос. За последние два десятка дней я побывала по другую сторону от смерти, предстала перед Судом Лорда, принесла клятву Жизни, чуть не умерла, молчаливо обвиненная Адером в колдовстве. Что изменится, если меня, поимо прочего, сочтут безнравственной? Сомнительно, что такой проступок будет стоить мне жизни, Лорд и так в любое мгновение может использовать право клятвы. Мне ли опасаться смерти?

Репутация? В мои лучшие дни на ней оказывалось немало пятен. Смею предположить, что еще одно ничего не изменит в жизни. Достоинство леди? Я ею не являюсь, чтобы дрожать из-за каждого плохого слова, сказанного в лицо или за спиной. Переживала и худшую молву. Ни один мужчина не захочет видеть меня спутницей жизни? Они и до этого не ходили за мной вереницей. В целом, для обвиняемой в столь неприличном поступке я чувствовала себя необыкновенно легко и светло.