Трон Торна - Дмитрий Воронин Страница 26

- Скажи, Великий, как могло случиться, что некромант остался в живых?

- Ты спрашиваешь об этом так, как будто уверен в том, что он жив. А это тебе еще доподлинно не известно. А мне — тем более, я заперт в твоем теле, я знаю только то, что ты мне сейчас рассказал, не больше. Но если предположить, что некромант сумеет пробудить Чашу и взять ее Силу, то он станет непобедим. Возможно, уже на грани смерти, он сумел все же дотянуться до нее.

- Он горел и сгорел заживо!

- Дотянуться — не в том смысле, что взять в руки, а в том, чтобы суметь овладеть потоком Силы, который льется из Чаши. В какое-то мгновение боль способна усилить способности, и Чаша могла в этот самый миг признать его и прийти к нему. Чашу уничтожить невозможно, подземный огонь ей не страшен. Может быть, это послужило защитой и ему… но опять же, это лишь предположения. Прости, Черный Барс, мои силы на исходе, и наш разговор на этом придется прервать. Возможно, позже нам удастся снова встретиться в твоих снах, а пока я буду думать… может быть, в следующий раз я смогу сказать тебе что-нибудь более обнадеживающее.

Рон заметил, что последние слова Гранита прозвучали совсем тихо. Пещера плыла перед его глазами, свет немеркнущих факелов, колдовских изделий гномов, стал тусклым, стены, сундуки с золотом и драгоценностями, само величественное тело дракона становились все более и более призрачными и, казалось, должны были вот-вот исчезнуть.

- Постой, Великий! Когда я увижу тебя снова?

- Не зна-а-аю… — донеслось до него протяжным эхом.

В час, когда тьма еще не смирилась перед неизбежной уступкой своих прав свету, Ильтар разбудил Рона. Как ни странно, но этот необычный сон рыцарь помнил в мельчайших деталях. Такое с ним бывало редко — обычно сновидения быстро распадались на крошечные обрывки, которые затем один за другим бесследно исчезали из памяти.

Теперь же все было иначе — и он снова и снова возвращался мыслями к тому, что говорил ему дракон. Действительно ли капля души Великого живет в нем, Роне… если, конечно, у дракона вообще есть душа, или все это только видение, навеянное усталостью и неотвязными думами о событиях тех дней.

Рассказывать эльфу о своем сне он не стал. Ни к чему. Если все это было на самом деле, то рано или поздно он получит подтверждение… тогда и настанет время для откровенности. Сейчас же перед ними стояли более насущные проблемы. Например, продраться сквозь колючий щит, которым Ильтар загородил выход из пещеры.

Действительно, страшные на вид шипы легко ломались, не выдерживая встречи с дубленой кожей сапог, но хруст при этом стоял такой, что Рон всерьез задумался, а не перебудят ли они этими звуками всех хищников в округе. Помогая себе мечами, путники расчистили дорогу и двинулись в горы. Уже светало, и можно было не бояться оступиться в темноте и кубарем полететь вниз, на острые камни. Фляга с ледяной водой из ручья приятно оттягивала пояс, и Рон почувствовал прилив оптимизма. До цели оставалось не так далеко.

— Тебе не кажется, что за нами следят? — вполголоса поинтересовался Ильтар, когда солнце уже поднялось над горами и начало изрядно припекать.

Все это время они шагали по тропе, прихотливо извивавшейся среди скал. Вокруг было тихо, не было слышно даже привычных в этих местах птиц. Рон не один раз с огорчением подумал о том, что эльф умудряется даже по гравию ступать совершенно бесшумно, в то время как под его ногами потревоженные камни, казалось, только и делали, что хрустом и скрежетом выражали свое возмущение.

— Нет, я ничего не заметил… Слушай, ответь на один вопрос, — Рон тяжело опустился на камень, давая отдых уставшим ногам, — как ты можешь так тихо шагать по этому каменному крошеву? Я же, кажется, всю дичь перепугал в этих горах своим топотом.

- Мы, эльфы, умеем многое! — напыщенно произнес Ильтар, а затем вдруг неожиданно рассмеялся. — А на самом деле все это — просто магия. Скрежет камней на тропе усилен заклинаниями гномов, а мои шаги, наоборот, гасятся нашими лесными заклинаниями. Жаль, что здесь, в горах, они далеко не так действенны, как хотелось бы. На самом деле, по нашим меркам, я тоже непростительно шумно топаю.

- Странно… ты говоришь, гномы наложили заклятие на тропу? Зачем?

- Наверняка здесь неподалеку их застава. Не верти головой, углядеть гномий секрет среди скал так же сложно, как заметить эльфа в лесу. Они прекрасно умеют маскироваться, когда хотят. А шумящие камни — это всего лишь одна из их сторожевых хитростей. Никто, даже я не смогу двигаться по этой тропе совершенно бесшумно.

- Думаешь, они могут на нас напасть?

Эльф некоторое время молчал, подбирая слова. Он не сомневался, что хозяева этих гор слышат каждое сказанное им слово, не стоило без причины их злить. Достаточно и той древней, веками взращиваемой вражды. Тем более что сейчас они шли не воевать, а искать помощи.

- Ну, если сочтут, что мы представляем для них угрозу. А просто так, пожалуй, нет. Сейчас между нами нет войны, да и меж вами тоже.

- Но они наблюдают?

- Конечно, и я удивлен, что ты не чувствуешь этого. Ведь мы недалеко от их цитадели.

Рону пришла в голову шальная мысль. Конечно, это было баловство, можно сказать, ребячество, но серьезность эльфа только раззадорила Рона. Он встал с камня и заорал во всю глотку:

- Эй! Меня зовут Рон Сейшел! Я направляюсь к королю Тьюрину!

- Кто ты такой, нам известно.

Спокойный голос, раздавшийся прямо за спиной Рона, заставил его волчком повернуться вокруг оси. Рука метнулась к рукояти длинного меча.

Возле скального выступа, мимо которого они прошли минуту назад, спокойно стоял гном. Настолько спокойно, что Рон, устыдившись своего порыва, тут же опустил руку. И верно, разве же можно, идя в гости, сразу кидаться на хозяина с оружием. Краем глаза он заметил, что эльф с видимым трудом пытается сдержать ехидную ухмылку.

Гном был экипирован по всем правилам: плечи оттягивала тяжелая кольчуга, усиленная стальными пластинами на груди и массивными коваными наплечниками, и неизменная секира, небрежно прислоненная к камню, хотя Рон мог поклясться, что стоит ему сделать один неверный жест, и лезвие секиры вполне может свести знакомство с его шеей. Рон считал себя хорошим бойцом, но драться с гномами было довольно неразумно. В то же время страж, державший в руках шлем, не выглядел агрессивно, хотя взгляд, переходящий от Рона к Ильтару и обратно, дружелюбием не отличался.

- М-да-а… так что ты нам известен, Черный Барс. Конечно, не дело это, что всякая эльфийская… м-м… мразь ходит по нашим горам, как у себя дома, но… Король Тьюрин приказал беспрепятственно пропустить его друга Сейшела, а также тех, с кем означенный Сейшел вместе идти будет. Правда, думается мне, что об эльфе король как раз и не подумал.

- О чем думал ваш король, почтенный гном, как мне кажется, не твоя забота… — прошипел Ильтар, явно задетый за живое. Похоже, хваленая эльфийская выдержка ему изменила. И все же он сумел взять себя в руки и выдавил жалкое подобие улыбки, более похожей на хищный оскал. - Но ты прав, уважаемый Рон Сейшел, направляясь к королю Тьюрину Струвисону, действительно оказал мне честь, взяв в спутники. То есть слова вашего короля в полной мере относятся и ко мне, если только ты…