Невеста решает бунтовать - Мстислава Черная Страница 24

Я улыбаюсь:

— Возможно, я лично отправлюсь в лес.

— Исидара?!

Пожав плечами, я безразлично поясняю:

— Мне стоит развеяться.

Обмен уколами прерывает появление капитана гвардии в сопровождении двух офицеров.

Началось?

— Господа? — обращается к ним Габриэль. Ни за что бы не подумала, что её удивление притворство.

— Ваше высочество, прошу прощения за вторжение, однако дело безотлагательное. В Парадной портретной галерее найдена леди Сьюзан Парк. Леди… убита.

Кажется, я ахаю вместе со всеми.

Меня потрясет не убийство как таковое, а безжалостность, с которой действует правящая семья. Разве мне не следовало бы уже привыкнуть? Я с трудом вспоминаю упомянутую леди. Миловидная шатенка, стеснявшаяся упругих кудряшек, доставшихся ей от бабушки-южанки имперского происхождения.

У отца леди Парк есть титул лорда и место архивариуса в одном из отделений налоговой инспекции. Он не маг, не богач, не имеет ни политического веса, ни связей, ни авторитета, но формально принадлежит к элите. Убийство леди считается более тяжким преступлением, нежели убийство аристократки без титула или тем более простолюдинки. Словом, лорд Парк отличный кандидат на роль отца жертвы.

Думаю, я разгадала план.

— Ч-что вы сказали? — принцесса показывает тревогу и сдержанность одновременно, она выглядит так, как и должна, наверное, выглядеть достойная юная принцесса.

— Леди Сьюзан Парк была убита, ваше высочество.

В беседке становится очень тихо, слышен шелест качаемой ветром листвы.

— Чудовищно! — восклицает Габриэль. — Кто мог совершить подобное? Капитан, вы… уверены в оценке? Видел ли леди врач?

— Врач был приглашён незамедлительно, ваше высочество. К моему глубокому сожалению, спасти леди Сьюзан Парк оказалось невозможно. Был использован сильнодействующий яд. Леди скончалась меньше, чем за минуту. Леди получила удар пока не установленным острым предметом в область шеи. Врач по характеру раны предполагает, что предмет может быть шилом или спицей.

Отчёт капитана выглядит крайне непрофессионально. А как же тайна следствия? Принцесса имеет право знать детали, но не её фрейлины и остальные леди, однако беседа идёт открыто, напоказ.

Это часть плана?

Думаю — да. Когда леди сложат выданные им факты воедино, потрясение, что убийство совершила княжна Ярес, затмит подозрительную работу гвардейцев.

Принцесса кончиками пальцев правой руки касается левой стороны, над сердцем:

— Капитан, я рассчитываю на вас. Преступник должен быть найден во что бы то ни стало в кратчайшие сроки. Действуйте. Леди, прошу прощения, но всем вам придётся задержаться и я прошу вас помочь, постараться вспомнить всё возможное. Любая мелочь может оказаться значительной.

Словно по волшебству из-за спины капитана выходит офицер с дощечкой, бумагой и перьевой ручкой, тотчас начинается опрос, и снова открыто. Леди отвечают едва ли не хором.

Поскольку я появилась последней, я могу молчать. Я слушаю и вскоре выделяю трёх фрейлин, среди них и леди Аль — девушки вбрасывают некоторые подробности, и с их подачи очень быстро начинает вырисовываться картинка: княжна Ярес прибыла одной из первых около часа назад и вскоре… отлучилась минут на двадцать.

Взгляды устремляются к княжне.

— Я получила записку от сестры моего жениха, — легкомысленно отвечает она.

Смотрю на неё и вижу собственное отражение из прошлой жизни — та же наивность, та же вера в правосудие, та же уверенность, что под ногами твёрдая земля, а не зыбучий песок.

— Княжна, — перебивает одна из младших фрейлин. — Где ваша восточная шпилька? Я видела её на вас утром.

— Разве леди Парк и княжна Ярес не ссорились накануне? — подхватывает другая.

— Что вы говорите? — теряется княжна Ярес.

Она хмурится, на щеках проступает гневный румянец, но опровергнуть завуалированные обвинения она не может.

Эх, она не лучше меня, всё ещё не осознала…

— Княжна Ярес, вы могли бы, пожалуйста, показать нам записку? — офицер сама деликатность.

Не важно, откажется она или согласится, оба варианта отвратительны. Ловушка захлопнулась час назад, когда княжна Ярес отлучилась.

Княжна медлит. На её месте я бы тоже не хотела показывать записку но под давлением обвиняющих взглядов я бы уступила. Открыв обтянутый кружевом клатч, княжна заглядывает внутрь.

— Ха… Должно быть, я обронила? Записку видела леди Аль.

Все оборачиваются к старшей фрейлине и, разумеется, она решительно отвергает:

— Нет, княжна. Я верю, что вы не виновны, однако в столь серьёзном деле я отказываюсь лгать.

— Леди Аль…

— Я ничего не видела, — решительно продолжает она. — Я видела, как вы ушли, упомянув некоторую встречу. Вы направлялись как раз в сторону Парадной галереи.

— Где ваша шпилька, княжна Ярес? — мягкость уходит из тона капитана.

Почему леди Ярес оглядывается на меня, словно ищет помощи?

Я молчу.

Шпильки нет.

Шпилька идеально подходит под описание орудия убийства. Я думаю, шпильку вскоре найдут, и найдут на её кончике яд.

Чудовищный спектакль продолжается — гвардеец приводит дворцовую горничную. Девушка трясётся от страха, едва переставляет ноги. Ступив под крышу беседки, она вдруг опускается на колени и пытается прикрыть голову руками, тихо плачет.

— Что это значит? — Габриэль берёт инициативу на себя.

— Говори, — гвардеец грубо встряхивает горничную за плечо.

— Смилуйтесь, ваше высочество!

— Сокрытие преступления является соучастием. Ты хочешь в тюрьму? Говори.

Оставаясь на коленях, горничная обхватывает себя руками, мотает головой. Чуть успокоившись, она находит взглядом княжну Ярес.

— Я видела, ваше высочество. Я шла в прачечную мимо Парадной галереи и через окно случайно увидела, как леди в персиковом наряде выхватила из пучка длинную острую заколку, ударила ею вторую леди в шею и быстро ушла, а вторая леди схватилась за шею, словно начала задыхаться и упала. Я побежала за помощью.

— Какая ложь! — княжна Ярес хлопает ладонью по столу.

Горничная вздрагивает, заливается слезами.

Сейчас найдут шпильку и… княжне конец.

Я вмешиваюсь:

— Офицер, свидетельница, которую вы привели, простолюдинка. Её слово против слова княжны Ярес… С каких пор леди может быть так легко обвинена?

— Что это значит, княжна Исидара? — принцесса спрашивает даже не холодно, а откровенно враждебно.