Вечный поход - Сергей Вольнов Страница 23

Десятники неспешно принялись за дело. Обходили одного за другим своих подчинённых, дотошно осматривая каждую деталь экипировки.

Наступил миг, который со всей очевидностью показывал, чего стоил каждый нукер. Не среди бранных тревог, а в рутинной лагерной жизни, когда пуще всего ценится полная боевая готовность. И горе тому, кто без должного уважения относится к своим доспехам. А тем паче — к оружию!

Разве можно доверить свою спину в бою или же покой на привале тому, кто не чтит собственное оружие, будь то меч, лук, копьё или же любая мелочь, способная как спасти от смерти, так и подвести в лихую годину. Тот, кто так поступает — не выживет долго в лютых битвах, того не любят демоны войны. Но хуже всего — погибнут из-за него побратимы, надеющиеся, что сбоку ли, сзади ли — страхует их жизни неумолимый сверкающий меч, а не ржавая полоса металла. Суровое наказание ждало любого, чья личная небрежность к оружию объявлялась подрывом боеготовности всего тумена. И ни один из друзей, ранее ушедших на Небо и принятых в Облачную Орду, даже не подумывал заступиться за него.

Сегодня Хасанбек не ограничился выслушиванием докладов от тысячников — поехал по рядам лично. Взгляд скользил по воронёным пластинам панцирей «хуяг», по нагрудным щиткам-зерцалам. Наткнувшись на провисшую упряжь или же на лошадь, пуще иных уставшую, терпеливо дожидался — заметит ли этот непорядок строевой командир, и как отреагирует…

В третьей тысяче темник спешился. Бросил поводья подоспевшему оруженосцу. Замер безмолвно за спинами воинов седьмой сотни.

Сотник Минагха в присутствии нойона принялся за осмотр с удвоенным усердием. Перешёл к следующему нукеру. Тот тут же подобрался и хрипло представился:

— Джельтэ, рода Есут… улус Орондай… седьмая сотня третьей тысячи Чёрного тумена.

И замер, как каменный истукан.

У его ног, как, впрочем, и у всех воинов, был расстелен «цув», на котором аккуратно покоились предметы вооружения и дополнительное снаряжение.

Сотник царапающим взглядом прошёлся по прямоугольным пластинам панциря, шлему. Не найдя изъянов, перешёл к упряжи и защите боевого коня, которой уделялось особое внимание. Тем более в гвардии, где не применялся мягкий доспех в виде попоны, обшитой металлическими бляхами, а был обязателен доспех твёрдый «ламилярный», из пяти частей, с налобной металлической полосой, который требовал более умелого пользования и повышенной выносливости лошадей.

Самым тщательным образом были осмотрены зубы скакуна, удила, а также крепящиеся к ним ремни повода и оголовья. Сотник подёргал рукой подпругу, стременные ремни. Особое внимание уделил эмээлу. Седло, имевшее деревянный остов, было покрыто войлоком и обтянуто чёрной кожей, как и полагалось всаднику Чёрного тумена, и не имело никаких внешних повреждений. Он заставил нукера снять эмээл, потом находившиеся под ним кожаный черпак и войлочный потник — и убедился, что на спине лошади отсутствуют потёртости. Дотошный Минагха не ограничился внешним осмотром и, дождавшись, пока Джельтэ переседлает коня, пожелал лично убедиться в правильной подгонке конского доспеха и упряжи. Вскочив в седло, он пустил коня рысью, потом галопом. Вернувшись, спешился и сделал небольшое замечание — налобная пластина затянута немного туже разумного. На защитные функции это не влияло никак, а вот лошадь вела себя более напряжённо и могла устать раньше, чем должно. В целом же доспех был закреплён умело и надёжно — не болтался и не угнетал скакуна сверх меры.

Отдав поводья Джельтэ, сотник перешёл к осмотру личного оружия. В этом он был особенно въедлив. Хасанбек, продолжая думать о своём, рассеянно следил за его движениями. Тот поочерёдно брал с цува предмет за предметом, цепко выискивая взглядом изъяны.

Номо. Сотник вытащил его из кожаного саадака, осмотрел кибить, роговую накладку. Не обнаружив отслоений и трещин, перешёл к тетиве. Несколько раз резко растянул лук, остался доволен состоянием. Не забыл достать из саадака три сменных тетивы. Одобрительно качнул головой, обнаружив, что изготовлены они из разных материалов: из волокон конопли, из сплетённых воедино сухожилий, а также из женских волос — подобного добра было полным-полно в покорённых тангутских городах. Это говорило в пользу Джельтэ — каждая тетива предназначалась для своих погодных условий… Далее наступил черёд берестяного колчана со стрелами. Минагха не поленился и осмотрел каждый наконечник, причём тут же отметил отсутствие достаточного количества «срезней». Хозяин явно отдавал предпочтение трёхлопастным наконечникам, предпочитая стрелять наверняка, а не обвально, однако достижение общих целей обязывало воина иметь полный обязательный комплект боезапаса. Состояние стрел было отличным, наконечники изощрены, при колчане находился и массивный хурэ, а также запасные костяные свистунки и маленький мешочек с ядом «могайн хорон» для смазывания наконечников перед боем.

Халха ненадолго привлёк внимание дотошного сотника. Деревянный каркас, толстая кожа, наклеенная с внешней стороны щита, металлические сегменты, наклёпанные поверх неё, и войлочное покрытие с внутренней стороны — всё было в полнейшем порядке.

Черёд дошёл до хэлмэ, лезвие которой было остро отточено, а клинок не имел трещин и ржавчины. В отличном состоянии были и ножны. Никаких нареканий на вызвало и состояние прочего оружия — «гулда», круглая булава из хорошего железа с втульчатым насадом, боевой топор «алма хунэ», и копьё «жада» — всё так и просилось в бой!

Осмотрев оружие, Минагха добрался до вспомогательного снаряжения. Засапожный нож «хутуг» в ножнах. Шило «шубгэ», скребница «зулгуур», кресало «хэтэ», волосяная верёвка «зээли», кнут «ташуур», иголка с нитями, три вида пут для лошади, палатка «майхам» и многое другое — придраться было практически не к чему. Каждый предмет был на своём месте и в отличном состоянии.

Хасанбек усмехнулся, у него закралось подозрение, что Минагха нарочно так долго проверяет одного из своих лучших воинов. Наверняка выжидает, когда нойону надоест наблюдать. и он проследует дальше. Видя, что нукер внимательно следит за проверяющим его командиром, темник протянул руку к ближайшему гвардейцу, жестом попросил его булаву. Неслышным кошачьим шагом подошёл сзади к Джельтэ. Выждал пару минут… и внезапно нанёс несильный точный удар, целясь прямо в ленточку на затылочной части дуулги.

Булава рассекла воздух. В том месте, где только что была голова гвардейца.

Джельтэ, успевший подсесть и крутнуться вполоборота, встретился глазами с Хасанбеком. Расслабился, узнав темника. Нойон одобрительно покачал головой, оставшись доволен поистине звериной сноровкой воина. Похлопал его по плечу. Уже хотел сказать ему, что тот вполне достоин перевода в первую тысячу, и даже начал произносить имя:

— Джель…

Посторонний громкий шум оборвал его.

Успокоившаяся было ящерка вновь ожила. Царапнула по сердцу. Прикосновения её лапок были неприятными и пугающими, отозвались мелкими частыми уколами внутри.

«Что?! Что такое?!!»

Поднимая клубы пыли, в расположение выстроенного тумена ворвался всадник. Заметался по широким коридорам между выстроенными отрядами. Наконец определил местонахождение нойона и направил коня к нукерам третьей тысячи. От этой обречённой фигуры исходила незримая волна, заставлявшая увидевшего замереть и умолкнуть.