Анатомия теургии - Вадим Скумбриев Страница 25

Здесь, в лесу, ветер не имел власти, но колдун всё равно разгрёб снег под елями и уплотнил его, заполнив промежутки, а потом возведя купол — получилось надёжное убежище и от ветра, и от чужого глаза. Затем он снял с коня поклажу и поставил его под деревьями так, чтобы хвойные лапы скрыли мёртвую тушу.

Палатку пришлось бросить в лагере, но аккуратно свёрнутые одеяла остались на седле — колдун не первый раз оказывался в подобном походе и успел выработать некоторые привычки, оказавшиеся сейчас очень кстати. В целости был и запас еды, скудный, но на двоих должно было хватить, пока они не доберутся до тракта. Нужно было только позаботиться о тепле.

— Что ж, вы и впрямь умеете цепляться за жизнь, мэтр, — сказала Ситилла, когда собранные с окрестных деревьев ветки запылали под руками некроманта. — Я… не знаю. Никогда не думала, что честь и гордость можно рассчитать арифметикой.

— Их и нельзя. Но я решил, что живой вы принесёте больше пользы.

— А если бы я решила остаться? — она испытующе посмотрела на него.

— Тогда мне пришлось бы уехать без вас, — Магнус пожал плечами и протянул руки к огню. — Это было бы печально, но вполне возможно. В любом случае я рад, что вы прислушались к голосу разума.

— К вашему голосу, мэтр. И всё ещё не думаю, что поступила правильно.

— Вы же шли в Орден, чтобы спасать людей. Ответ очевиден, не так ли?

— Я шла в Орден, чтобы убивать людей, — она невесело усмехнулась. — Так получилось. Многие адепты обычно становятся сержантами, но дальше не идут — им не хватает упорства. Злости. Жёсткости. Они обычные люди, а в братья идут те, кто потерял из-за демонов близких. Те, кто не боится смерти и жаждет мести. Месть их и питает. А палачи… палачами становятся те, кто ненавидит демонистов.

Она подкинула в огонь ещё ветку, и хвоя весело затрещала в пламени.

— Один такой натравил свой выводок на мою семью. Я была дочерью богатых людей, мэтр. Ни в чём не знала нужды. До того дня.

— Мне жаль.

— Бросьте. Здесь не о чем жалеть, а я давно уже забыла о мести. Мне просто нравится моя работа. Нравится ловить ублюдков, лезущих туда, куда лезть нельзя. Нравится убивать их… может, со мной что-то не так? — она вздохнула. — У палачей плохая репутация, но у меня одна из худших.

— Что ж, тогда я спас палача с дурной репутацией и приумножил этим поступком зло в мире, — усмехнулся Магнус. — И всё-таки так нужно было.

— Зачем? С чего вы решили, что я так ценна?

— С того, что вы курировали поиски демониста по имени Фируз Локритий.

Ситилла вскинула голову. От былой вялости не осталось и следа — теперь Проклятая буквально впилась взглядом в Магнуса, подавшись вперёд, и только разделявший их костёр остановил её.

— Откуда вы?..

— Он был причиной, по которой меня отправили сюда.

— Рассказывайте, — велела Проклятая.

— Он был некромантом из крепости Фец. Ренегатом. Восемь лет назад он нашёл в пустыне записи Ктесифонта. Это…

— Нет нужды уточнять.

— Хорошо. В общем, я был рядом в тот момент, когда это случилось, и пытался убить его. Увы, безуспешно.

— Жаль.

— Согласен. Фируз сбежал, и долгое время я о нём ничего не слышал, пока однажды на Север не отправилась экспедиция, та самая, которую уничтожили люди Эльфгара. Не знаю, откуда они узнали, но искали именно Фируза. Даже не столько Фируза, сколько записи.

— Памятуя случившееся с нами, я начинаю подозревать, что записи попали не в те руки. Верно?

— К сожалению… Джумарцы нашли демониста и убили его — случайно, разумеется — но на обратном пути попали в засаду. Выжила только одна девушка, маг Жизни. Моя бывшая ученица.

— У вас интересные знакомства, мэтр.

— Сейчас она при дворе короля Тостига. И судя по случившемуся с нами, Фируз многого достиг в своём ремесле.

— В ремесле глупости! — не сдержалась Проклятая. — Каким же надо быть идиотом, чтобы заигрывать с такими материями! Харсова магия! Теперь я понимаю, — она покачала головой. — Мы всё пытались узнать, почему в Хельвеге за последние годы стало так много демонов. Вы хорошо знакомы с математикой? Наши книжники — пустоголовые болваны, но среди них иногда всё-таки встречаются самородки. Один из них смог показать, что происходящее здесь не выглядит естественным. Что-то о количестве скверны… ну, он рассчитал, что при таком числе демонов должно быть гораздо больше случаев заражения. Появления нахцерреров. Драугров. Ну и чужих растений, конечно, вроде той фиолетовой дряни, которую вы видели. Но их почти нет, а это значит, что порталы открываются ненадолго и тут же закрываются, впуская демонов, но не скверну. Понимаете?

— Аномальное поведение пространственных разломов, что указывает на их искусственность?

— Именно. Он же и высказал мысль, что демонист научился открывать разломы сам. Как в небо глядел, книжная голова. Когда встречусь с магистром… а, неважно. Дело в другом. Вы когда-нибудь слышали об орде в триста лакертов?

— Нет, — признал Магнус. — В глубинах Феззе-Кавир встречаются такие отряды, но редко, и это не лакерты. В северных землях такого не случалось, насколько я знаю.

— Демоны собираются в группы, но для этого надо, чтобы их оказалось много в одном месте. То есть где-то рядом открылся пространственный разлом, впустивший этих тварей, и разлом широкий. Я успела немного расспросить рейдеров — они сказали, что нашли деревню уже мёртвой. Лакерты уничтожили её жителей, и не успели уйти далеко. Триста голов, мэтр. Они не ждали ничего подобного. Будь их меньше, мы бы устояли.

— Но Фируз мёртв, — задумчиво проговорил Магнус.

— Значит, ваша бывшая ученица…

— Нет. В ней я уверен.

— Положусь на ваше слово, но лучше бы виноватой оказалась она. Потому что если вы правы, и эта девушка не занимается созданием разломов, дела наши выглядят откровенно дерьмово. Мне нужно как можно быстрее попасть в Обитель.

— Отправите туда письмо почтой Меаччи, этого хватит. Гораздо важнее убедить Гарольда Торкельсона повременить с войной.

— Да уж, — кисло протянула Ситилла. — Я и без того собиралась это сделать, но мейстер Винтерсон говорил, Чёрный король не послушает. У меня нет причин не верить ему.

— Гарольд и сейчас вряд ли прислушается, но попытаться мы должны. Если война начнётся сейчас и мы правы насчёт разломов, может случиться катастрофа, которая закончится новым Исходом.

— И следующие поколения будут ругаться именем Фируза… знаете, октафиденты рассказывают, что мой народ был проклят из-за гордыни. Вроде бы Харс захотел сравниться с Творцом и создать разумных существ, за что и был покаран. Уж не знаю, с кем он там хотел сравниться, но наши легенды говорят так: Харс искал знаний и коснулся того, чего касаться было нельзя. Проклятые не были тогда единым народом, но выпущенные Харсом силы изменили нас и уничтожили различия. А теперь, глядя на вас и зная то, что знаю теперь, я начинаю понимать, что именно произошло и что сделал Харс.