Звездное колесо - Андрэ Нортон Страница 23

В горле у Орты появился вкус горечи, ее вырвало, она рассталась с тем немногим, что было в желудке: ведь перед пророчеством она долго постилась и с тех пор почти не ела. След показывает, что не один ужас обрушился на землю. Прорвана какая-то защита, и вырвались существа Извне.

Орта пробиралась вдоль стены, держась как можно дальше от этих ужасных следов. Теперь она ощущала зловоние… но ей нужно пройти мимо мертвого, чтобы попасть в следующую дверь.

Наконец она оказалась в знакомом коридоре и свернула в большой зал, к зеркалу. Может, там ей помогут ее способности. Там ее место, там безопасность…

Безопасность? Где теперь найти безопасность? Но тел она больше не видела, ни одного. Храм, сам по себе небольшой город, со множеством слуг, казался покинутым. Она вышла в Небесный Зал.

Золотые троны пусты, а зеркало…

Орта закричала и опустилась на колени. Сломанная рука болела так сильно, что на какое-то время у Орты перехватило дыхание. Но то, что она увидела, хуже всякой телесной раны. Трехногое сиденье лежит на боку, перед ним взад и вперед покачивается рама зеркала. Но блеск поверхности, в которую она так часто смотрела, исчез. Остались только осколки, разбросанные по полу. Зеркало погибло.

Сердце Орты билось неровно. Она пыталась произнести слова Отхода, Разъединения. Зеркало умерло… а ее жизнь безвозвратно с ним связана… что же ей остается?

Тут только она поняла, что Рука сказал правду, что в ней что-то продолжает цепляться за жизнь, бороться за дыхание, за возможность двигаться. Она на коленях поползла вперед, пока здоровой рукой не коснулась металлических обломков. Край одного из них порезал ей палец, она увидела, как капает на пол ее собственная кровь. Темнело, небо затягивали тучи. Мать Солнце больше не светит, но ночь еще не наступила. Ложная тьма одеялом накрывала картину гибели мира. И тут… сквозь полумрак вверх взметнулось пламя, далекий огненный столб, такой гигантский, что вся местность осветилась.

Орта вспомнила свое видение. Поднимающиеся из глубины земли горы раскрываются и выбрасывают столбы пламени. Один из них она и увидела. А вот и другой. Порошок пепла начал опускаться повсюду, забивался в глаза, покрывал кожу, он обжигал, резал, не давал дышать.

Она снова услышала крики из города. Там люди, должно быть, сходили с ума, бегали в поисках убежища, которого не может быть, надеясь выжить. Но какая может быть надежда, если гибнет сама планета?

Орта заставила себя оторваться от осколков зеркала, символа ее разбитой жизни. Скоро ли она придет, эта волна, вода, ушедшая с предназначенной ей впадины земли?

Это пресловутое убежище… сумела ли Голос добраться до него? Орта сомневалась, что убежище вообще могло существовать. Голос, Рука, те, кого они вели, – они все обмануты. Орта рассмеялась и потащилась дальше. Перед ней лестница, ведущая к тронам. Она поднялась на первую ступеньку, потом на вторую. Огни на стенах, казавшиеся в наступившей полутьме яркими, превратились в слабые искорки, они гаснут. Итак, исчерпывается сама Сила. Проявит ли она себя в последний раз у самого центра пересечения линий?

Сила – она жила ею и ради нее. Ее собственных способностей недостаточно для овладения Силой, они давали ей только возможность предсказывать. Зеркало разбито, ее способности – мертвы.

Она ухватилась за ручку ближайшего трона – трона Голоса. Как часто стояла она в этом зале и во время Вечернего Гимна, и во время Гимна Первого Света Утра, смотрела на Голос, которая, полная Силы, посылала всем благословение, с ее пальцев срывались огненные ленты и разлетались по всему городу: все хорошо, правда торжествует, Тьма побеждена! Орта умудрилась встать и полусела-полу­упала на сиденье. Она совершает святотатство, пытаясь вызвать остатки Силы. Но разве она уже не мертва вместе со своим зеркалом? Пусть Сила сожжет ее, превратит в ничто за дерзость, лучше умереть быстро, чем жить и видеть эти ужасы, видеть волну, поднимающуюся над линией восточных холмов.

К небу из глубин земли устремился третий огненный столб. Дым болезненно обжигал горло, заставил ее непрерывно кашлять, почти ослепил. Она плакала, глаза жгло. Орта откинулась на троне и закрыла глаза.

Слышался ровный гул подземного огня. Весь храм вздрогнул. Она услышала ответный грохот камней. Но не смотрела, падают ли камни поблизости.

– Возьми меня… – Она не сознавала, что говорит, пока не ощутила движение собственных губ, потому что ничего не слышала в грохоте пламени. – Возьми меня сейчас…

Она начала медленно выполнять привычные ритуалы, открывать мозг, как будто перед свиданием с зеркалом. Открыв глаза, смотрела вперед, на клубящуюся пыль, как будто это та сверкающая поверхность, которая появлялась в ответ на ее призыв.

Пыль начала образовывать в воздухе завесу. Или это только кажется ее помутившемуся взгляду? Но завеса все плотнее, и в ней возникают какие-то новые силы, которых она не понимает. Это не зеркало Силы – что-то гораздо более дикое, первобытное, оно противостоит хрупкости ее плоти, стремится заменить ее тело, плоть, кости чем-то другим. Орта непрерывно кашляла в отравленном воздухе. Рот ее заполнился жидкостью, она выплюнула и увидела алое пятно в пыли. Голова… что-то проникает в ее мозг… протискивается… толкает… Глаза ее превратились в колодцы боли.

Тело Орты билось в конвульсиях. Она стонала, но не слышала собственных стонов. Пыль уплотнилась, она сплошным занавесом повисла между тронами и всем остальным миром. Пыльный занавес, полоска тени, но на ней начинает двигаться нечто иное, не из пыли, то, что призвано новым существом в теле Орты, что начинает проявлять себя.

Орта снова увидела картину гибели мира, гораздо менее отчетливо, чем в зеркале. И закрыть глаза она не могла: то, что она видела, исходило от нее, было ее частью.

Смерть, повсюду смерть. Вода, стекающая с огненных островов; эти острова поднимаются и вновь погружаются. Из земли вздымаются горы. Леса превращаются в пепел, реки высыхают и меняют свое русло, словно гигантская рука проводит эти водные линии и снова стирает их. С неба продолжается бесконечная бомбардировка – падают меньшие космические странники. Но вот появляется и главный пришелец – мертвый, покрытый кратерами шар, он все ближе и ближе подходит к земле, которую явился уничтожить.

Никакого ощущения времени, нет ни дня, ни ночи, нет движения времени, отмечаемого ударами храмового гонга, – только мрачная смерть, отпечатанная на тумане из дыма и пепла. Орта сидела, а Сила продолжала изливаться и показывать ей…

Сквозь занавес прорвалась фигура – тело прикрыто лишь несколькими обгоревшими тряпками, человек подтягивается почерневшими изуродованными пальцами. К ней поворачивается черное окровавленное лицо. В ней оживает смутное воспоминание. Рука – тот, кто пытался договориться с ней, узнать у нее тайну убежища, которая не была ей известна.

И тут же картина на занавесе изменилась. Изображение все поглощающей смерти дрогнуло… исчезло. Появилось другое видение… коридор меж каменных стен… впереди дверь, на ней линии, они светятся, образуя символы, они живы и полны Силой. Она поняла, что это убежище, подготовленное заранее. Оно сохранилось, выдержало.