Часовой Большой Медведицы - Сергей Бузинин Страница 24

Черт что-то прошептал, хлопнул в ладоши — и подал Мишке шарик размерами немногим больше булавочного укола.

Шарик был обжигающе холодным и, несмотря на размеры, тяжелым.

— Душа тараканья, она чего… — сказал черт. — Душа она так, глупость. Польза от нее одна — везухи прибывает. Для игры там, или еще для чего. А как везуха сработала, душонка на прежнее место возвращается, не удержишь ее долго, даже такую мелкую. Тем и живу, начальник. Подбираю, что лежит плохо да что сторговать удается…

— Это как? — спросил Мишка, глядя на крохотный шарик, лежащий на его ладони.

Черт послюнявил палец, наклонился и начертил что-то в пыли у себя за спиной.

— Отгадай, начальник, число от одного до пяти.

— Два. — Без раздумий ответил Мишка.

Черт молча показал ему на надпись. В пыли было начертана цифра два.

— Ты, законный, не подумай чего, я только с насекомыми и работаю, — поспешил пояснить черт. — Пробовал как-то со змеями, так чуть свою душу им не оставил. С кроликами пару раз получалось, так те кролики меня чуть потом и не загрызли. Не-е-е, начальник, мой кусочек махонький, зато безобидный. Насекомые-то дураки. Тараканам пообещаешь мировое господство, так они толпами прут…

— А стрекозе чего сказал? — оглушено спросил Мишка.

— Да про первую космическую… — махнул рукой Василий Петшович.

— Ну, ладно, про твой промысел мы еще потолкуем, — сурово сказал Мишка. — Ты про инфу давай. Поподробнее.

— Заметил я, начальник, одного вомпера. Я-то снаружи стою-торгую, так и заметил, что он мимо того банка хаживать часто стал. За три недели, что я там стоял, раз десять его видел. Ходить-то, он к банку ходит, а внутрь не заглядывает. Стесняется что ли? Правда все время в книжечку пишет, особо когда охрана меняется, да броневики инкассаторские приезжают. Ну, проходит он вчера, опять пишет, а я ему кричу — морэ, бери удачу, товар богатый, не паленый, не бодяженный! Он подошел да и взял у меня двух майских жуков. А лопатник у него, начальник, — оба рога и хвост за такой лопатник! Аж ломится! Ну, законный, грешен, решил я за тем вомпером дорожку протоптать — ай, как я люблю такие лопатники, на край бы света пошел — как за любимой женщиной! Я за бледным, он не видит. В телефон свой бубнит. Я поближе, чтоб на лопатник полюбоваться ай да может и знакомство с ним завести, и слышу, как вомпер толкует кому-то, что все он пробил и вынимать доход сподручнее всего со вторника на среду. Правду говорю, законный. Покрась мне рога розовым, если вру!

— Ладно, — решительно кивнул головой Мишка. — Если не соврал, поговорю с комендантом о твоем вселении.

— Зачем с комендантом, начальник?! — перепугался черт. — Не надо с комендантом говорить! Зазноба моя девушка скромная. Ей меня обратно пустить — будто девичью честь порушить! Строгих правил она, моя красавица!

— Так ты что, про Гейрхильд Гримсдоттировну мне тут полчаса распинался? — от удивления открыл рот Мишка.

— Про нее про лапушку, про нее, красавицу, — скромно потупился черт. — Ладно, законный, пора мне. А то скоро… Вон, вон, летит уже! — Удаляясь в сторону двери, Мишка слышал, как ругается Василий Петшович. — Чего без спроса не брал, то не краденое! Пшла, пшла вон! У-у-у, дура! Уйди, бабочка дурнохвостая!.. Ах ты, стерва, кусаться?

Мишка проснулся ровно в половине восьмого утра. За окном сиял солнечный свет, а открытые еще ночью окна наполняли комнату утренней свежестью, настоянной на ароматах луговых трав. Было легко, уютно и беззаботно. Сегодня воскресенье и можно еще поспать, но по извечному парадоксу именно в воскресенье спать и не хотелось. Хотелось поскорее умыться и бежать в тот дивный солнечный мир, где есть работа, друзья и Марина.

Памятуя об удивительных особенностях комнаты, не устающей делать ему сюрпризы, Мишка осторожно огляделся. От того, что обстановка в комнате осталась прежней, он испытал даже некоторое разочарование. Вздохнув, Мишка выпутался из пледа и сел на кровати.

Из пледа? Пледа вчера не было. А через мгновение будильник, которого у Мишки тоже не было, заиграл музыкальную тему из фильма «Скала» композитора Ханса Циммера. Секундой спустя о наступлении половины восьмого утра, пусть и с некоторым запозданием, отрапортовала кукушка из настенных часов, которых Мишка также с собой не привозил… В общем, пусть голос кукушки более походил на хриплое кваканье, комната продолжала радовать своего жильца подарками.

Мишка встал и с удовольствием потянулся. Чемодан лежал возле кровати, поглядывая на Мишку глазами-застежками, и в своем спокойном умиротворении напоминал большого рыжего пса, свернувшегося возле кровати хозяина.

Канашенков натянул джинсы и футболку, сунул ноги в кроссовки, прихватил полотенце и двинулся в направлении душа.

Впрочем, сегодня ему повезло меньше, чем накануне — возле дверей душевой стояло уже человек пять.

— Да кто ж там плещется уже полчаса? — ругался кто-то.

— Да это Милка Водонаева, русалка. Если она в душ залезет, так это надолго…

Мишка не стал ждать, умылся в раковине и, бодрый и веселый, направился обратно к своей комнате.

Шагов за пятнадцать до двери он услышал, как звенит телефон.

Мишка перешел на бег и с радостью увидел на определителе номер Марины.

— Т-с-с! — услышал он на другом конце провода. — Привет, Миша! Маринка еще спит, вот я ее телефон взяла потихоньку…

— Доброе утро, красотка! — искренне обрадовался Рише Мишка. — Как вчера доехали? Как выспались?

— Я просто заворожительно выспалась, — сказала Риша и, кажется, зевнула. — Я же долго спала. А в общежитии всегда так вкусно кормят?

— Ты же в гостях была, — объяснил Мишка. — В гостях так принято. Вкусно кормить.

— Здорово в ваших гостях принято, — вздохнула Риша. — В моих так никто не кормит. А что такое младший лейтенант?

— Это звание такое, военное, — удивленно пояснил Мишка. — А почему ты про него спрашиваешь?

— Вчера, когда вы ушли, к тетям Шизе, Фазе и Сусликовой стали приносить всякие вкусности эти… ну, которые тебе меня нести помогали… Я слышала, как они спорили — одни говорили, что я девочка Ирина, а другие — что те, кто так думает, какие-то остолопы, потому что ты лейтенант, а я тогда получаюсь младший лейтенант. — И тут же, как опытный следователь, Риша влепила Мишке неожиданный вопрос: — Миш, а тебе Марина нравится?

— Конечно, нравится. — не стал кривить душой Мишка. — Почти как ты.

— Это хорошо, — серьезно сказала Ришка. — Ты ей тоже нравишься. Я слышала, как она ночью звонила подруге и сказала, что ты шоколадный.

— Какой? — перепугался Мишка. — Хоть не заяц?

— Не. — Решительно возразила Ришка. — Маринка сказала, что ты как грильяж в шоколаде. Снаружи мягкий и вкусный, но если будешь сильно кусать, поломаешь зубы. Это ведь она хорошо сказала, да?