Свастика в Антарктиде - Константин Дроздов Страница 26

Наконец стало сказываться действие коньяка, которым я угостил своих попутчиков за обедом. Настало время ставшей традиционной послеобеденной дремы. Вечером, после ужина, Гюнтер Прин выведет лодку в надводное положение, и так она продолжит свой путь до самого утра. Всю ночь мы по очереди будем наслаждаться морским воздухом и солеными брызгами, а с рассветом снова нырнем в глубину, и день пройдет в душной и зловонной тесноте подводной лодки.

Я повернулся лицом к переборке, и мои мысли вернулись к недавним событиям в Берлине.

Той же ночью, когда мне удалось спасти Магдалену, мы отправились к Маттесу. Когда он открыл дверь, то, увидев мое лицо, невольно попятился. Я схватил его рукой за воротник и притянул к себе:

— Вилли, как ты мог?! Как давно ты работаешь на врага?

— Эрик, ты что?!

Даже в неярком свете искусственного освещения было заметно, как он побледнел.

— Только тебе я сказал, что работаю в «Аненербе», и только ты знал, в каком ресторане я обычно бываю. Знакомство с Магдаленой было подстроено.

Вилли заговорил — быстро и вполголоса, даже не пытаясь вырваться:

— Эрик, ты не понимаешь. Я не предатель, я просто понял, что Гитлер и все мы ошибаемся. Германия идет не той дорогой. Уничтожение и агрессия — это тупик.

Я толкнул Маттеса к стене, выдернул из уже расстегнутой кобуры пистолет и прицелился ему между глаз.

— Прощай, Эрик. Потом подумай над моими словами, — белыми губами прошептал Вилли и закрыл глаза.

Я опустил оружие. Вилли, зажмурившись, все еще ждал выстрела. Появившаяся из-за моей спины Магдалена встала между нами и негромко, почти шепотом обратилась к Маттесу:

— Вилли, почти сутки назад меня похитили люди из НКВД. В обмен на мою жизнь они потребовали у фон Рейна документы, касающиеся «Аненербе». Эрику удалось выяснить, где меня прячут, и спасти, перестреляв охрану. Судьба Отто мне неизвестна.

Вилли открыл глаза и, гдядя то на девушку, то на меня, закусил губу.

— Кто-то сдал всех вас и всю вашу операцию в отношении меня агентам советской разведки. Вы должны исчезнуть, прямо сейчас. Я оставил за собой несколько трупов, поэтому скоро вас, возможно, будут искать не только агенты НКВД, но и гестапо. — Я снял фуражку и провел рукой по волосам. Я нервничал. Мои друзья оказались врагами рейха, а я не мог их ненавидеть и теперь пытался помочь.

— Я знаю, где можно укрыться. Я спрячу Магдалену, а сам попробую во всем разобраться. — Вилли потер горло, словно проверяя, не слишком ли туго затянулась петля на шее.

— Человек, работающий на НКВД, обладает достаточно подробной информацией и обо мне, и о вас. Он работает или в СС, или в вашем заведении. А может быть, это все-таки ты, Вилли?

Вилли невесело улыбнулся:

— Время покажет, Эрик.

— Я получил задание, опасное и, думаю, безумное. Даже если все пройдет гладко, я появлюсь только спустя несколько месяцев. Я не знаю, как ты будешь разбираться со всем этим, Вилли, но с Магдаленой ничего не должно случиться. Иначе в следующий раз я нажму на спусковой крючок. — Надев фуражку и стараясь не смотреть на Магдалену, я повернулся к дверям. Магдалена не выдержала и кинулась ко мне. Она прильнула к моей спине. Я развернулся и не смог удержаться, чтобы не поцеловать ее.

— Обязательно вернусь и найду тебя. — Я медленно провел рукой по ее щеке, стараясь запомнить ощущение.

Корелли что-то забормотал во сне и прервал мои воспоминания. Я повернулся на бок. Единственное, что меня утешало, — так это ощущение полного спокойствия, когда я думал о судьбе Вилли и Магдалены. Интуиция подсказывала мне, что с ними все в порядке. Оставалось лишь выполнить задание и вернуться к любимой девушке. И тут, словно червь, страх перед неизвестностью и сомнения в грядущей миссии начали точить меня. Как жаль, что в последний момент Гиммлер приказал оставить Марию Орич в Берлине, сославшись на необходимость ее присутствия в штаб-квартире СС. На антарктической базе нас ждала другой медиум — Зигрун.

На своей койке я перевернулся на спину и закрыл глаза. Лодка тем временем продолжала скользить в мрачной толще вод Атлантики. Холодная тьма обволакивала ее стальное тело. Что скрывалось там, глубоко в бездне? Я засыпал и, засыпая, стал провалиться в эту бездну все глубже и глубже. Но страха не было. Наоборот, чем ниже опускался я в бездну, тем больше сжималось сердце в предвкушении встречи с чем-то давно забытым, но близким и родным. Я приближался к месту своего рождения.

— Проснись, — прозвучал в глубине моего сознания спокойный и безликий, но знакомый голос. — Проснись.

Я открыл глаза, но ничего не изменилось. Все та же абсолютная тьма вокруг. И тут я поймал себя на мысли, что я не что иное, как часть этой тьмы без имени. Я всего лишь мысль вне пространства и времени, и не было у меня ни тела, ни имени, ни прошлого. Белая сверкающая точка возникла в темноте. Она начала быстро увеличиваться, а может быть, приближаться. Я этого не знал. Еще мгновение, и невыносимо яркий свет залил все вокруг.

Я заморгал глазами и увидел лицо — высокий лоб, прямой нос с тонкими ноздрями, огромные глаза с золотистыми зрачками, длинные светлые волосы. Оно было безупречным. Это был Сет — мой создатель и повелитель. Его широкоплечая, почти трехметровая фигура возвышалась надо мной неприступной скалой. Я же лежал, весь опутанный какими-то трубками, в сложном сооружении — подобии саркофага. Сам саркофаг находился в большом, залитом ярким светом куполообразном помещении без окон.

— Посмотри на него, Ри, — произнес Сет, обращаясь к рядом стоящему человеку в тоге, украшенной сверкающими камнями, — это мой шедевр.

— Такой же, как и все остальные люди. Великий Осирис и вы, мой Повелитель, изначально вложив в наши гены все необходимые качества, дали нам возможность размножаться самим. Почему вы решили снова создать первенца? Каждый из ныне живущих и каждый рожденный в будущем исполнят любую волю Великого Создателя Осириса и его Первого Помощника Сета — посланцев Великого Архитектора Мира Малока, — сказал человек по имени Ри и склонил голову. Рядом с Сетом он казался коротышкой.

— Потому что все вы — биологические машины, созданные Осирисом. Все ваши способности, таланты, каждая ваша мысль и даже слепое поклонение нам — все это продиктовано программами, заложенными Осирисом Хуном — мятежником, попытавшимся нарушить законы, данные Малоком. Зная, что такое мятеж, он сделал вас своими безропотными марионетками, но и этого ему мало. Он создал наблюдателей, которые шпионят даже за его покорными слугами, чтобы не допустить подобия того, что он сам устроил на Шумере. Мой же Наблюдатель и его потомки соберут бесстрастную информацию о нашем позорном походе, и, когда меня уже не станет, когда Ее ненависть и жажда мести будут утолены, один из них достигнет Шумера. — В глазах Сета исчез лед, и его взор устремился вверх, словно взывая к иному, более могущественному божеству. Он прикоснулся ладонью к левой стороне своей груди и сжал пальцы, будто пытаясь унять боль в сердце. — Он падет перед Великой Царицей Шумера, и она узнает, что все ошибки и преступления мятежника Сета были совершены им лишь ради того, чтобы она принадлежала ему, ему одному. Я хотел стать ее безраздельным хозяином. Теперь я готов стать ее рабом и слугой, но она не простит. Она не позволит вернуться и увидеть ее хотя бы на миг. Никогда не заговорит со мной! Возможно, лишь спустя тысячелетия, когда тело мое превратиться в прах, она подарит прощение!