Дети лампы. Книга 3. Джинн и Королева-кобра - Филип Керр Страница 26

— Да уж, — согласился господин Ракшас. Опустившись на колени около одного из распростертых тигров, он исследовал его клыки. Потом осмотрел пасть второго. — Полагаю, эти тигры — близнецы, — сказал он наконец.

— Тогда и вселившиеся в них джинн — тоже близнецы.

Господин Ракшас кивнул.

— В тех двух крокодилов, которых я упоминал, когда мы говорили с Зеленым дервишем, как мне помнится, тоже вселилась пара близнецов из джинн-клана Гуль. Это наводит на мысль, что мы имеем дело с теми же самыми джинн, которым просто надоело быть крокодилами. Теперь они стали тиграми, вероятно, в поиске острых ощущений. — Он покачал головой. — С тех пор прошло немало лет, почти пятьдесят, так что имен их я не помню.

— Это уже не важно, — отозвался Нимрод, который уже благополучно поместил двух джинн-тигров в стальной термос. Теперь он прикрепил на термос этикетку с лаконичным текстом: ДЖИНН-БЛИЗНЕЦЫ. ОБРАЩАТЬСЯ С ОСТОРОЖНОСТЬЮ.

— Что ж, будем надеяться, что тайна останется под крышкой, — сказал господин Ракшас. — И я сейчас говорю не о термосе. Нимрод, а о нашей главной миссии. Уверен, что завтра местные жители устроят настоящий праздник с песнями и плясками в честь освобождения Сундербанса от тигров-призраков. Главное, чтобы священники не додумались, кто на самом деле их спасители, и не растрезвонили об этом на всю округу. Будет очень печально, если культ Девяти кобр узнает, что мы, в сущности, уже висим у них на хвосте.

В Лондоне шел снег, когда Джон, Филиппа и Дыббакс прибыли из Нью-Йорка в надежде увидеть господина Ракшаса. Такси доставило их из аэропорта Хитроу к знакомому дому у Кенсингтонского сада. Пока Джон расплачивался с водителем, а Дыббакс перетаскивал их скромный багаж на крыльцо, Филиппа уже позвонила в дверь. Никто, однако, им не открыл. Джон схватил дверной молоточек, имевший форму кулака, и несколько раз громко постучал, а затем, присев, заглянул в дом через щель для писем. Прошла минута, другая, но дом хранил молчание. Дыббакс уселся на свой чемодан и начал ворчать.

— Ну вот, добро пожаловать! — объявил он. — И что мы теперь будем делать?

Филиппа застегнула пальто и натянула на уши шапку.

— Будем ждать, — твердо сказала она. — Джалобин, вероятно, ушел в магазин или, скорее всего, за газетой. Если лишить его этого ежедневного удовольствия, он становится раздражительным, точно медведь, которому не дают сосать лапу, Джалобин скоро придет.

— А если он взял отпуск? — сказал Дыббакс. — Тогда он вернется не сегодня, а через много дней. Или не он, а хозяева. И найдут на пороге наши остывшие тела.

— Это еще не худший вариант, — сказал Джон.

— Что может быть хуже? — испуганно спросил Дыббакс. Он хоть и строил из себя бывалого и знающего парня, но сильно уступал близнецам в храбрости и бодрости духа. — У нас совсем не осталось денег. Джинн-сила наша здесь тоже не работает: слишком холодно. И спать нам сегодня негде. Что может быть хуже?

— Ты легко мог оказаться там, где пребывают сейчас твой друг Брэд и его отец, — сказал Джон. — А также дворецкий Макс и мистер Страсберг, ювелир из Нью-Йорка. Они ведь все погибли, помнишь?

Дыббакс призадумался и кивнул. Он не мог не признать, что Джон говорит вполне справедливые вещи.

— Кроме того, — добавил Джон, — я уверен, что Фил права. Джалобин вернется в любую минуту. Вернется, обнаружит нас здесь и скажет…

— Что, спрашивается, вы тут делаете? Эй, детвора, слышите? Какими судьбами?

Дыббакс поднял глаза и увидел высокого, полноватого мужчину в полосатых брюках, длинном черном пальто и шляпе-котелке, не вполне прикрывавшей лысину. В единственной руке он держал газету «Дейли телеграф». Это был Джалобин. Близнецы бросились его обнимать.

— Но что вы все-таки тут делаете? — повторил Джалобин. — Я же вроде ясно сказал, что его милость и господин Ракшас отбыли в неизвестном направлении.

— Мы надеялись, что, пока мы будем сюда добираться, Ракшас уже вернется, — сказала Филиппа.

— А от него ни слуху ни духу, — заявил Джалобин. — Ни от него, ни от мистера Нимрода. Ни ответа ни привета — с тех самых пор, как они уехали. — Он кивнул на Дыббакса. — Кто это с вами пожаловал?

— Это — Дыббакс, — ответил Джон.

Дыббакс закатил глаза и утробно, как фагот, заурчал. До чего же он ненавидел свое имя!

— Я — Бакс. Просто Бакс, хорошо?

— Бакс попал в жуткую передрягу, — продолжала Филиппа. — Сначала он ограбил музей на американской военной базе, украл работу Леонардо да Винчи, а теперь какие-то люди с ядовитыми змеями хотят его убить.

— Список исчерпан? — уточнил Джалобин. — Тогда вам лучше войти в дом. Прежде чем все вы умрете от холода. Вероятность смерти от холода в такой суровый апрельский день все-таки намного выше, чем от укуса ядовитой змеи. — Он отдал Филиппе газету. — Подержи-ка. — Он повернул ключ в замке и распахнул перед гостями дверь. — Впрочем, о змеях я знаю очень немного. Вот тигры! Тигры — это совсем другое дело.

Джалобин привел всех на кухню и, пока ставил чайник и готовил для них горячее питье, успел рассказать, как тигр откусил ему руку в библиотеке Британского музея. Близнецы прекрасно знали эту историю, но и в этот раз слушали как завороженные.

— Раз уж мы заговорили о библиотеках, — начала Филиппа. — У меня есть идея. Хотя сам господин Ракшас пока отсутствует, мы можем воспользоваться его библиотекой. Той, что внутри его лампы. Мистер Джалобин, ведь вы сказали, что он оставил лампу здесь, верно?

— Да, он отбыл в человеческом обличье, — сказал Джалобин. — И это на него совсем не похоже. А библиотека в лампе — его гордость и радость. Не то чтобы я видел ее собственными глазами… Но Нимрод говорил, что в ней больше десяти тысяч томов.

— Погодите, вы кое о чем забыли, — сказал Дыббакс. — Без джинн-силы мы никак не сможем попасть в лампу. В Англии ничуть не теплее, чем в Нью-Йорке. — Он поежился. — А в этом доме вообще колотун.

— Я предпочитаю прохладу, — заметил Джалобин.

— Не понимаю, как мы сможем попасть в лампу, если в доме нет ни сауны, ни паровой бани.

— Тут тебе что? — возмутился Джалобин. — Курорт с термальными источниками?

— Тогда мы должны соорудить еще один вигвам, — сказал Джон. — В саду за домом. Срубим там деревья, те, что помельче, а потом накроем каркас этими старыми коврами…

— Ни за что, — сказал Джалобин. — Вы меня поняли? Ни за что. Ишь выдумали! Они тут, без хозяина, деревья вырубят! Да еще его бесценные персидские ковры неизвестно на что употребят! Как ты назвал эту штуку? Вигвам? Так вот: этому не бывать. Я — дворецкий мистера Нимрода, и моя работа заключается в том, чтобы заботиться о его доме и о его саде, а не потакать беспутству и разрушению.

— Нимрод сказал, когда его ждать домой? — спросила Филиппа, полагая, что сейчас самое уместное — сменить тему. Она подождала пару секунд, но Джалобин не ответил, и девочка снова спросила: — Он за это время давал о себе знать?