Попаданка в стране чудес. Книга 3 - Майя Медич Страница 26

— Ну только этого не хватало… — учитель закатил глаза, но улыбка выдала его истинные эмоции. Он не злился. — Сейчас как начнется критика.

— Не начнется, — Вита тоже улыбнулась. Лучше уж говорить о профессиональной деятельности, чем о личной жизни. — Как я могу тебя критиковать? Мне же у тебя еще учиться… Я должна тебя нахваливать, иначе ты завалишь меня на экзаменах, а я очень хочу закончить институт.

— Чего уж там! — отмахнулся Монс. — Ты все равно выдержишь любые экзамены. Даже при большом желании я не смогу тебя завалить. Так что давай свое честное мнение, раз уж мои родители его хотят.

— Очень хотят, — подтвердила его мама.

— Вообще-то ваш сын — прекрасный учитель, — попаданка едва не назвала его по имени, но решила не подвергать себя и Рихарда такому риску. — Это я не ради лести говорю. У него определенно талант. Он умеет красиво рассказывать, умеет подавать информацию так, что студенты не видят в ней скуку, которую необходимо только зазубрить. Он делает свой предмет интересным. Но… Да… Он строг. Возможно, именно таким он и должен быть. Он же учитель. Ему следует держать дисциплину. Я бы сказала, что в этих вопросах он безупречен, никому спуска не дает. Иногда студенты обижаются на него, но в глубине души они все понимают… Думаю, ваш сын так или иначе нравится большинству.

— Что же… — немного подумав, сказал отец человека, которого только что хорошенько похвалили. Должно быть, Монс-старший остался доволен. — Достойная характеристика. Мне нравится.

Дальше беседа развивалась проще, а напряжение постепенно отступало. Вита и Рихард рассказывали случаи из жизни института. Те, что не были связаны с Фригой, конечно. Поводов для беседы и без нее было немало. Жизнь в институте кипела, каждый день приносил новые воспоминания и истории, так и желающие сорваться с уст. А потом пришел черед родителей Рихарда говорить.

— Он был очень милым ребенком, — мама Монса заговорила об этом с очень добрым выражением лица. Сам же Рихард смутился. — Спокойным, рассудительным, послушным. Нам с ним очень повезло. Его одержимость драконами началась с ранних лет. Сколько его помню, он всегда любил поговорить о них, а если мы заходили в книжный, просил купить ему что-нибудь об этих существах.

— И учителем он хотел быть с детства? — спросила попаданка. Прошлое профессора всерьез интересовало ее.

— А вот этого я не стала бы утверждать наверняка, — задумчиво ответила женщина. — Одно время он мечтал заниматься исследованиями, посвятить себя драконам, писать книги о них… Но в итоге стал профессором.

— Вы, наверное, очень гордитесь им, — поделилась своей догадкой Вита.

— Без сомнений.

И это прозвучало искренне.

— Ну все… — взбунтовался Монс-младший. — Вы все меня окончательно засмущали. Давайте поговорим еще о чем-нибудь.

Тему сменить удалось. Родители Рихарда готовы были рассказать и о себе тоже. Они содержали небольшую лавочку, продавали всякие мелочи — перчатки, ремни, пояса, симпатичные маленькие сумочки, брелки, часы и многое другое. Миссис Монс рассказывала об этом с большим воодушевлением.

Дела в лавке шли хорошо. Удивительно, как супруги справлялись со всем вместе. Они могли заканчивать друг за другом предложения, говорили похожими интонациями, употребляли похожие слова. Внешне они были очень разными, но внутренне совершенно одинаковыми. Вита испытывала настоящее удовольствие, слушая их обоих, любуясь ими. Да и Рихард, похоже, расслабился.

Попаданка не припоминала подобных дней с тех пор, как оказалась в новом мире. Все проходило так по-семейному. Это радовало.

— Одного я не понимаю… — спустя время сказал Монс-старший.

— Что же? — уточнил Рихард.

К этому моменту смущение осталось позади. Все чувствовали себя хорошо, никто больше не ожидал подвоха.

— Почему ты все еще носишь обручальное кольцо?

Напряжение и неловкость мгновенно вернулись. Отец Рихарда поднял на него вопросительный взгляд. Миссис Монс сделала нервный глоток чая, а Вита уставилась на предмет, о котором так внезапно зашла речь. Хоть у кого-то оказалось достаточно смелости поинтересоваться кольцом вслух. Попаданка на это так и не решилась.

— Какая резкая смена темы… — усмехнулся профессор.

— Я долго думал, как плавно перейти к этому вопросу, — его отец не растерялся. Он не собирался сворачивать с намеченного курса. — Но пришел к выводу, что плавный переход не получится ни при каких обстоятельствах. А вопрос важный. И очень сильно меня волнует. Как и мою жену. И, возможно, твою юную гостью.

Он переключил взгляд на Виту. Вита опустила глаза в пол. Монс-старший был чертовски прав, но сообщать ему об этом девушка не собиралась. Теперь у Рихарда не оставалось шансов открутиться. Он поставил свою чашку на стол, оглядел присутствующих и зажмурился.

— Так… — сказал он, открывая глаза. — Я уже начал думать, что сегодня день пройдет хорошо, но я и тут все-таки влип.

— Так что скажешь? — отец Рихарда не собирался сдаваться. Упорства ему было не занимать. Что же, понимание того, что происходит в жизни сына, было его законным правом.

Вита поглядывала на профессора, но присоединяться к допросу не собиралась. Давления хватало и без нее. Какая все-таки удача, что родители Монса пришли в гости. Кто знает, сколько бы еще времени попаданка продержалась без ответа на волнующий ее вопрос о кольце на пальце мужчины.

— Это сложно объяснить… — протянул Рихард. Он покусывал губы. Очевидно, нервничал.

— Все равно попытайся, — сказал Монс-старший и медленно откинулся назад, чтобы слушать было удобнее.

— Я защищаю людей от себя…

После того, как Монс выдал это тихо, но уверенно, на него с удивлением уставились все остальные присутствующие.

— Ты был прав, — задумчиво произнес отец, первый отошедший от шока. — Объяснить будет непросто, но мы в тебя верим.

Рихард вздохнул.

— После всего произошедшего, — заговорил он. Голос его звучал обреченно. — Мне сложно себе представить, что люди думают обо мне. Студенты стараются быть со мной вежливыми, но я знаю, что они опасаются меня… Коллеги улыбаются мне, говорят, что ни в чем меня не подозревают, пытаются поддержать.

— Может, они делают это искренне, — перебила его мама.

— Может, — согласился Рихард. — Думаю, кто-то действительно искренен в своих действиях относительно меня. Но, тем не менее, это не отменяет того, кто я, и с кем я был рядом многие годы. Педагогический опыт должен был помочь мне продвинуться вперед в вопросах психологии, но этого не случилось. Я пропустил все, что происходило у меня под носом. Пропустил, не предотвратил… Я опасен для общества. Это кольцо — способ напомнить людям о том, что я — тот самый человек, чья жена собиралась истреблять попаданцев. Я не могу напоминать об этом сам при каждом разговоре. А кольцо может. Молчаливо, но доходчиво.