Ее холодное пламя - Ника Веймар Страница 27

— Если дикий портал выбросит за пределы резиденции, порви нить и мысленно позови меня, — пояснил ирбис. — Я услышу.

— Снова окажусь в долгу перед тобой? — прямо спросила я.

— Нет, Элиана, — серьёзно, без тени улыбки ответил он. — Это мой долг — обеспечить безопасность невест его высочества. Доброй ночи, — шагнул к двери и уже оттуда добавил, тише, но так, чтобы я точно услышала: — ящерка.

— Тапки и мундир оставишь на память? — хмыкнула я. И не удержалась, отомстила: — Пушистый снежный котик.

Ирбис негромко рассмеялся, повернулся ко мне. Надел протянутый мундир, заменив иллюзию настоящим. Почему-то от мысли, что Ингвар сейчас ощущает моё тепло, на миг перехватило дыхание. Тапки, не мудрствуя лукаво, маршал просто скрыл заклинанием невидимости.

— Нравятся котики, огонёк? — уточнил oн. — Присмотрись к принцу. Его стихийное воплощение — белый тигр.

Саламандра фыркнула в ответ на такое предложение. Что ей какие-то тигры? Вот ирбисы — совсем другое дело.

— А можно ещё раз увидеть твоего барса? — попросила я. — И погладить.

Даже зажмурилась от удовольствия, вспоминая, какой мягкой и шелковистой была шерсть этого большого и пушистого северного котика. А когда открыла глаза, вздрогнула, потому что взгляд маршала снова стал особенно пристальным, хищным. И зрачок в очередной раз вытянулся вертикально.

— Не будет, как с татуировкой? — спокойно, даже сдержанно уточнил Ингвар.

— Нет, — пылко заверила я. — У тебя очень красивый зверь. Такой сильный, мощный, опасный…

— Белый и пушистый, — хмыкнул снежный маг. — Физически.

— И это тоже, — согласилась я.

Маршал несколько секунд молчал, а потом кивнул:

— Я обдумаю твою просьбу, Элиана. Доброй ночи.

На этот раз не стал называть ни ящеркой, ни огоньком. Просто вышел, тихо прикрыв за собой дверь. А я вернулась в спальню и еще долго не могла заснуть. Слишком много впечатлений принесла эта ночь. Саламандра встревоженно и яростно била хвостом, то ли откликаясь на моё состояние, то ли негодуя, что так и не удалось познакомиться поближе со снежным барсом. А я вспоминала, как уютно и совсем не страшно было в его объятьях, как щекотало висок горячее, прерывистое дыхание, как Ингвар погладил меня по волосам и это не вызвало раздражения, наоборот, хотелось потянуться вслед за его рукой, довериться простой и приятной ласке. Демоны льда и пламени, да я три года мечтала снова увидеть его! Ждала, надеялась, жила этим ожиданием, представляла рядом с собой именно этого снежного мага! И теперь, когда он оказался так близко, каждая новая встреча лишь укрепляла меня в мысли, что я не ошиблась. Этого мужчину стоило ждать. И за него стоило побороться. У Ингвара серебряное и пустое сердце, сказала его кузина? Посмотрим, останется ли оно таким же холодным рядом с моим пламенем!

В его комнате до сих пор ощущался нежный, тёплый аромат. Будоражил кровь, тревожил разум. Ингвар раздосадованно рыкнул и распахнул окно. Любопытный вьюжник тут же ворвался в комнату, пронёсся по ней снежным вихрем и, не отыскав ничего интересного, улетел прочь, напоследок взъерошив порывом холодного ветра волосы маршала. Жаль, это совершенно не помогло успокоиться.

Одним северным богам ведомо, каких усилий ему стоило выпустить нежное огненное тепло из объятий ещё здесь, в своей спальне. Маленькая любопытная ящерка выросла, но сохранила искренность и порывистость. А еще она не умела притворяться. Ингвар ощущал её интерес, видел, как Элиана тянется к нему. Огненный цветок среди льдов. Чужая невеста. Если бы не это обстоятельство…

Снежный маг покачал головой и раздосадованно хмыкнул. «Да какая разница, — промелькнуло в голове. — Кого ты пытаешься обмануть, первый маршал Севера? Ты бы отпустил её в любом случае. Девочка придумала себе героя и им, к несчастью, оказался ты. Молодой, привлекательный. Спас и отпустил, не потребовав благодарности. Вполне достаточно, чтобы заставить вспыхнуть юное сердце». Наверняка и на отбор Элиана подалась в надежде снова встретиться с ним, а не только для того, чтобы сохранить огненную магию. Сколько радости было в её взгляде там, в зале, когда она отыскала его среди придворных. И каким острым разочарованием и недоумением полоснуло, когда он отвернулся. Хорошо, что огненной девочке хватило сил держать лицо. А через несколько часов он убедился в своей правоте. Элиана так обрадовалась, случайно встретив его в галерее. Ингвар не планировал возобновлять знакомство, пока она считалась невестой Северина, и уж тем более — не собирался требовать никакой платы за давнее спасение, но обида и непонимание в её глазах ощущались почти физически. Не удержался, позволил огненной ящерке приблизиться. И обеспечил себе головную боль. Элиана не скрывала своих эмоций. И, чего уж отрицать, была интересна ему. Не только из-за огненного дара, на который его собственная холодная магия реагировала, точно на изысканный десерт. Умная, смелая, целеустремлённая и одновременно — отчаянно искренняя и уязвимая. Одно сплошное рыжее искушение, в прямом смысле свалившееся сегодня к нему в кровать. «В следующий раз постараюсь исправиться», — прозвенел эхом её нежный голос. В следующий раз… Он и в этот с трудом её отпустил! Причём дважды. И магическая ипостась была этим крайне недовольна.

Ингвар прекрасно помнил, как бесцеремонно разбуженный снежный барс довольно заурчал, моментально поняв, кто пожаловал в гости. И усмирить зверя оказалось непросто. Вторая ипостась категорически не желала понимать: почему нет-то? Вот она — красивая желанная девушка, в смешной безразмерной пижаме, которую так легко снять, если аккуратно полоснуть острым когтем. И пахнет от гостьи не страхом и тревогой, а любопытством, интересом и симпатией. А их так легко заменить желанием… Её огонь точно отозвался бы. А Элиана, совершенно не подозревая о тяжёлой внутренней борьбе маршала, с каждым мгновением всё сильнее испытывала на прочность его самоконтроль. Вначале попросила разрешения коснуться татуировки. Ингвар усмехнулся, подумав, что вряд ли бы она осмелилась на такое, если бы знала, что линии начинают светиться тогда, когда вторая, магическая ипостась вот-вот возьмёт верх и разум уступит место инстинктам. Стоило бы запретить, но при одной мысли об этом внутри поднялся снежный буран. Барс негодовал и требовал уступить ему контроль. Он видел добычу и точно знал, что с ней делать. Пришлось ограничиться малым: позволить себя коснуться, а потом поймать юркий огонёк, сжать в объятьях, вдохнуть тёплый аромат мягких волос. И отпустить, с трудом не выдав истинных желаний и намерений.

Пока дошли до крыла, в котором находились покои невест, он почти сумел взять себя в руки. Но юная саламандра преподнесла очередной сюрприз, выразив желание «погладить котика». И от осознания того, что Элиана понятия не имела о том, что случайно умудрилась предложить ему себя, легче не становилось. Потому как внутренняя сущность прекрасно всё услышала и горячо одобрила.

— Нет, — тихо, сквозь зубы, произнёс Ингвар.

Зверь внутри яростно ударил хвостом, оскалился в ответ, не соглашаясь. Глухо, угрожающе заворчал. Он не собирался отказываться от того, что уже считал своим. И его мало интересовало, что там по этому поводу думает человек. Барс верил эмоциям и ощущениям. К тому же, он чуял запертую силу — необычную, интересную, ту, с которой можно было играть на равных. И она тоже откликалась, тянулась к нему.