Восхождение тени - Тэд Уильямс Страница 26

— Скажи им, что я не причиню им вреда, — потребовал он. — Что я пытаюсь попасть в Кул-на-Квар.

После обмена серией щелчков Скарн вновь повернулся к Баррику.

— Он говорит, что если ты не намерен красть их сокровище, тогда они должны возвращаться и выслеживать тех, кто намерен, — ворон зарылся клювом в перья на груди, выкусывая блоху. — Они обычно не задерживаются на открытых местах — им и так уже беспокойно от того, что они так надолго вышли из тени, — Скарн склонил голову — маленький вождь снова заговорил. — Но поскольку ты благороден, они не желают тебе ужасной смерти, и поэтому говорят, чтобы ты не подходил к Проклятому Холму.

— Проклятый Холм? Что это?

— Мы слыхали о нём, — ответил ворон серьёзно, — но ничего хорошего. Нам пора отправляться.

Но вождь не уходил — он пропищал что-то несколько раз, взволнованно указывая на птицу.

— Что он говорит?

— Ништо, — Скарн усиленно изображал безразличие. — Обычнейшая болтовня. Прощания и благодарности, и всё такое.

Вождь запищал ещё громче и пронзительнее. Предводителю шило-фей, видно, уж очень сильно хотелось подобающе попрощаться.

— А, ну, передай им моё спасибо и… — Баррик сузил глаза. — Ска-арн, что это там у тебя под лапой?

— Что? — ворон глядел в небо, упорно не желая опускать глаза туда, куда указывал принц. — Ничего. Совсем ничего, хозяин.

Даже если бы юноша уже не заметил тщетно вырывающегося крошечного человечка, обращение “хозяин” всё равно выдало бы птицу с потрохами.

— Это же один из них, так? Один из раненых! Проклятье на твою голову, живо отпусти беднягу, а не то я точно повыдергаю тебе все перья и клюв оторву впридачу!

Ворон посмотрел на принца с упрёком и поднял чешуйчатую чёрную лапу. Полдюжины Шило-фей подбежали, чтобы унести пострадавшего товарища. Забрав раненого, всё племя коротышек мигом исчезло в зарослях.

— Ты отвратителен!

— Да он и так был сильно помят, — мрачно проворчал Скарн. — Ничем особо они ему не помогут — а глянь, какой он был упитанный.

“Я беру свои молитвы назад, — про себя обратился Баррик к богам. — Я не имел права просить вас помогать этому пернатому подлюке”.

В переводе сварливой птицы было трудно до конца разобрать, что пыталась сказать напуганная мелюзга, но по крайней мере Баррик догадался, что они с вороном поднялись на увал, который протянулся далеко через лес, а сейчас им следовало опять спуститься с него, чтобы обогнуть место под названием Проклятый Холм. За что он получил такое название, Баррик не знал. Скарн теперь сердился, и из него удалось только вытянуть, что “те, кто бродит там, возвращаются сумасшедшими или изменившимися”.

В любом случае, если он правильно понял слова маленького народца, как только они минуют это нехорошее место, им останется примерно один дневной переход до более безопасных земель за границей владений шелкинов.

Не то чтобы Баррику нравилось, когда в лицо выпускают сотни стрел-иголок, но он всё-таки пожалел, что шило-феи ушли. Ребёнком он слышал много историй о маленьком народце, но никогда не думал, что увидит их вживую — прямо сказать, толпами по замку Южного Предела они не сновали. Но вот, пожалуйста, они есть и теперь он их встретил. Ещё один нежданный поворот в его жизни, которая на поверку оказалась даже более странной, чем Баррик мог бы ожидать.

“Конечно, — добавил он про себя, — в последнее время жизнь обернулась к тому же ещё и хуже, чем я думал, что она может быть”.

Они продолжили путь к гребню увала и в конце концов нашли скальный выход, на несколько футов поднимавшийся над деревьями, так что Баррик cмог немного осмотреть окрестности. Устало карабкаясь на скалу, он напомнил себе, что ощущение, будто время просто летит, хоть в целом, возможно, и верное, по большей части всё же — иллюзия: до заката ещё далеко — каким бы там тёмным ни выглядело небо. Да, вскоре ему придётся сделать привал, но он не останется в темноте. Через несколько часов он встанет, но солнце не поднимется. Здесь не изменится ничего.

“Может статься, что и Южный предел, и все Пределы выглядят теперь точно так же, — думал принц. — Может быть, квары протянули своё сумрачное одеяло над всеми землями людей. И может быть, Бриони и все прочие в Южном Пределе видят ту же самую картину”. И это была пугающая, безотрадная мысль.

Он устремил взор на растрёпанное туманное море древесных верхушек. Маленький народец был прав: юноша сидел на вершине длинного гребня, прорезавшего лес, словно насыпная дамба. На горизонте впереди, там, где туман был гуще всего, над лесом и грядой возвышался одинокий громадный холм — величественная зелёная шапка в дымчатой опушке, увенчанная кольцом высоких голых камней, похожих на сломанные зубы. Может быть оттого, что холм плыл над морем тумана и при этом был окутан собственной плотной дымкой, он выглядел древним и таинственным, как старик-нищий, так обмотавшийся лохмотьями, что его и не заметишь на груде тряпья, пока он не шевельнётся.

У Баррика даже сомнения не возникло, стоит ли следовать совету шило-фей: ему ни капли не хотелось оказаться рядом с Проклятым Холмом.

Принц страшно устал, но сон не шёл к нему, и он сидел, уставившись в никуда и надеясь, что всё-таки сможет заснуть. Старый ворон, нахохлившись, прижался к Баррику и тоненько сопел во сне. Над головами их листья подрагивали под ударами дождевых капель, а вокруг расстилалось плоское, серое одеяло сумрака.

— Когда же я в последний раз видел солнце? — спросил себя принц. — Или луну, например? Клянусь Тремя Братьями, как здешние существа могут так жить? Им даже звёзд не видно!

В преданиях говорилось, что Племя Теней создало завесу около двух веков назад, укрывшись под ней от мира, как под пологом, когда их вторая атака на земли людей завершилась неудачей — но зачем? Неужто они настолько боялись человеческой мести, что предпочли навсегда забыть и солнце, и чистое небо — вычеркнуть из жизни даже сами ночь и день? Он видел воинов фаэри на поле битвы — даже будучи в меньшинстве они разгромили армию Южного Предела. Трусами они уж точно не были. Неужто их было настолько меньше или они воевали настолько хуже двести лет тому назад…?

От этих мыслей Баррика отвлекло какое-то движение в ветвях высоко над головой. Он остался лежать неподвижно, а глаза сощурил так, будто они были закрыты, оставив лишь узкие щёлочки. Вот оно! Что-то пробиралось сквозь крону наверху, словно гигантский белый паук — шелкин!

Откуда-то рядом бесшумно выползло второе бледное существо и оба они затаились на дереве, глядя вниз. Баррику оставалось только лежать тихо. В конце концов он притворился, что только просыпается — зевнул и потянулся. Шелкины на мгновение замерли, а затем отступили обратно в густую тень, но сердце Баррика ещё долго не переставало учащённо биться.

Так значит, они всё ещё были поблизости. Чего эти мерзкие твари ждут? Зачем бы ещё этим гадам преследовать его, как не затем, чтобы выждать случая и напасть, но ведь он уже несколько раз спал, а они ничего не предприняли. Так чего они дожидаются?