Факультет прикладной магии. Простые вещи - Таис Сотер Страница 26

— Ты могла бы не сотрудничать с СБ, — проворчал барон. — Артефакторика совершенно не женское дело, но раз уж ты все же решила ею заниматься, то могла бы выбрать работу на благо государства, а не поддерживать эту шайку, вечно сующую нос в чужие дела.

На меня снизошло озарение. Военное министерство! Так вот на чью мельницу льет воду неизвестный доброжелатель. Не сумев уговорить меня работать на них добровольно, они подключили моего дядю.

— Дядя Клеменс, можно мне поинтересоваться, а кто именно сообщил вам о Шефнере, если дедушка об этом не писал?

Барон отвел взгляд.

— Один мой университетский знакомый.

Кто-то из приятелей деда, университетских преподавателей? У меня было не слишком много знакомых старше тридцати, тем более из благородных семейств. В отличие от Петера, я не посещала светские рауты и хорошими связями не обладала.

— И как зовут этого заботливого господина, столь пекущегося обо мне?

Дядя не хотел отвечать, но я продолжала сверлить его тяжелым взглядом, и он наконец сдался:

— Людвиг Гайне.

Ха! Сам военный министр! Это было несколько пугающе, что он знал о моем существовании, и все же мне польстил его интерес ко мне как артефактору. Поверить в то, что незнакомый человек внезапно решился обеспокоиться моим моральным обликом, было совсем уж невозможно.

— Вы так хорошо его знаете?

— Не особо. Он был старше меня на несколько лет, но мы входили в один клуб. Я всегда с интересом следил за его карьерой и даже писал ему свои соображения о том, как стоит развивать нашу армию.

— И он вам хоть раз ответил?

Барон покраснел. Мой бедный наивный дядя. Я покачала головой:

— Нет? Тогда вам не кажется странным, что он внезапно написал вам, если раньше вы не общались?

— Безусловно, я немного удивился. Но сегодня министр принял меня у себя. Он был весьма дружелюбен. Мы поговорили немного о старых знакомых, политике, и он похвалил тебя. Сказал, что его артефакторы в восторге от некоторых твоих студенческих работ. И раз уж ты решила работать, то я бы предпочел, чтобы ты занималась чем-то более респектабельным и общалась с людьми, имеющими не столь сомнительную репутацию, как Шефнер.

Надо было бы познакомить дядю со Шварцем, чтобы он понял, с какими людьми мне придется работать в этом «респектабельном» министерстве.

— В военном министерстве не работают женщины, — напомнила я. — Что уж тут респектабельного?

Кажется, мне удалось несколько поколебать дядю, но все же не до конца.

— Я боюсь, что ты останешься старой девой, но если ты будешь работать на Гайне, то сможешь найти себе приличного мужа. Он наверняка познакомит тебя с влиятельными и приличными людьми.

«Нет, точно нужно представить дяде Шварца».

— Вынуждена ответить отказом, — твердо сказала я. — Никаких военных в моей жизни. Ни в работе, ни в личной жизни.

— Дорогая, твои взгляды на жизнь меня огорчают.

Прежде чем я успела ответить, в дверь снова зазвонили. Я очень надеялась, что это Мартин Шефнер. Дядя Клеменс был человеком традиционных взглядов, но нерешительным, что ли. И как выяснилось, легко поддающимся убеждениям. Против Шефнера-старшего у него не было ни единого шанса.

— Простите, я открою.

— Тебе бы следовало завести дворецкого, Софи, — сказал мне уже в спину барон.

Дверь я распахнула без всяких сомнений и тут же попыталась закрыть. Но Петер успел подставить ногу.

— Дай мне пять минут! — умоляюще сказал он. — И я уйду!

— У меня нет пяти минут, я занята. У меня гости, — сердито сказала я.

— Дядя? — нахмурился мой сокурсник.

— Откуда ты знаешь? — удивилась я. Но потом поняла: — А, ты имеешь в виду своего дядю. Нет, это не он. А теперь, будь добр, проваливай.

— Одну минуту! Софи!

Нет, я не повелась на щенячьи глазки Петера. Просто опасалась, что его крики под окном привлекут внимание дяди.

— Хорошо. Только быстро. И не кричи так…

Я сдалась и пропустила его внутрь. Но я не ожидала, что он протащит с собой огромный чемодан.

— Это что такое? — спросила с подозрением.

— Я разорвал помолвку, — торжественно заявили мне, — и ушел из дома.

— Молодец… — рассеянно похвалила я, поведясь на горделивую интонацию Петера. Но затем до меня дошло, что он сказал. — Что?! И ты решил теперь поселиться у меня?!

— Нет-нет. Я снял себе комнаты в соседнем квартале. Но после того как вчера случайно разбил одну из своих игрушек, домовладелец заявил мне, что я обязан избавиться от всех артефактов. Вот я и подумал, что, возможно, ты разрешишь пока временно подержать их у себя.

— А что за игрушка? — заинтересовалась я. — Стены хотя бы целы?

— Дымная ловушка, абсолютно безвредная. А соседи вызвали пожарную повозку, — вздохнул Петер. — Так могу ли я доверить тебе свои артефакты?

— М-м-м, сейчас не лучшее время. Давай…

— Софи, что это за молодой человек?

Ну вот, и дядя вышел, решив принять участие в развлечении. И я, кажется, окончательно пала в его глазах. Объяснить взъерошенного молодого мужчину, пришедшего ко мне с чемоданом в руках, было весьма сложно. Может, за коммивояжера его выдать?

Петер с громким стуком поставил чемодан на пол и, просияв дружелюбной улыбкой, протянул дяде руку:

— Добрый вечер! Я Петер фон Шефнер, друг вашей племянницы.

— О-о-о, один из двух значит? — взглянув на меня с укоризной, тихо сказал дядя. — Я-то принял это за шутку.

Барон был слишком хорошо воспитан, чтобы устраивать скандал. Он вежливо ответил на рукопожатие.

— Клеменс фон Гревениц. Я знал вашего отца, вы очень на него похожи.

Прозвучало совсем не как комплимент. Я кинула весьма красноречивый взгляд на артефактора.

— Мы с Петером сокурсники. Он зашел по учебным делам. Так ведь?

Шефнер младший активно закивал.

— Да-да, твой научный руководитель интересовался, когда ты вернешься к учебе.

— Завтра и вернусь, — твердо пообещала я.

Дома оставаться опасно. Мало ли кто еще решит заглянуть в гости, и какие встречи все это сулит. Фантазия подкидывала самые странные сочетания — Шефнера-старшего и Шварца, пьющих у меня чай. Гайне и опять же Шефнера, обсуждающих политику за кофе в моей гостиной… А потом, может, и невеста Петера заглянет посмотреть на разлучницу. Одновременно с Мартой. Бр-р-р.

Чем больше я буду занята, тем меньше шансов, что меня во что-то втянут.

Избавившись от Петера, я еще битый час уверяла дядюшку, что не состою ни в каких порочащих род Гревениц связях и не привожу в дом посторонних мужчин. Кати, приведенная в гостиную как свидетельница, активно кивала, подтверждая мои слова.