Восход Эндимиона - Дэн Симмонс Страница 26

Отец капитан де Сойя поднял руку.

– Прошу прощения. Я отсутствовал несколько стандартных лет, но я заметил, что все корабли эскадры носят имена архангелов, упомянутых в Ветхом Завете.

– Да, отец капитан, – кивнула адмирал Алдикакти. – Ваш вопрос?

– Только это, адмирал. По-моему, в Библии по именам упоминаются только семь архангелов. Как же будут называться остальные корабли?

За столом послышались смешки, и де Сойя понял, что своим вопросом, как и предполагал, разрядил напряжение.

Адмирал Алдикакти улыбнулась:

– Мы приветствуем возвращение товарища по оружию и сообщаем ему, что ватиканские теологи изучили книгу Еноха и прочие неканонические тексты, чтобы найти там других ангелов, которых можно возвести в ранг «почетных архангелов», и Священная Канцелярия постановила дать их имена кораблям Флота. Мы сочли… э-э-э… символическим, что первые семь «архангелов» планетарного класса, названные именами Библейских архангелов, должны испепелить врага священным огнем.

Смешки сменились одобрительными возгласами и негромкими аплодисментами.

Больше вопросов не было.

– Да, еще одно… – сказала адмирал Алдикакти. – Если увидите этот корабль… – Над столом повисла голограмма диковинного звездолета. По меркам Флота – совсем небольшой корабль, корпус обтекаемый, как для полетов в атмосфере, у дюз стабилизаторы.

– Что это? – улыбнулась капитан Стоун. – Шутка Бродяг?

– Нет, – без всякого выражения тихо ответил де Сойя. – Это технология времен Великой Сети. Личный звездолет… принадлежавший конкретному человеку…

Некоторые из помощников снова засмеялись.

Адмирал Алдикакти разрубила изображение ребром ладони, и смешки мгновенно стихли.

– Отец капитан прав. Это корабль времен Великой Сети, когда-то он принадлежал одному дипломату Гегемонии. – Она покачала головой. – У них были деньги на красивую жизнь. На корабле установлен двигатель Хоукинга, модифицированный Бродягами, возможно, он вооружен и должен рассматриваться как опасность.

– Что мы должны делать, если встретим его? – спросила капитан Стоун. – Захватить в качестве трофея?

– Нет, – проговорила адмирал. – Уничтожить на месте. Испарить. Еще вопросы?

Вопросов больше не было. Офицеры разошлись по своим кораблям готовиться к первому прыжку. По дороге на «Рафаил» старший помощник Жабер докладывал своему новому командиру о готовности корабля и команды, а сам все время думал: «Надеюсь, мне не придется убивать этого человека».

Я по опыту знал – после боли вынужденной разлуки, когда покидаешь семью, уходя на войну, или когда смерть разлучает с тем, кто дорог, или когда расстаешься с тем, кого любишь, и не знаешь, увидишься ли вновь, – испытываешь странное спокойствие, чуть ли не облегчение, словно самое страшное уже позади и бояться нечего. Так оно и было в тот дождливый предрассветный час, когда я оставил Энею на Старой Земле.

Мой каяк был маленьким, а Миссисипи – огромной. Пока не рассвело, я работал веслом в бешеном темпе, почти в панике – подгоняемый возбуждением, я напряженно всматривался, стараясь разглядеть коряги, отмели и плавник в ревущем потоке. Река была здесь очень широкой – кажется, не меньше мили. (Старый Архитектор пользовался старинными мерами длины: милями, ярдами, футами, и многие из нас в Талиесине приобрели привычку подражать ему.) Наверное, река вышла из берегов – мертвые деревья показывали, что вода разлилась на сотни метров от первоначального русла – и теперь бурлила меж высоких утесов.

Где-то через час начало светлеть. Сначала слева проявились границы серых облаков и черно-серых круч – и потом по поверхности реки разлился ровный, холодный свет. Не зря я так осторожничал в темноте: река буквально кишела длинными щупальцами отмелей, бревнами, полузатопленными деревьями – корни, как головы гидры, проносились по стремнине, словно исполинские тараны, сокрушая все на своем пути. Я выбрал, как я надеялся, самый удачный поток и, усиленно работая веслом, чтобы не врезаться в плавающие обломки, попробовал насладиться рассветом.

Все утро я плыл на юг, не встречая никаких признаков человеческого жилья, если не считать одного случая – промелькнули древние белые здания, затонувшие среди мертвых деревьев и солоноватых вод там, где некогда был западный берег, а теперь топь у подножия утесов. Дважды я причаливал к островам: в первый раз – чтобы облегчиться, а во второй – чтобы облегчить маленький рюкзак, единственное, что я взял с собой. Во время второй остановки – позже утром, когда солнце пригрело реку и меня, – я сидел на бревне на песчаном берегу и ел сандвичи с холодным мясом и горчицей. Я прихватил с собой две фляжки – одну повесил на пояс, другую сунул в рюкзак – и пил понемногу, сдерживая себя – ведь неизвестно, можно ли пить воду Миссисипи, и уж тем более неизвестно, когда мне удастся возобновить запас.

Уже днем я заметил впереди город и арку портала.

Немного раньше в Миссисипи справа влился приток, и река стала значительно шире. Должно быть, это Миссури. Я спросил комлог, и память корабля подтвердила мою догадку.

И вскоре после этого я увидел арку.

Этот портал сильно отличался от тех, сквозь которые мы проходили в наших странствиях: больше, древнее, приземистее, сильнее изъеден ржавчиной. Может, когда-то он был высоким и стоял на суше, на западном берегу реки, но теперь металлическая арка торчала из воды в сотнях метров от берега. Остовы затопленных зданий – «низких небоскребов» эпохи до Хиджры, как подсказал мне мой недавно приобретенный архитектурный навык, – торчали неподалеку из медлительных вод.

– Сент-Луис, – сообщил браслет комлога. – Уничтожен еще до Злых Лет. Покинут до Большой Ошибки восьмого года.

– Уничтожен? – переспросил я, направляя каяк к гигантскому своду и впервые заметив, что западный берег позади арки изгибается правильным полукругом, образуя мелкое озерцо. На берегу выстроились дугой старинные деревья. Метеоритный кратер? Или воронка от бомбы или взорвавшейся электростанции? Впрочем, есть и другие варианты, не знаю. – Как уничтожен?

– Нет информации, – отозвался комлог. – У меня имеются данные, относящиеся к арке прямо по курсу.

– Ведь это портал? – спросил я, сражаясь с сильным течением западнее стремнины и направляя каяк к арке.

– Не совсем, – сказал комлог. – Размеры и местоположение артефакта совпадают с местоположением и размерами так называемой Гетуэй-Арк, архитектурного сооружения, возведенного в городе Сент-Луис во времена Соединенных Штатов Америки, национального государства, в середине двадцатого столетия. Символизирует экспансию на запад протонационалистических пионеров европейского происхождения, мигрировавших сюда с целью вытеснения североамериканских туземцев.

– Индейцев, – уточнил я, тяжело дыша от напряжения. Кое-как мне удалось обуздать каяк и подвести его к арке. Хотя солнце уже час с лишним пекло в полную силу, вдруг похолодало – набежали серые облака и снова задул холодный ветер. По фибропласту каяка забарабанили дождевые капли. Течение несло каяк прямо к центру арки, и я отложил весло, приняв все меры, чтобы случайно не нажать на таинственную красную кнопку. – Значит, этот портал построили в честь людей, которые убивали индейцев… – Я подался вперед и оперся на локти.