Звезда Ада - Андрей Дашков Страница 23

– Да кто ты такой? – брезгливо спросил Люгер.

– Если это производит на тебя впечатление, можешь считать меня посланником магистра Глана, – сказал монах, и Люгер услышал в его тоне нескрываемую насмешку. – Когда получишь гомункулуса, обращайся к его помощи в середине каждой двенадцатой ночи. Но тебе придется питать его человеческой кровью… Что поделаешь, в этом мире все имеет свою цену…

После этих слов монах без лица удалился, держа перед собой догорающую свечу. Когда затихли звуки его шагов, Люгера посетил на удивление глубокий и спокойный сон, в котором не было места кошмарам.

* * *

Наутро у Слота почти не осталось сомнений в том, что ночное посещение действительно привиделось ему во сне. И все же он осторожно завел разговор со служанкой о всевозможных суевериях и вскользь коснулся историй о монахе без лица.

Эта тема явно не доставляла служанке удовольствия, но Люгер был настойчив и вскоре выяснил, что ей известны несколько случаев, когда люди встречали монаха в окрестностях поместья. Более того, она поведала хозяину о том, что, по мнению слуг, в огромном старом доме Люгеров обитает кто-то чужой и живет этот чужой либо в затерянном подземелье, либо в никому не известных комнатах, тайна доступа в которые давно утрачена.

Тут уж Люгер не мог удержаться от смеха. Однако семена, посеянные ночными видениями и мрачной убежденностью слуг, дали свои всходы. И в полдень следующего дня Стервятник уже подъезжал к деревне лилипутов.

Теперь уже никто не помнил, когда и почему карликовый народец западных королевств стал селиться в отдаленных местах, куда было достаточно трудно проникнуть обыкновенным людям. Иногда это были селения на болотах, иногда – почти незаметные лесные деревни или пещеры в древних заброшенных каменоломнях. Во всяком случае, карлики не причиняли властям никаких неудобств, кроме того, многие обитатели королевств даже извлекали пользу из их существования.

За время изоляции пути больших и маленьких людей ощутимо разошлись, и теперь, спустя много поколений, их не связывало ничего, кроме вялой торговли и хорошо оплачиваемых услуг, которые лилипуты оказывали некоторым частным лицам с помощью неведомой остальному миру магии.

Карлики были известны главным образом тем, что поставляли уродцев для правящих домов западных королевств, и тем, что владели тайной создания гомункулусов. Последняя служила причиной давней вражды между лилипутами и колдунами всего обитаемого запада, но эту тайну маленький народ хранил свято, как залог своей собственной безопасности. Совершенно безрезультатными оказались многие попытки разгадать ее, а кое-кто даже поплатился за них жизнью, но никогда еще не удавалось доказать причастность лилипутов к чьей-либо смерти. Поэтому жители королевств давно оставили их в покое и относились к ним с суеверной настороженностью.

Ни один торговец или любитель сунуть нос в чужие тайны не сумел достаточно долго прожить в их селениях; никто не знал, что на самом деле происходило внутри их кланов, замкнувшихся от мира, и что творилось в уродливых головах, хранивших нечеловеческое знание. Мимика и выражения лиц карликов стали совершенно непонятными людям. Бесконечно чуждыми казались их нравы, обычаи, способности, цели и, может быть, уродцы многим внушали бы страх, если бы не казались столь безобидными и занятыми исключительно собственными делами.

По свету ходило множество легенд о коварстве лилипутов, их темных обрядах, зловещем колдовстве, порабощающем тела и души, – но все равно среди людей находилось немало тех, кто прибегал к их сомнительной помощи. Одним из таких несчастных теперь оказался Слот Люгер.

* * *

Гикунда была ближайшей к поместью Люгера деревней лилипутов и находилась к северо-востоку от Элизенвара, притаившись в самой глубине бескрайнего дикого леса, в котором не было дорог. Стервятник мог блуждать в его чаще до конца своих дней.

Но в среде подобных ему авантюристов тайные тропы в Гикунду и другие селения лилипутов были известны не хуже, чем адреса оружейных лавок. Поэтому он уверенно направил Тайви к трехсотлетнему дубу, который рос у подножья поросшего лесом холма. В дупле старого дерева до сих пор белели чьи-то кости.

Следующим ориентиром были едва уловимые, но совершенно особенные очертания далеких гор на востоке, почти сливающихся с горизонтом. Эти горы можно было увидеть с одной-единственной поляны во всем бескрайнем лесу, сквозь узкий просвет в густых кронах деревьев.

Потом невидимая тропа петляла по дну оврага, разрезавшего землю словно глубокий шрам, и сокровенные ориентиры выводили осведомленного путника в долину между двух угрюмых скал.

Сверху скалы казались островами в необозримом зеленом океане; когда-то Люгер пролетал над ними, но ничего не смог разглядеть сквозь плотную дымку, окутывавшую их плоские вершины. Дымка всегда висела над скалами и вряд ли была обычным туманом.

…Какая-то птица с шумом выпорхнула из сплетения ветвей и пронеслась над головой Люгера так низко, что он ощутил движение воздуха, гонимого крыльями. Возможно, это был один из крылатых стражей Гикунды.

Слот проводил птицу взглядом и увидел, что она стала описывать круги над лесом… Деревня была близко; Люгер знал это, а Тайви чувствовал присутствие живых существ.

Поэтому Стервятник не удивился, когда вдруг оказался на берегу лесного озера. Посреди озера был виден остров, а на нем – странные и ни на что не похожие жилища лилипутов.

Древние деревья с верхушками, озаренными солнцем, отражались в неподвижной воде. Озеро было очень глубоким и очень холодным. Даже у берега не было видно дна, но в стоячей воде мелькали белесые тени каких-то безглазых тварей. И хотя вокруг стояла мертвая тишина, Стервятник не сомневался в том, что о его появлении уже известно в Гикунде.

Руководствуясь все тем же устным путеводителем для авантюристов, Люгер нашел висевший на дереве колокол и несколько раз ударил в него. Спустя некоторое время из скрытого на далеком острове убежища вынырнула лодка и заскользила к берегу. Человечек, сидевший в ней, был так мал, что его голова и плечи едва возвышались над ее бортами. Взмахи маленьких, почти игрушечных весел были частыми, как удары птичьих крыльев…

Лодка пристала к берегу, и безоружный лилипут выскочил на сушу, быстро перебирая короткими кривыми ножками. Он остановился перед Люгером, без опаски рассматривая незваного гостя. Стервятник подозревал, что у этого бесстрашия была более серьезная основа, чем просто желание пустить пыль в глаза. В окрестностях озера пахло неизвестной большому человеку магией, пахло так сильно, что временами мороз пробегал по коже.

У лилипута была несоразмерно большая и абсолютно лысая голова, морщинистое лицо с фиолетовыми губами неприятно контрастировало с тщедушным детским телом. Уши казались огромными наростами по обе стороны головы; в их мочках поблескивали серебряные серьги.

Карлик был одет в костюм из тщательно выделанной кожи с вдавленными в нее магическими символами. Пальцы его рук были усыпаны черными камнями, но Люгер так и не заметил никаких признаков металла, в который они были бы оправлены.