К чему приводят девицу... Дивные сны - Анна Рассохина Страница 26

— Я думаю, — мрачно изрекла я.

— О чем?

— О том, как бы не проболтаться об Олии кузинам. У нас ведь нет друг от друга секретов!

— Нилия! — Матушка даже остановилась и серьезно посмотрела на меня. — Это не твой секрет, поэтому ты не вправе говорить о нем кому бы то ни было! О своем, если хочешь, рассказывай, но это чужое! Поняла?

— Поняла…

— Лучше придумай, о чем можешь им рассказать. Да и по сторонам смотри — вон тысячелистник розовый пропустила!

— Где???

Я кинулась с тропы следом за родительницей собирать редкий розовый тысячелистник.

В лагерь мы вернулись ближе к вечеру, нагруженные разными травами. Угостили сестер блинами, я рассказала им, как мы с матушкой ловили выползня. Кузины потянули меня к реке, там воины ловили рыбу. По пути сестрицы поведали, как они провели ночь.

На ужин была уха, а потом мы сидели у костра, а воины распевали походные песни. Над головой сияли звезды, пламя в костре весело плясало, а настроение у меня было превосходным даже несмотря на то, что от сестер появился маленький секрет.

Утром маменька разбудила меня раным-рано. Солнечные лучи светили ярко, в лесу щебетали птицы, а на улице было довольно прохладно. Вода для умывания оказалась ледяной, зато бодрила, так что спать мне быстро расхотелось.

Наскоро перекусив, я по настоянию родительницы и в сопровождении Ждана отправилась прогуляться вдоль реки в поисках заснежников. С нами отправилась Йена, а Лиссандра осталась в лагере готовить обед.

Шли по высокому берегу реки, трава под ногами была мокрой от росы, и солнышко переливалось в каждой капельке. Влицодул прохладный ветерок, а слева журчала быстрая, широкая, но неглубокая речка.

Йена и Ждан шли чуть позади меня и молчали, я же наслаждалась прогулкой, не забывая смотреть под ноги, ведь главным на этот момент был поиск заснежников.

Мои усилия увенчались успехом. В зеленой траве показался синеватый пятачок невзрачных низеньких цветочков.

— Нашла! — Я выбрала пару подходящих растений с краю и указала на них. — Сударь, будьте любезны, выкопайте вот эти два цветочка.

Ждан незамедлительно приступил к делу. Быстро выкопал один заснежник, а пока он занимался другим, я очистила от земли и упаковала первый в специальный короб.

Йена отошла от нас и прогуливалась по лугу. Пока я обрабатывала второе выкопанное растение, Ждан тихо обратился ко мне:

— Сударыня, вы можете поговорить со мной о вашей сестре?

— Хм? — Я поискала глазами кузину. — А что именно вы хотите обсудить со мной?

— Мне интересно, почему ваша сестра так изменилась за прошедший год? Что случилось с той веселой девчонкой, которую я знал?

— Э-э-э… а почему бы вам не поговорить об этом с самой Йеной?

— Я пытался, но она меня стойко игнорирует!

— Вот как? Я, право, не знаю, что вам сказать… Думаю, будет лучше, если вы все-таки сумеете разговорить мою сестру сами.

Я упаковала и второй цветок, а затем махнула Йене рукой, мол, идем дальше. Снова отправились вдоль речного берега.

— Нилия, — раздался крик Йены, — иди сюда!

Я сорвалась с места, Ждан топал следом.

— Это веник? — спросила кузина, указывая на фиолетовые кисти еще одного очень полезного цветка.

— Фиолетовый венник, — поправила я сестру и тут же похвалила: — Молодец! Запомнила!

Ждан вновь принялся откапывать выбранные мной растения. Закончив здесь, решили пройти дальше. Впереди виднелся холм. Мы поднялись на него.

— Сударыни, давайте вернемся. — Ждан внимательно огляделся по сторонам.

— Зачем? Ведь до гор еще далеко.

— Хорошо. Спускаемся с холма, но далее тех камней не пойдем.

Нам с кузиной пришлось согласиться с воином. Хотя прогуляться хотелось и дальше. Неизвестность всегда представляется заманчивой для юных и неискушенных девиц. Мне хотелось подойти к самым скалам, я подозревала, что найду там драгоценный красный ольшаник.

Спускаясь с холма, обнаружили тримтик. С великой осторожностью я собрала несколько коробочек с семенами. Затем поднялась и огляделась. В том месте, где мы стояли, берег полого спускался к самой реке, образуя небольшой песчаный пляж, который так и манил к себе. Выступающие берега на крутом повороте незнакомой речки образовали небольшую заводь. Прибрежные кусты пышно разрослись и надежно скрывали кромку берега от посторонних взглядов. Мы с Йеной понимающе переглянулись: вот бы здесь окунуться или хотя бы просто побегать по воде, распугивая мальков. Обе с недовольством покосились на стоящего рядом воина, а затем заговорщически подмигнули друг другу, запоминая понравившееся место. Я еще и на огромные валуны чуть поодаль нацелилась. Вот выберемся сюда с кузинами, и я обязательно прогуляюсь между ними.

На обратном пути тоже останавливались, собирая зверобой, подорожник, дикую мяту и много других лекарственных растений. Вернулись к самому обеду, с удовольствием съели запеченные овощи и запили все ягодным взваром.

После обеда все попрятались от жары, мы с Йеной втихомолку поведали Лиссе о нашей находке. Рыжая воодушевилась и предложила сгонять искупаться немедленно. Мы с Йеной огляделись и приуныли: родительницы сидели неподалеку. А заметив наш интерес, моя маменька предложила помочь ей разложить для просушки собранные растения. Тетя Ирана напомнила Лиссе о том, что ее ждет поиск и истребление каменных тушканов. Лиссандра выразительно посмотрела на нас.

Вечером все вместе, в сопровождении двух воинов отправились к Олии.

Снова шли через заброшенную весь. Мы с матушкой, вспомнив про выползня, предложили немного покараулить, вдруг еще один корешок покажется из-под земли.

Все разбрелись по зарослям. Мне надоело сидеть в траве, и я решила зайти в один из домов. Этот на вид казался еще вполне крепким, даже крыльцо сохранилось. Ступив на скрипучую ступеньку, я открыла дверь.

На пороге чуток помедлила, прислушиваясь. В сенях стояла оглушительная тишина. Сквозь треснутое стекло небольшого окошка лился дневной свет, дай входную дверь я предусмотрительно закрывать не стала. Огляделась. Слева был проход в хлев, справа располагалась дверь, ведущая в жилые помещения. У входа в хлев стоял большой деревянный ларь, еще вполне пригодный для использования, а на дне лежало несколько зерен. Рядом стояли чуть рассохшиеся деревянные бочонки, в них лежала какая-то труха. Поднявшись по приставной лесенке, я оказалась на сеновале. Здесь на полу до сих пор сохранилась копна примятой пожухлой серой травы. В ней копошилось мышиное семейство. Вынув из котомки краюху хлеба, я положила ее рядом с грызунами — пусть порадуются.

Затем прошла в жилые комнаты. Посередине первой, самой большой, стояла давно небеленная печь. Она была почти целой. Видимо, хозяева этого дома покинули весь одними из последних. Больше в этой комнате ничего не было.