Марш мародеров - Сергей Волков Страница 27

— Надо склады искать. Вряд ли оружие хранилось в казармах и учебных корпусах.

— Пахнет… — бормочет Эн. — Вы чувствуете, как тут пахнет?

Хал тут же принимается активно втягивать носом сырой воздух.

— Ни фига не чувствую. Дождем пахнет!

— Не, какой-то запах точно есть. Резины, что ли? — предполагает Ник. — Смотрите!

Он указывает на высоченные ели, чьи темные пирамиды высятся возле корпусов училища. У их подножья, под надежной защитой густого лапника, друзья видят какие-то грязно-желтые пятна. Много пятен.

Вот одно из них пошевелилось, задвигалось — и превратилось в собаку. Крупную дворнягу с закрученным в баранку хвостом.

— Псиной пахнет! — догадывается Ник. — Точно! Назад! Уходим!

А из-под елового полога на площадку у ворот выбираются все новые и новые собаки. Разбуженные человеческими голосами, они недовольно вертят лобастыми головами, коротко взлаивают, прочищая глотки, присматриваются…

— Бежим! — орет Хал.

Его крик словно бы становится для псов сигналом к атаке. Не менее трех десятков лохматых тварей широким клином устремляются в атаку на непрошеных гостей. Гости, впрочем, не дожидаются собачьего гостеприимства. Поскальзываясь и разбрызгивая жидкую грязь, они выбегают за вросшие в землю ворота и мчатся через Сибирский тракт к огромной, футуристического вида постройке, высящейся всего в полусотне метров.

— Что это? — на бегу хрипит Ник.

— Стадион! — отвечает Хал. — Для хоккея на траве.

— Там спрятаться можно?

— А куян его знает.

— Быстрее! А-а-а-а! — визжит Эн. — Они уже рядом! Рядом!

Действительно, псы явно не собираются упускать добровольно забредшую к ним в пасти добычу. Сплошным потоком оскаленных морд они вытекают из ворот училища и сразу разворачиваются в загонную цепь. Когда друзья добегают до бетонного основания многоэтажного здания стадиона, стая полностью отрезает им все прочие пути к бегству.

Ник, наконец, вспоминает, что это за стадион. Центр хоккея на траве слыл даже в богатой на подобные объекты Казани уникальным спортивным сооружением и строился в середине нулевых годов с использованием всех новейших для тех лет технологий. Бетон, белый полированный металл, тонированное стекло, полукруглые пилоны, опоры, ажурные мачты с вантами, идущие по верху здания — если не знаешь, что перед тобой стадион, можно подумать, что это какая-то футуристическая постройка, декорация к фантастическому фильму, космодром для звездолетов или научная база на другой планете.

Примерно такие мысли посещают голову Ника, когда он касается мокрой рукой шершавого бетона. В двух шагах, за стеной, виднеются двойные двери входа в здание, но они заперты.

— Куда дальше? — кричит Хал.

Ник собирается ответить, что это именно Хал как казанский житель должен знать ответ на этот вопрос, но тут Эн в очередной раз взвизгивает: собаки начинают сжимать полукольцо. Оглянувшись, Ник видит совсем близко желтые клыки и вываленные языки псов. Повсюду друзей окружают косматые морды, от которых валил пар.

— Лезем наверх! — выдыхает он первое, что приходит в голову.

Хал тут же начинает карабкаться по наклонной стенке и уже через секунду оказывается на широком карнизе высокого первого этажа. Здесь вдоль фасада идет сплошной ряд окон, но все они закрыты. Строители могли бы гордиться своей работой — тонированные стеклопакеты выдержали испытание временам на «отлично». Для друзей это означает только одно: поднявшись на карниз, они окажутся в ловушке. Но иного пути к спасению просто нет. Ник подсаживает Эн и лезет следом, а за его спиной слышится разочарованный многоголосый лай. Стая упускает добычу и теперь псы, сгрудившись в кучу, остервенело лают, подпрыгивают в тщетных попытках достать оказавшихся слишком смекалистыми двуногих.

— Он-ни все п-почти од-динаковые! — дрожа то ли от пережитого страха, то ли от холода, стучит зубами Эн.

— Домашние собаки за два поколения вырождаются в изначальную форму, — отвечает Ник, поудобнее усаживаясь на карнизе. — У меня брат двоюродный в Индии работал, рассказывал, что там есть большая популяция диких собак, их называют париями. Выглядят парии как раз вот так — рыжие, здоровые псы. Маугли помнишь? Они воевали с этими собаками.

— Они воевали, а мы сбежали, блин, — включается в разговор Хал.

Бегать от врага всегда стыдно. В то же время бежать от опасности — разумно и порой даже необходимо. Человек, лишенный инстинкта самосохранения, обречен на смерть — таков закон эволюции, и это хороший закон. Безмозглый храбрец не оставит потомства, не продолжит свой род и, соответственно, не закрепит в популяции хомо сапиенс ген бессмысленного бесстрашия, угрожающий всему человечеству. Старик Дарвин был прав: естественный отбор — великая вещь.

Так или примерно так Ник утешает своих друзей, сидя под проливным дождем на внешнем карнизе стадионной трибуны. Эн молчит, вжимая мокрую голову в плечи, а Хал, послушав умозаключения Ника, нагибается, плюет вниз, целя в голову самому голосистому псу и говорит:

— Фигня! Эту шнягу очкуны придумали, блин. А вообще — нам бы пару калашей… Отойти на десять шагов и та-та-та-та! Калаш — вещь!

— Ты его хоть в руках-то держал? — поддевает парня Ник.

— По телику видел! — вопрос совершенно не смущает Хала. — Ну, и на ОБЖ в школе показывали: затвор дергаешь и стреляешь.

Ник невесело присвистывает, скорее удрученный, чем обрадованный такими познаниями в военном деле человека, с которым ему предстоит сражать плечом к плечу, потом мотает головой в сторону ворот Танкового училища и говорит:

— В любом случае, автоматы все — там. Давайте думать, как псов выкуривать.

— Облаву надо. Толпой собраться — и айда!

— А людей где возьмешь? — подключается к разговору Эн. — Если только Монаха убедить…

— Этого козла убедишь, блин! — немедленно реагирует Хал. — Пошел он…

— Луки надо делать, — перебивает его Ник и уверенно заканчивает: — Луки и стрелы. В ближнем бою они нас сожрут. Будем отстреливать издали. Но для начала нам надо как-то отсюда спуститься. Хал, попробуй разбить окно.

— Момент! — татарин радуется возможности проявить себя.

Он вообще не любит бездействия. Скрючившись в три погибели, Хал разворачивается и несколько раз бьет локтем в синеватое стекло.

— Беспонтово! Оно бронебойное что ли, блин?

— Откуда тут бронебойные стекла? — резонно удивляется Ник. — Надо ногой попробовать. Эн, подержи меня.

Цепляясь пальцами за узкие выступы металлической рамы, Ник поднимается на ноги — Эн хватается за его штанину — и со всей силы, на какую только способен, наносит удар тяжелым резиновым сапогом в стекло.

С тем же успехом можно пинать кирпичную стену.

— На совесть строили, — досадует Ник.