Дети крови и костей - Томи Адейеми Страница 23

– Нет!

Тростниковые стены, где мы встречали полнолуние, складываются с резким треском, проваливаются сквозь настил и уходят под воду.

Я жду, что в волнах появится голова Тзайна, жду визга Найлы, но вижу лишь кромешную тьму.

В мгновение ока мою семью стерли с лица земли.

– Зели…

Амари вновь берет меня за плечо. От ее прикосновения кровь закипает. Я хватаю ее за руку и тащу за собой, полная отчаяния и ярости.

Я убью тебя, проносится в голове. Если мы умрем, ты – тоже.

Пусть твой отец почувствует эту боль. Пусть король узнает горечь невосполнимой утраты.

– Нет! – кричит Амари, когда я тяну ее в пламя, но ее едва слышно из-за шума крови в ушах. Глядя на принцессу, вижу лицо короля, и ярость становится еще сильнее.

– Пожалуйста…

– Зели, стой!

Отпускаю Амари и оборачиваюсь на крик, доносящийся с моря. Найла плывет среди волн, на ее спине Тзайн. За ними следуют папа и Мама Агба – в кокосовой лодке, привязанной к седлу Найлы. От потрясения я не сразу понимаю, что они живы.

– Тзайн…

Подпорки, удерживающие рыбацкий район над водой, шатаются. Прежде чем мы успеваем спрыгнуть, они падают в море, утягивая нас за собой. Ледяная вода погребает наши тела, смягчая ожоги, о которых я позабыла.

Я иду ко дну среди бревен и обломков. Тьма уносит боль, остужает ярость.

Можно остаться здесь, тихо говорит внутренний голос. Необязательно продолжать этот бой…

С секунду раздумываю, страстно желая скрыться от того, что творится наверху. Но, когда легкие начинают гореть, принимаюсь работать ногами, выталкивая себя на поверхность разбитого мира.

Неважно, как сильно я жажду покоя. У богов другие планы.

Мы молча плывем по узким проливам в сторону от северного побережья, не в силах говорить после пережитого ужаса. Хотя шум волн оглушает, крики Биси в моей голове звучат еще громче.

Четыре смерти. Четыре человека не выбрались из пламени.

Я принесла огонь в Илорин. Их кровь на моих руках.

Я обнимаю себя за плечи, чтобы не заплакать, пока Мама Агба бинтует наши раны лоскутьями, оторванными от своего подола. Хотя мы выбрались из пожара, но кожа покрыта царапинами и волдырями, и я радуюсь боли, как другу. Раны – ничто в сравнении с чувством вины, обжигающим сердце.

Желудок сводит, когда я вспоминаю обгоревшие трупы. Обугленная кожа слезает с их конечностей, запах паленого мяса все еще разносится в воздухе.

Им теперь хорошо, пытаюсь я утешить себя. Если их души достигли покоя алафии, смерть – это почти подарок. Но что если муки были слишком сильными?

Закрываю глаза и пытаюсь прогнать эту мысль. Если смерть была слишком страшной, их душам не видать загробной жизни. Они останутся в апади, вечном аду, снова и снова переживая свою боль.

Когда мы высаживаемся на каменистый берег, Тзайн помогает Амари, а я – папе. Я обещала не подвести его. А теперь вся наша деревня сгорела в огне…

Я смотрю на зазубренные камни, не в силах взглянуть ему в глаза. Папа должен был продать меня на работы. Сделай он это, у них с Тзайном началась бы спокойная жизнь. Молчание отца лишь усиливает мою боль, но когда он встречается со мной взглядом, я вижу в его глазах слезы.

– Ты не можешь все бросить, Зели. Не теперь. – Он берет меня за руку. – Эти чудовища во второй раз лишили нас дома. Не дай этому повториться.

– Папа? – Я не могу поверить, что он это говорит. Со времен Рейда он не проклинал власть даже шепотом. Я думала, он больше не будет прежним.

– Пока магия не вернется, они так и будут относиться к нам, как к грязи. Нужно преподать им урок. Если они сожгли наши дома, мы сожжем их.

Тзайн стоит, разинув рот от изумления, мы переглядываемся. Того, прежнего отца не было с нами одиннадцать лет. Мы не знали, что он все еще жив.

– Папа…

– Берите Найлу, – приказывает он. – Стражники близко. У нас мало времени.

Он указывает на северный берег, где пять человек в королевских доспехах сгоняют выживших в кучу. Вспышка пламени освещает печать на шлеме. Капитан… Тот, что преследовал нас с Амари, сжег мой дом.

– Едем с нами, – требует Тзайн. – Мы не можем бросить тебя.

– Нет. Я только задержу вас.

– Но папа…

– Нет, – обрывает он брата и кладет руку ему на плечо. – Мама Агба сказала мне о видении. Вы трое должны сделать это. Отправляйтесь в Шандомбль и выясните, как вернуть магию.

Ком встает в горле. Я хватаю папу за руку:

– Они уже отыскали нас. Значит скоро придут за тобой.

– К тому времени, как они отправятся в погоню, мы будем уже далеко, – уверяет меня Мама Агба. – Кто лучше видящей сможет спрятаться от стражников?

Тзайн переводит взгляд с папы на меня. Стоит, стиснув зубы, пытаясь оставаться спокойным. Не знаю, сможет ли он бросить папу здесь. Тзайн места себе не найдет, не позаботившись о других.

– Как мы вас найдем? – шепчу я.

– Верните магию, – говорит Мама Агба. – С видениями я всегда буду знать, где вы.

– Вам надо идти, – настаивает папа, когда воздух оглашают новые крики. Один из солдат хватает старуху за волосы и подносит меч к ее горлу.

– Папа, нет!

Я пытаюсь оттолкнуть его, но он прижимает меня к себе и обнимает. Меня трясет, но руки папы сильнее, чем прежде.

– Твоя мама… – Он умолкает. Я всхлипываю. – Любила тебя отчаянно. Она бы очень гордилась тобой теперь.

Сжимаю руку папы так сильно, что мои ногти впиваются в его кожу. Он обнимает меня в ответ и подходит к Тзайну. Хотя брат возвышается над ним, как башня, папа крепко обнимает его. Они стоят долго и, кажется, никогда не разомкнут рук.

– Я горжусь тобой, сын. Неважно, что нас ждет, я всегда буду гордиться тобой.

Тзайн смахивает слезы. Он не привык показывать свои чувства, но я ощущаю его боль.

– Я люблю вас, – шепчет нам папа.

– Мы тоже любим тебя, – хриплю я.

Отец жестом приказывает Тзайну садиться на Найлу. Амари забирается следом – слезы струятся по ее щекам. Глядя на нее, я испытываю гнев. Почему она плачет? Ведь это не королевская, а моя семья разбивается из-за нее.

Мама Агба целует меня в лоб и крепко обнимает.

– Будь осторожной и сильной.

Шмыгнув, киваю, хотя вовсе не чувствую в себе силы. Мне страшно. Я слаба как никогда.

Что, если я подведу их?

– Береги сестру, – напоминает папа Тзайну, когда я забираюсь в седло. – Найла, будь хорошей девочкой. Защищай их.

Конец ознакомительного фрагмента