Охотник на санги - Елена Жаринова Страница 25

– Марк Александрович, простите, – очень собранно и спокойно сказала Ася. – Я представляю, как вас утомляют мои истерики. Я позвонила, чтобы ответить на ваш вопрос.

– Ася, я уже дома. Я могу вам перезвонить?

Как только он набрал номер, Ася заговорила без дальнейших предисловий:

– Все это началось очень давно, лет в шестнадцать. В моей душе тогда образовалась своего рода внутренняя земля обетованная. Место, куда невозможно вернуться и к которому я стремлюсь, как одержимая. Представьте себе: день изо дня влачить ненужную, неинтересную жизнь, проживать ее нехотя и наспех. А оставшись в одиночестве, возвращаться туда. В сотый, в тысячный раз объяснять себе самой, почему исчезло мое эльдорадо. Превращать каждую ночь в самоистязание: что надо было сказать? Как надо было поступить? А время уносило меня все дальше, и разлука чувствовалась все острее… С Алешей – это мой муж – я прожила пять лет. Я почти научилась не оглядываться назад – по крайней мере, мне так казалось. Но Алеши не стало – и лед подо мной треснул. Я стала проваливаться в прошлое все глубже и глубже, туда, где не было никакого Алеши… Пока не появились эти сны.

Умеют же некоторые напустить туману, вздохнул Марк. Любой мало-мальский интеллигент – сам себе психоаналитик.

– Асенька, вы говорите так же красиво, как и расплывчато. Не пытайтесь делать самостоятельные выводы, пусть останутся голые факты. К какому конкретному событию прошлого вы возвращаетесь?

В трубке послышалось смущенное хмыканье.

– Да ни к какому… Это и событиями-то назвать нельзя. Несколько взглядов, много ожидания, одна новогодняя встреча. Все остальное внутри. Вы будете смеяться, доктор, но мне нечего вспоминать, кроме моих мечт… О господи, как же сказать? Грез.

Принцесса Грёза, ласково подумал Марк. Но профессионал в нем уже начал анализировать поступившую информацию. Итак, все еще хуже, чем он ожидал. Дело не в шоке, который пациентка пережила четыре года назад. Шок лишь спровоцировал обострение… И вернулась шестнадцатилетняя девчонка, которая так и не сумела вырасти.

– Ася, я жду вас во вторник, в наше обычное время, – сказал Марк. – И умоляю: не думайте на эту тему. Вообще ни о чем не думайте. Записывайте сны. Смотрите глупые фильмы, побалуйте себя вкусненьким. Представьте себе, что вы животное, не обремененное интеллектом. Какие звери вам нравятся?

– Сурок, – ответила Ася.

– Пусть будет сурок. Устройтесь в норе поудобнее и ждите весны.

Ждите, а я буду думать, как вам помочь, – вот что он имел в виду. Закончив разговор, Марк вдруг сообразил, что сегодня впервые говорил с ней по телефону, и зачем-то погладил черный пластик трубки.

Метафоры, в которые пациентка облекала свое состояние, не замутняли сути. В шестнадцать лет Ася была влюблена в своего одноклассника Егора Гобзу, а он не ответил ей взаимностью. Это разочарование и стало пунктиком, навязчивой идеей, с которой Ася так и не сумела справиться. Она явный интроверт, и значимость этого события в ее внутреннем мире не могло перекрыть ничто извне.

Марка знобило – то ли простыл, то ли сказывалась общая нервозность этого вечера. Он растворил было таблетку аспирина, но вспомнил, что пил алкоголь, и вместо лекарства заварил крепкого чаю. А потом скачал из Сети новые Асины записки.

«Я покажу тебе Атхарту», – обещал я Фаине. С тем же пафосом и тем же успехом я мог сказать: «Я подарю тебе эту звезду».

Атхарта бесконечна, и вечности не хватит увидеть все ее чудеса, особенно если сидеть безвылазно в Хани-Дью, как это делаю я. Впрочем, легких на подъем людей в Атхарте не больше, чем на Земле. Все как-то прибиваются к одному месту, обустраивают жилище, обрастают друзьями, даже семьями… Бэзил – скорее исключение, чем правило. Два года он провел в странствиях и повидал многое… Однажды ему повстречалось загадочное древнее царство.

– Я увидел огромный город, – рассказывал Бэзил. – В центре – храм, покрытый золотым куполом. Ей-богу, по высоте он не уступает нью-йоркским небоскребам. От храма разбегаются улицы, но не линиями, а концентрическими кругами, а сквозь круги тянутся лучи каналов. На окраине города стоят вышки-зиккураты из голубого мрамора. Еще там много статуй крылатых людей и животных. Я решил, что это божества, которым поклонялись обитатели города еще на Земле. А стены домов сплошь покрыты фресками. Бытовые сценки, праздники, портреты… Поразительные лица. Какая-то неведомая раса. Я уверен, она древнее ассирийцев и египтян. Возможно, это и есть пресловутые атланты.

– А сами жители? – спросил я. – Ты их видел?

– Никого, – пожал плечами Бэзил. – Я бродил по улицам, заходил в дома – там просторно, красиво, но пусто. Может, жители ушли. А может… исчезли. Эх… Есть многое на свете, друг мой Грегор, что и не снилось нашим мудрецам, – глубокомысленно закончил Бэзил.

Соблазн побродить по улицам заброшенного города был велик. Но я так и не понял из объяснений Бэзила, где он находится. Впрочем, у меня в Атхарте были свои фишки. Их-то я и хотел показать Фаине.

В два часа я, как и обещал, явился к ее дому – угрюмому серому прямоугольнику с единственным отверстием для входа. Хозяйка Сидела внутри на диване. На ней был какой-то уродливый комбинезон, напоминавший рабочую одежду.

– Ты так и поедешь? – не выдержал я.

– Тебе-то какая разница? – фыркнула она, по обыкновению уставившись на меня немигающими глазами.

Я мысленно выругался. Но. подавив раздражение, сказал максимально спокойно:

– Мне, как ты выражаешься, фиолетово. Просто удивляюсь: неужели ты никогда не фантазировала себе наряды?

– Почему? – не без гордости ответила Фаина. – У меня была косуха. С черепом на спине. Череп я пришила сама. Ну что, поехали?

– Полетели, – кивнул я.

Фаина недоуменно подняла брови и шагнула за порог. Я стоял у нее за спиной, предвкушая триумф. Перед домом нас ждал голубой – как в песенке Крокодила Гены – вертолет.

Разумеется, создать такое чудо техники за считаные часы невозможно. Нужны чертежи, а лучше – профессионал-авиаконструктор. Поэтому я просто попросил Дилана одолжить мне одно из его творений. Дилан провел со мной краткий инструктаж, и теперь я мог сносно управлять этой машиной, даже если бы лететь пришлось не в Атхарте, а на Земле.

Мы поднимались все выше, Хани-Дью пестрел внизу лоскутным одеялом. Я наслаждался полетом и этими неожиданными каникулами Бонифация. Не хотелось думать, что завтра я снова превращусь в канцелярскую крысу и целый день просижу за компьютером. Фаина мне не мешала. Ее вообще не было слышно, так что в какой-то момент я даже испугался, не выпала ли она за борт… Обернувшись, я увидел, что она дремлет, откинувшись в кресле. Ни дать ни взять – летит надоевшим маршрутом в служебную командировку. Ах вот как, подумал я. Сейчас ты у меня проснешься. Я лихо накренил вертолет, так что пейзаж Атхарты оказался у нас под правым боком.