Свастика среди звезд - Константин Дроздов Страница 25

— Вы с ума сошли, фон Рейн! — Тархем Хан вскочил с места и угрожающе навис надо мной. — Заговор раскрыт — установлены зачинщики и их логово! Теперь в дело должны вступить Инквизиция и боевой флот Шумера. Планету, на которой создали свою базу мятежники, возьмут в кольцо и раздавят, а клан Гиффов вырежут под корень. Иначе нельзя. Ни о каких переговорах не может быть и речи.

Я подумал, насколько несправедлива такая разница в росте и весе между обычными людьми и шумерянами. Чтобы не задирать голову под потолок, пытаясь разглядеть разгневанное лицо командора Хана, я уперся взглядом в кофейник на столе.

— Я должен сейчас же доложить о событиях прошедших суток на Шумер и просить поддержку Инквизиции и Флота, — продолжал рычать командор.

— Сейчас я разговариваю с вами, Тархем, как с другом, а не должностным лицом, поэтому подождите с докладом еще немного. Прежде предлагаю рассмотреть создавшуюся ситуацию с разных сторон и спрогнозировать последствия тех или иных действий как с нашей стороны, так и со стороны мятежников, — как можно спокойнее проговорил я. — Поверьте, я так же радею о благополучии Шумера, как и вы.

Тархем, казалось, сейчас задохнется от моей наглости. Мало того, что какой-то генорг назвал его другом, но еще и указывает ему, как поступить. С минуту он каменной глыбой высился надо мной, но все же здравый смысл возобладал, и он снова уселся на свое место, хотя и продолжал раздувать ноздри. «Того и гляди, пар пойдет», — хотелось пошутить мне, но вслух я высказал иное:

— Когда нас с вами сюда направляли, Тархем, то настоятельно указывали на необходимость избегать конфронтации с Геллой. Слишком зависим от нее Шумер. Да, конечно, ваш славный флот разгромит их базу, а Инквизиция вырежет половину кланов на Гелле. Но что получится в итоге? В итоге верфи и цеха Геллы рискуют встать, а геллы могут превратиться в самых яростных врагов Империи. А вскоре саботаж и диверсии и вовсе разрушат всю инфраструктуру планеты. — Я встал и, разлив кофе по чашкам, пододвинул одну из них Тархему. — По словам Геррума, мятежников около двадцати тысяч. Это не так уж и много. Стоит ли жертвовать такой планетой, как Гелла, ради того, чтобы разделаться с ними? Давайте поможем лорду Гиффу переубедить их. Старшее поколение, которое он представляет, хоть и ворчит вам в спину, но не заинтересовано в войне. Ранган собрал молодежь. Давайте выставим его преступником, а не борцом за свободу Геллы. Пусть все узнают, что он из корыстных побуждений убил своего отца, а затем, обманув молодых геллов, решил сколотить банду, чтобы захватить власть на родной планете. Затем Гифф с нашей помощью разрешит ситуацию и еще больше поднимет свой авторитет. Лорд потом сам уничтожит любого, кто будет представлять угрозу для Шумера. Шумер же в данной ситуации будет выглядеть как добрый союзник, который помог геллам избавиться от преступников-изгоев.

Допив кофе, я вернул чашку на стол. Тархем Хан долго-долго сверлил меня взглядом и наконец выдавил:

— План неплох, но есть одна неточность. Помимо двадцати тысяч геллов-мятежников, на планете находится неопределенное количество киберов, которых Ранган наверняка успел наштамповать. Или еще что похлеще.

— Тем более стоит провести переговоры. Если мы ничего и не добьемся, то хотя бы разведаем обстановку.

— Это опасно, фон Рейн. Вы рискуете собой, экипажем и кораблем. Ради чего?

— На Земле все время идут войны. Нет смысла отправляться к звездам, чтобы снова погрязнуть в них.

— Ну что же, фон Рейн, я доложу ваш план Первому Лорду-Инквизитору, но если что-то пойдет не так… — Не договорив фразу до конца, Хан тяжело поднялся и, выйдя из каюты, направился в радиорубку.

Спустя несколько минут каюту пришлось покинуть и мне. Я направился к «Баеру».

Когда я вошел в каюту даргона, он бездушным манекеном сидел на диване своей гостиной, уставившись в одну точку на стене. Узкие губы, бесцветные глаза и землистого цвета лицо походило на посмертную маску.

— Гиффов следовало уничтожить, Эрик. Если эта база принадлежит даргонам, то шумерянам там делать нечего. А с геллами, которые там укрылись, мы сумеем разобраться сами, — заговорил шпион, когда я присел в кресло напротив него.

— Ситуация требует безотлагательных решений, а у тебя нет связи со своими.

— Найти способ было бы нетрудно.

— Неосторожной передачей ты мог бы раскрыть тайное убежище даргонов на Земле, а они в этом, если я правильно понимаю, не заинтересованы. Я полагаю, что твоя задача только наблюдать.

— Как, впрочем, и твоя, — «Баер» перевел взгляд со стены на меня.

— Моя программа более универсальная, чем ты думаешь, — усмехнулся я. — Предлагаю тебе не делать скоропалительных выводов. Давай подождем развития событий. Я не желаю даргонам зла, и даже более того — я найду способ, чтобы их интересы были учтены. Они такие же жители Земли, как и я.

— Я подумаю над твоими словами, — «Баер» снова вперился в стену.

Но снова углубиться в созерцание переборки даргонскому шпиону я не позволил.

— Слушай, Вилли, а не мог бы ты мне дать несколько уроков «живого» даргонского языка?

— Расскажи мне о Малоке, Тархем.

— Почему ты меня спрашиваешь об этом?

— Ты — инквизитор. Кому как не тебе знать о Малоке если не все, то многое?

— Твой вопрос слишком сложен и слишком прост одновременно. Ответить на него — это все равно что попытаться ответить разом на все вопросы Вселенной или дать миллионы разных ответов на один из них.

— Может быть, ты попытаешься, Тархем? Кто или что Он?

— Он наше далекое будущее и наше древнее, необозримо далеко отстоящее от нас прошлое.

— Он человек, машина, дух? Или же это легенда, миф? Мне надо знать.

— Тебе лучше спросить у Первого Лорда-Инквизитора или Великой Геру.

— Мне нужен твой ответ, Тархем.

— Представь себе, что все вокруг нас и мы сами — это единое энергоинформационное поле. Каждая из бесконечного числа галактик — это энергетический сгусток с определенным центром, который закручивает звездные скопления и вращает планеты, подчиняясь, в свою очередь, скрытому в глубинах Вселенной более мощному центру. И в каждом живом существе есть частица этой вселенской энергии, есть свой энергетический центр. На Земле, судя по вашим книгам, люди называют это душой. После смерти своего носителя она покидает тело и растворяется в общем энергопотоке. Да, некоторое время она несет в себе, словно следы на песке, остатки индивидуальности бывшего хозяина — воспоминания или знания, но все это быстро растворяется в бескрайнем море Вселенной. Энергия безлика. Но Великий Малок — исключение. Некогда он был живым существом из плоти и крови, затем живой машиной. А ныне он является частью энергетического центра нашей Галактики. Но, в отличие от простых смертных, Малок, войдя в чрево Святой горы, а вскоре растворившись в нас и в окружающем нас мире, не потерял своей индивидуальности, сохранил свою личность.