Ярость - Юрий Никитин Страница 23

Я продолжил как можно более убедительно:

– Американцы как раз и побеждают по всему миру,потому... что не прошли эпохи рыцарства, верности долгу, чести, слову. Онисразу начинались как нация лесорубов и золотоискателей, что плавно перешли вбанкиров и рабочих. Для американца немыслимо застрелиться, смывая, так сказать,кровью пятно... что было так характерно для всей Европы, в том числе и для России.Этот трусливенький американский образ жизни победил, теперь и наш боевойгенерал, обгадившийся при защите Белого Дома, куда там застрелиться: лучше посудам затаскает!.. А все это называется уважением к человеческой жизни... Дляамериканцев нет ничего дороже собственной жизни, от этого они пляшут во всем.Нам труднее это принять, потому что у нас, как я уже говорил, была эпохаверности слову, чести... Были столетия, да что там столетия! – с самыхпервых дней Руси честь и достоинство ценились выше жизни. А так было до самогонедавнего времени...

– Пуго застрелился, когда не получился переворот...

Я отмахнулся:

– Это уже отдельные случаи. Американцы тоже иногдастреляются. Один на сто миллионов. А я говорю о временах, когда было правиломпустить пулю в лоб... или в сердце, чтобы кровью смыть пятно. Это времякончилось с последней большой войной, тогда еще красные командиры стрелялись...да и немецкие тоже. Потому у нас осталась острая тоска по тем временам! И намхочется возврата... Не в прошлое, а к традициям верности слову, гордости,достоинству. Наш западный мир... а мы тоже относимся к западному миру, хоть инамного беднее, но идеалы те же меленькие и подленькие: побольше жратвы, теплыйклозет, видеоаппаратура, поменьше работы да повыше зарплата, и чтоб никакихидей, никаких целей общества, а просто жить, жрать, гадить в чистом туалете,ходить по бабам... Пока еще нет насмешек над трагической любовью Ромео иДжульетты, для нас свято имя Шекспира, но через несколько лет уже над ниминачнут насмехаться открыто! Мол, двое идиотов... Любовь, конечно, хорошо, но неубиваться же в самом деле? Предмет любви легко заменим. Вон в любомамериканском боевике герой, потеряв горячо любимую жену, а то и ребенка тоже,тут же натыкается на девку, с которой уничтожает злодеев и... если междувыстрелами и пинками еще не лег с нею в постель, то поженятся сразу же, какпоследний злодей упадет с простреленной грудью. Человек в западном мире можетпокончить с собой от зависти, что у соседа больше денег, но никогда из-занесчастной любви, из-за чести.

Все слушали, по их лицам я читал настороженность, расчет,некоторые поглядывали то на меня, то на Кречета, старясь понять, как тотреагирует на нестандартные речи, дабы успеть скорректировать свою линию.

Яузов, который больше всего на свете мечтал стереть с лицаземли Чечню, неожиданно сказал:

– Может быть, фру...проктолог прав. Мы ненавидимисламистов за то, что у них есть то, что мы потеряли... потеряли совсемнедавно. Исламист еще может застрелиться, смывая пятно со своей чести, а нашгерой только оботрется, когда ему в морду плюнут, а потом тебя еще по судамзатаскает. Но мы помним, что еще совсем недавно, наши отцы... ну пусть деды,еще стрелялись, чтобы снять с себя обвинение...

Коломиец зябко передернул плечами:

– Это уж вовсе лишнее.

Яузов сказал горько:

– Мне, хоть я и военный, приходится забираться в такиедебри, чтобы искать пути повышения, так сказать, воинского духа... Я скажу, чтоосновная разница между исламским миром и тем, который себя гордо называетпередовым, не космические ракеты или производство компьютеров! Исламский всееще упорно стоит на том, что жизнь – не самое ценное для человека, что важнее –честь, достоинство, верность слову! Западный же мир провозгласил главнойценностью жизнь человека. Любого, даже самого подлого. И ради спасения этойжизнишки, можно и в дерьме валяться, простите за солдатскую прямоту, а то инаглотаться, плевки вытерпеть, оскорбления проглотить, изнасилование своей женыи дочери простить, да и самого, если тоже используют – ничего, теперь это так,пустячок для западного человека. Советуют даже расслабиться, чтобы получитьудовольствие. Потому я ненавижу исламистов, ибо они сохранили свою честь, а мы– нет. Они постоянный укор, и мы это чувствуем. Но я хоть признаюсь, за чтоненавижу, а в американских боевиках они все – тупые и жестокие дикари...

Коломиец возразил громко:

– Что вы ссылаетесь на американские боевики!..Культурные люди их не смотрят. Это не критерий...

Яузов зло огрызнулся:

– Культурных перевешали еще в семнадцатом. А которыеостались... они в помойках роются, а не книжки читают!

– Ну, это уже...

– Ничего не «уже». Боевики творят моду, а модой можнонавязать то, что не по зубам ни закону, ни ФСБ, ни моей танковой армии!

Другие тоже поглядывали, как и я, с удивлением. Квадратнорожий,тупой, он говорил грубо, но неожиданно дельно. Впрочем, дураки хороши длявыполнения приказов, а не для совета. Кречет знал, кого приглашать. Не у всехмозги в спинном хребте или в том утолщении внизу, из-за которого динозавры едване стали властелинами мира, но все же не стали.

Кречет поглядывал с удовольствием. Похоже, нравилось, чтогенерал – морда ящиком, ошарашивает интеллектуалов.

* * *

Нам уже дважды приносили горячий кофе. Коломиец сдалсяпервым, разбавил крутым кипятком, но теперь все наконец-то говорили, перебивалидруг друга, высказывали наболевшее, а заодно и старались привлечь вниманиерезкими суждениями. Генерал-президент, сторонник решительных мер, подберет вкоманду решительных и жестоких...

Коган ерзал-ерзал, наконец встал, извинился, метнулся кдверям. Яузов фыркнул, мол, кишка слаба, которая прямая, а Коломиец наклонилсяк Кречету:

– Вас устраивает такой министр финансов?

Кречет удивился:

– Конечно! Он само обаяние. Дамам ручки целует...Всегда улыбается. Что еще надо?

Коломиец замялся, явно хотел как-то обратить внимание нагорбатый нос министра финансов, на фамилию, а то и намекнуть, что с такимминистром денежки могут уплыть в одно ма-а-а-аленькое, но с большими аппетитамигосударство.

– Ну, а как... насчет деловых качеств?

Кречет удивился еще больше:

– Шутите?.. Какие еще деловые качества? Если буду такоеспрашивать, то придется ходить по пустому зданию. Взгляните в окно, увидите ихделовые качества. Богатейшая на свете страна... единственная в мире, где есть изолото, и алмазы, и нефть... и все-все!.. причем не только для себя, но напродажу!.. и нищая. Какие вам еще деловые качества? Мне с этой своройразбираться еще долго. И погнать всех в шею нельзя, среди них в самом делемогут найтись один-два стоящих человека. Может быть, даже три... Хотя врядли... Но их не видно за спинами горлопанов.

* * *

В дверь заглянула Марина, что-то знаками показала Кречету.Тот нахмурился, буркнул: