Мама для трех лисят - Светлана Рыжехвост Страница 26

Поднявшись по ступеням я остановилась и посмотрела на него. Лис же, отчего-то, избегал смотреть мне в глаза.

— Я все испортила?

— Нет, — он наконец посмотрел мне в глаза, — ты все сделала идеально.

Его зрачки расширились так, что затопили яркую радужку. Он дышал глубоко, размерено, но все равно, нет-нет да позволял себе хищно принюхаться. Как будто я его добыча. Кайрнех смотрел так, будто видел нечто прекрасное, нечто восхитительное и непостижимое. Его взгляд обжигал. Я сделал шаг вперед. Мне хотелось поднять руку и закрыть его глаза. Мне хотелось…

— Спасибо!

Маленький рыжекосый снаряд ударил меня в бок и я чуть не полетела на землю. Кайрнех успел поймать нас обеих.

— Спасибо-спасибо-спасибо, — тараторила высокая и тоненькая девчушка. — Мамочка!

Я, обнимающая эту малышку, никак не могла взять в толк, почему она зовет меня мамой?!

— Альби, — ласково позвал Кайрнех, — Ноэль, как и ты, в мокром.

— Это нечестно! Все страшные дни она просидела за моей спиной, а теперь она старше! — закричал подобравшийся к нам Лиам. — Нечестно! Нечестно!

Мальчишка топнул ногой, круто развернулся и побежал к дому.

— И так бывает, — с другой стороны к нам подобрался Морис. — Добро пожаловать назад, Альбирея Альхена Мор.

— Добро пожаловать, доченька, — хрипло выдавил Кайрнех и сгреб нас всех в объятия.

Всех — это значит всех. Дети пищали и смеялись, я пыталась дышать, а где-то в темном, холодном доме плакал маленький мальчик. Он и сам не понимал, что с ним такое, но… Но разобраться в себе у него никак не получалось.

После ритуала на меня напала такая усталость, что Кайрнеху пришлось брать все в свои руки. В прямом смысле — он, посмеиваясь, поднял меня на руки и понес.

— Не понимаю, что со мной, — пробубнила я, уткнувшись лицом в его шею.

— Ты отдала очень много себя, — «понятно» объяснил лис. — Ты… Ты истинно небесная со-мать, Ноэль. Ты спасла лисенка Альбиреи.

— Она сможет обращаться? — встрепенулась я.

— Если приложит усилия.

— Приложу, — выдохнула Альби, идущая позади нас. — Небесная со-мать, позволь остаться с тобой на эту ночь. Я-лиса помню, что тебя мучили кошмары.

— А ты можешь обращаться ко мне немного короче? — попросила я. — Сразу после ритуала ты назвала меня мамой.

«Мамочкой, если точнее, но не буду смущать девочку».

Ответом мне была тишина. И тогда я похлопала Кайрнеха по груди и потребовала развернуться лицом к детям.

— Альбирея, ты ведь понимаешь, что я не знаю ваших обычаев?

Кайрнех опустил меня на землю, но продолжил крепко обнимать — сама я, увы, стоять не могла.

— Я признала вас своими детьми, — продолжила я. — Но…

Два лисенка, брат и сестра, сжали меня с двух сторон:

— Мы не имели права навязываться тебе. Нельзя требовать любовь.

— Требовать-то можно, — хмыкнула я, прижимая к себе детей, — результата не будет. Что касается кошмаров — Аль, милая, отдохни. Неужели этот ритуал тебя не утомил?

Сонная, усталая лисичка доказывала, что она ого-го и вообще, ничуточки не устала. Я даже начала склонятся к мысли, что проще положить ее с собой, чем переспорить, но… Аль споткнулась о выступающий корень и полетела на землю. Морис успел подхватить сестренку, после чего она с неохотой признала:

— Возможно, я действительно устала. Я могу прийти к тебе утром, мама?

— Да, я буду рада. Позавтракаем, — улыбнулась я.

Лисята запищали, а Кайрнех напрягся так, что я испугалась:

— Ты против?

«Ох, у них же там что-то с завтраками связано! Ай, ну, наверное, они будут снисходительны к несведущей мне?».

— Как я могу быть против? — с едва уловимой горечью произнес Кайрнех.

«Ничего не понимаю», мысленно признала я.

— Если ты хочешь, — осторожно начала я, — то…

— Нет, — отрезал лис. — Это должно идти от души и сердца.

«Он думает, что мне еды жалко?! Ее ж даже не я покупала! Или это из-за того, что я не поделилась с ним кавой?! Согласна, это было мелочно».

Все это время я шла сама, придерживаясь за лиса. Но, у самых ступеней, меня окончательно покинули силы и Кайрнех вновь подхватил меня и понес.

И я… И я самым бесстыдным образом уснула у него на руках. Вдыхала тонкий, чуть горьковатый аромат его парфюма и сквозь сон радовалась ширине плеч — очень уж голове было удобно лежать.

Вопреки ожиданиям Аль, кошмары не осмелились нарушить мой сон. Вначале я еще понимала, что нахожусь в руках Кайрнеха, а после мне снились луговые травы, ночные костры и морской берег, залитый лунным светом. И запах. Горьковато-пряные лекарственные травы, свежесть летней грозы и тонкий, едва уловимый дымный след.

Проснулась я посвежевшей и счастливой. Вот только… Кажется, это ночь я провела не одна — постель смята так, будто рядом лежал кто-то еще.

Протянув руку, я подняла с постели длинный рыжий волос. Жесткий, как шерсть.

— Ого, — я приложила волос к ладони, — это ж какого размера должен быть зверь? О. О!

Неужели Кайрнех остался со мной?!

Ахнув, я быстро проверила работоспособность своих амулетов — все в порядке. Фуф.

Кайрнех.

Спустив ноги с постели, я замерла, пытаясь разобраться с тем клубком, что поселился у меня в груди. Лис меня определенно раздражает. И его синие глаза мне не нравятся. И вообще, кому нравятся такие как он? Сильные, высокие, широкоплечие… Красивые…

Рухнув обратно в постель, я закрыла лицо подушкой и тихонечко завыла.

Так. Нет. Это не чувства. Это просто благодарность. Да, это моя горячая, пылкая благодарность.

Из гостиной послышалось детское шушуканье, плавно перерастающее в ссору.

— Ты думаешь, я этого хотела?! — удивительно, но Аль умудрялась кричать не повышая голоса.

— Я ничего не думаю! Ты пришла на все готовое! Ты! Ай! Ты даже брата у меня забрала, он на твоей стороне, — так, это явно Лиам.

Я старалась не шевелиться, чтобы детки ничего не услышали.

— Знаешь, что я видела в призрачном лесу? — прошипела Аль. — Бэйфэй. Их человеческую часть. Потерянную, изможденную, страдающую. А еще видела, как эта самая человеческая часть умирает! Я смотрела, как она кричит, как ее тело рвут невидимые щипцы и понимала — вот оно, мое будущее. Ведь я — бэйфэй. А потом появилась мама. Ее голос, ее огонь — все это проложило тропку оттуда сюда. И ты говоришь, как я посмела повзрослеть раньше тебя? Я скажу иначе — как ты посмел не повзрослеть!