Эпоха переселения душ - Виталий Невзоров Страница 25

Извлечённые сведения, касающиеся социального положения Васи, указывали, что теперь он является служащим в войсках, и что ему служить ещё полтора года. Это было интересно, к тому же армия отличная вещь, чтобы исчезнуть из поля зрения любых структур. Обычно армия хорошо оберегает сама себя от вмешательства извне, и пресекает любые попытки кого–либо или чего–либо в ней искать. К тому же армия, как ничто другое, позволяет ознакомиться с новейшими достижениями прогресса. Итак, надо было найти путь обратно в армию, поэтому архимаг весь день и последующую ночь занимался вытаскиванием из памяти и осмыслением событий, помогающих ему показать восстановление утраченной памяти. На следующий день на обходе он так и сказал лечащему врачу, что у него постепенно восстанавливается память.

— Дурак! — заявил Серёга, — и кто тебя за язык тащил? Сидел бы, молчал в тряпочку, глядишь и дембельнулся бы по дурке, а теперь будешь волынить ещё полтора года!

— А кто такой бог, как ты это понимаешь? — решил поинтересоваться мастер.

Толик вытаращил глаза на волшебника:

— Блин, ну ты даёшь! Знаешь, Серёга, он и без твоих советов дембельнётся, а точнее, дурдом ему на следующие насколько лет, похоже, обеспечен…

Архимаг немало удивился столь странной реакции ребят, и решил больше в эту сторону не копать.

В это время у полковника Шарикова пребывал с докладом майор Смоленский:

— Майор, доложите, сколько у вас на выписку?

— Всего в отделении двадцать три человека, сегодня выписываются трое, завтра четверо.

— А остальные восемнадцать когда? — с математикой у полковника были явные проблемы.

— В течение недели, наверное, всех, кроме Козлова, его придётся комиссовать.

— А, ты этого, Петрович, что там у тебя с этим долбанутым эпилептиком? Оклемался?

— Трудно сказать, товарищ полковник, вроде как очухался, но с памятью всё ещё плохо, но уже кое–что вспоминает.

— Объективно так и нет ничего?

— Нету, и рентген и энцефалограмма в норме, в анализах тоже ничего…

— Может, косит?

— Нет, не похоже: психологи подтверждают полную амнезию.

— Знаешь, ты его, наверное, выписывай на в часть, мне очень не понравилось как эти следователи из окружной прокуратуры на него смотрели, нам тут разборки эти не нужны, пусть они его там допрашивают, если захотят… Надо вообще всех поразослать, на фиг мне не надо чтоб эти здесь ходили.

— А не рановато ли, товарищ полковник? Он, вроде как, серьёзно болен.

— Ну, ! У нас тут не санаторий «солнышко», заболеет — снова к нам попадёт! Не комиссовать же его, в самом деле! Тут за каждым комиссованным комиссий и проверок не обберёшься, а только комиссий мне сейчас и не хватало!

— Ладно, значит, завтра отправлю его.

— Только выпиши сопровождение в часть, а то ещё сам не найдёт, тогда нам уж точно пистон по полной вставят.

На следующий день Витольда отправили в часть. Архимаг был в восторге от новых впечатлений. Самым первым из них был автомобиль, из глубин памяти Василия он извлёк сведения об устройстве машины и принципах внутреннего сгорания. Маг быстренько прикинул в уме схему устройства для констант континуума Керданы: получалось не очень. Двигатель внутреннего сгорания, не то чтобы был вообще невозможен, но создать его было бы крайне затруднительно: астрал оказывал существенно большее влияние, и высокоэнергетические химические реакции быстрого типа имели значительную вероятностную погрешность. На практике это значило, что бензиновая смесь с большóй долей вероятности от искры или вообще не загоралась бы или взрывалась с выделением гораздо большего количества энергии, чем на Земле.

Да, уменьшение влияния астрала в этом мире имело и положительные стороны: физические и химические процессы становились гораздо стабильнее и более предсказуемыми. Нестабильность энергетического состояния и вероятностный характер реакций при таком мизерном влиянии астрала становился заметным только на самом мельчайшем микроуровне. На Кердане даже атомы были практически не исследованы, и алхимики оперировали скорее образными категориями, чем реальными понятиями о структуре вещества из–за крайней нестабильности законов мироздания на расстояниях меньших ангстрема. Понятия о атомах и субатомных частиц, хотя и были выведены величайшими магами–теоретиками, так и оставались лишь метафизической метафорой, не более чем отвлечённой теорией, ничего общего не имеющей с реальностью.

Здесь же, по прикидкам Витольда, выходило, что даже атомы должны быть и оставаться стабильными. А так же весьма предсказуемо вести себя даже без стабилизирующего действия астрала, и только на субатомные частицы, если таковые вообще существуют, влияние здешнего астрала становилось столь существенным, что вновь должны были проявляться неустойчивость и непредсказуемо–вероятностный характер преобразования энергий. Нечто похожее в виде какой–то «квантовой механики» и обнаружил Витольд в памяти Васи, только суть теории оказалась столь сумбурной и странной, что не заслуживала достаточного доверия. Слабость же этой теории архимагу была абсолютно очевидна: по совершенно непонятным причинам, попытки описать поведение мелких энергий производились без учёта влияния астрала. Это приводило к формулам чудовищной сложности: там, где можно было обойтись элементарным магическим биномом из программы второго курса Академии, в ход шли какие–то зубодробительные дифференциальные уравнения третьего порядка, о коих на Кердане мало кто вспоминал, кроме пары сбрендивших на математике магов.

Электроника на архимага ещё в госпитале произвела впечатление. Извлекая знания из Васиной памяти, Витольд только головой качал о хитроумии здешних приборов, все они на Кердане тоже были почти невозможны. Ещё Маркус Великий пробовал делать опыты с электричеством, но ничего толкового у него тогда не вышло. Обычное сопротивление куска металла случайным образом менялось на пять–семь порядков в каждый момент времени, а сделанная простейшая гальваническая батарея давала ток непредсказуемо–изменчивого напряжения…

Воинская часть, на первый взгляд, была достаточно похожа на военные базы виденные мастером. Муштра, вылизанные плацы и газоны были универсальным свойством армии не только в пределах Вселенной, но и даже за её пределами и совершенно не зависели от фундаментальных констант континуума. Архимаг, выкопав из «ангаров» теперь уже собственной памяти, сведения о порядке прохождения службы, прибыл в часть, доложился, и поспешил в свой взвод, как раз поспев к предобеденному построению. С песней и строевым шагом взвод направился в столовую. Вот тут–то его и ожидал небольшой сюрприз.

Лейтенант Шелудько искренне полагал, что голод один из лучших воспитателей, после самих сослуживцев конечно, и потому пользовался им в любой подходящий момент. А момент был преотличный: из госпиталя вернулся рядовой Владимирский. Вася вызывал у лейтенанта чувство глубокого отвращения: паршивый интеллигентишка, учил в университете всякую никому не нужную муру, и боец из него никудышный — тряпка! Не то что, например, Иванько, тот в плечах был в косую сажень, при надобности водопроводную трубу мог в узел связать, а Вася… тот и отжаться–то больше десяти раз не мог. Шелудько сплюнул! Лейтенант его невзлюбил с того самого первого дня полгода назад, когда он спросил Васю: